Ты прекрасна! - Киран Крамер

Лейси вытянулась на матрасе, чувствуя себя абсолютно удовлетворенной, и прошептала:

– Это благодаря тебе.

Бо снова принялся целовать ее, и тут она вдруг поняла, что ей надо уходить. Уходить побыстрее. Иначе она увязнет слишком глубоко. Но следовало кое-что еще сделать. И она не могла дождаться, когда увидит Бо Уайлдера в своей власти. Такова была ее тайная фантазия, и Лейси рассчитывала претворить ее в жизнь.

– Вижу, ты что-то замышляешь, – пробормотал Бо.

Она улыбнулась.

– И как ты на это смотришь?

– Я обеими руками «за».

Лейси рассмеялась. Ему нравилось, как она смеется. Ее смех пробуждал у него в душе… что-то очень приятное.

– Но не будем торопиться, – сказал он. – И никаких шуток, малышка. Во всяком случае – не сегодня, когда мы только начинаем.

– Ты уверен?

– Да, абсолютно.

Она начала ласкать его возбужденную плоть, и ощущение было восхитительным. А он почти сразу же стал ласкать ее, и она тихонько застонала.

«Моя женщина, моя…» – подумал Бо.

Они целовались и ласкали друг друга. И он говорил ей ужасно неприличные вещи, а она отвечала тем же. И, как ни странно, они доставляли друг другу наслаждение даже без настоящего секса. При этом они почти одновременно достигли разрядки, это было чертовски эротично.

Когда же сладостные судороги стихли, Лейси была слаба как тряпичная кукла, и Бо, поглядывая на нее, лукаво улыбался.

Спустя несколько минут она уже стояла рядом с кроватью и собирала разбросанную по полу одежду, давая Бо возможность наслаждаться созерцанием ее обнаженного тела в самых разных ракурсах. Он собирался встать, чтобы поцеловать ее на прощание, но она, быстро шагнув к двери, с улыбкой сказала:

– Спокойной ночи. Увидимся завтра.

– Только завтра?

– Угу.

– Что ж, думаю, я это переживу, – проговорил Бо и вдруг подмигнул ей.

Закрыв за собой дверь, Лейси невольно улыбнулась. Так что Бо теперь оставалось только одно – посмотреть перед сном свой «тайный» сериал – он нашел его лет десять назад на одном из кабельных каналов, которые показывали старые телесериалы. Час спустя он уснул, и снились ему ухающие совы, обнаженная Лейси, Лейси, смеющаяся у плиты, и почему-то еще серфинг с участием Генри и таинственного незнакомца