Он и Она (СИ) - Блио Элен

Откуда вдруг эта мысль – а, может, не надо?

Может быть, я еще немного побуду просто Наташей Кораблевой, вернее уже Устюговой? Сама с собой и для себя? Без этой постоянной ответственности за кого-то?

Может… рассосется?

И тут же ругала себя. Какая ты дура, Наташа! Идиотка конченная! Тебе судьба такой подарок преподнесла! Ты молодая, здоровая, все в порядке, все нормально! Не нужно делать никаких процедур, забеременела сама, почти с полпинка!

Что за мысли? Ау?

Почему «оно» должно рассосаться?

- Наташ, мне было очень страшно. И я не хотела.

- Что?

Это Женька говорит? Женька, которая обожала свою Ульянку и очень любила маленького Вовку?

- Наташ, я любила Игоря, ну… сейчас понимаю, что, скорее думала, что люблю. Он очень круто играл на моих чувствах. Все время говорил о свадьбе, о доме, о семье. При этом мы предохранялись! Он пользовался презервативами, всегда, говорил, что ему так удобнее. Я сейчас понимаю, скорее всего трахался на стороне, может, боялся заразу принести. Да и детей он тогда точно не планировал. Ну вот, один раз мы прокололись, и… Мне было очень страшно. И я даже… Я даже думала, может быть сходить к врачу и…

- Ты?

- Да, Наташ! Представь себе! Я! Я была тогда одна, понимаешь? Отец от меня уже отказался, Игорь еще в тот момент верил, что все образуется и папа меня примет. И еще он решил, что папа узнает о беременности, простит меня, растает… В общем, вернет мне допуск к моим деньгам, поможет Игорю с бизнесом. Когда ничего этого не случилось, собственно, Игорь меня и выгнал. Так что, все мои опасения были не напрасны…

Я смотрела на подругу и вспоминала то время, когда она позвонила мне вся в слезах, сказала, что ей некуда идти…

Беременная, одна, практически без денег, зимой на улице…

Мы с девчонками тогда ей помогли.

- Но я помню моменты, Наташ, еще в самом начале беременности, когда вроде бы с Игорем все было хорошо. И мои мысли – зачем мне нужен этот ребенок? Я еще молодая. Я не замужем. Все сложно. Не хотелось быть обузой Игорю. Это потом уже, когда я осталась одна, у меня даже мысли не было что-то сделать с собой. Уже и по срокам было поздно, но… я ведь могла ее и в доме малютки оставить, да?

- Ты не могла.

- Я так… гипотетически… Но… Это уже была часть меня. Мой кусочек. Мое творение. Моя радость. Мое счастье. И потом, даже когда было совсем тяжко, когда я, по сути, жила только благодаря тебе и девчонкам, вашей поддержке – ни разу у меня не возникла мысль – а что, если бы не было Ляльки.

Я обняла ее. Не хотелось, чтобы она вспоминала то время.

- Жень, ну… это другое. Тебе правда тогда было не просто, и…

- Со второй беременностью было тоже самое. Ну, то есть не совсем тоже, но… Я помню этот момент, когда я, счастливая-счастливая. А потом вдруг нападает страх и начинаешь думать – может, не надо? Может мне рано еще? Может рассосется?

- Господи, да откуда слово это дебильное, а?

- По-моему из какого-то фильма. Не знаю.

Мы посмотрели друг на друга и начали хохотать. Так, что даже Ульянка оторвалась от няни и побежала в нашу сторону – мы сидели в саду в доме Алекса и Жени.

- В общем, так, подруга. Мысли эти – нормальные. Я думаю, они бывают если не у всех беременных, то у очень многих! А кто скажет тебе, что это не так – не верь! Это обычные страхи беременных. Да, ребенок это не просто. Это ответственность. И это на всю жизнь!

- Да? А когда ему тридцатник стукнет?

- Тебе мама каждый день звонит?

- Почти, иногда забывает, потом ругает меня, что я не позвонила.

- Вот! Сколько маме твоей?

- Почти пятьдесят.

- А бабуля папе твоему тоже названивает?

- Ну… не так часто, но… по вотсапу переписываются почти ежедневно.

- И папе пятьдесят, да? А бабуле семьдесят. Вот тебе и ответ. Ребенок – это всегда ребенок. Даже взрослый. Даже старый. Все равно.

Я снова обняла подругу, вспомнив, какой бедой была для нее смерть мамы.

- Знаешь, я в последнее время так часто ее вспоминаю. Ее слова. Ее улыбку. Даже то, как она меня ругала за что-то! И мне так ее не хватает! Так хочется, чтобы она была рядом, что-то подсказала, в чем-то помогла! Вот, у Ляльки начинается переходный возраст, она становится другой, трудной… И мне иногда кажется, что я беспомощная… Хорошо, что отец теперь женился на правильной женщине. Ирина мне помогает. Но с советами не лезет. Как-то у нас с ней все хорошо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Ирина когда-то была помощницей по дому у Алекса, там и познакомилась с отцом Жени.

- Жень, я не знаю, стоит ли все объяснять Андрею? Мне кажется он не поймет.

- Глупая. Думаешь он сам не боится? Еще как боится! Алекс первое время с ума сходил. Ему то безумно хотелось сына, то он пугался того, что мне будет тяжело, больно, страшно… После родов вообще сказал, что детей больше не будет.

- А ты так не считаешь?

Женька лукаво улыбнулась.

- Конечно, не считаю! Надо мне тебя догонять! Будем вместе с малышами гулять!

- Ну, у тебя уже есть малыш!

- Куплю коляску для двоих – есть такие с люлькой и прогулкой в одном флаконе.

Она опять широко улыбнулась, и я подумала, что ее стальному боссу придется хорошенько поработать, чтобы догнать старшего брата!

Старшего брата, который, как оказалось тоже реально очень сильно боялся…

Глава 41.

Крепкий эспрессо. И еще один.

Хуже, чем коньяк, лучше, чем ничего.

После разговора с младшим я понял, ну, почти понял то, что происходит со мной.

Я реально хотел ребенка. Смотрел на Алекса, на то, как он лихо управляется с дочкой Жени, как он счастлив, когда берет на руки своего крохотного парнишку. Я давно понял, что тоже хочу так.

Почему же такое дикое состояние? Такой страх?

Брат рассказал, что и с ним было так же.

- Только не думай, что ты не хочешь этого ребенка. И не думай, что это ужасно. Ты боишься, да. Все боятся. Ну, почти все. Наверное, где-то существуют супер-люди, у которых нет никаких страхов. Но…прикинь, брат, это не мы! Мы обычные. И нормальные. И страх тоже нормален. Потому что ребенок — это ответственность. Это то, что полностью может изменить твою жизнь. Не просто может – изменит! Точно! И только ты сам можешь выбрать изменит он твою жизнь в лучшую сторону или нет.

- В смысле? Конечно, в лучшую!

- Уверен? Маленькие дети – большие хлопоты.

- Уверен. Я скорее боюсь за Наташу. Ей предстоит все это пережить – беременность, роды… Потом, сам знаешь, жены нам достались с характером…

- Не знаю, меня Женька устраивает полностью. – он довольно ухмыльнулся. Еще бы! Я прекрасно знал, как его устраивает Женя! Брат и раньше-то не был особо плейбоем или гулякой, а сейчас его вообще с уверенностью можно было назвать образцовым семьянином. И он гордился этим.

А я… Я был старшим братом, который не стеснялся быть похожим в этой ситуации на младшего.

- Да, тебе проще, брат, с твоей Женей… А моя фея с ее закидонами насчет фигуры и прочего.

- А что у нее с фигурой?

- Все прекрасно. Я же говорю – закидоны!

- Ну, у моей Жени тоже есть закидоны с фигурой, еще какие. Все эти бесконечные диеты, сейчас вот собирается начать ходить в зал, не знаю, как ее отговорить.

- Зачем отговаривать? Боишься, что там много знойных качков?

Алекс усмехнулся.

- Нет, я, собственно, не против того, чтобы она занималась спортом, просто… Я реально кайфую от ее фигуры. От ее тела… Ну, что я тебе буду рассказывать. Твоя фея тоже… аппетитная крошка. Я до сих пор помню, как она на столе сидела, с чашкой кофе, в костюме Евы!

Я ткнул брата в плечо.

- Мелкий, не зарывайся!

- Ладно, ладно! А насчет «загонов» твоей Наташи, так ты бы еще больше фото с моделями выкладывал. У нее бы не такие «загоны» были!

- Какие фото? Какие модели? Ты о чем вообще?

- Ну, тот твой ход с этой… блондинкой в Америке – не «айс», скажу честно. И то, что Лера объявилась, и то, что моделька эта продолжает атаковать.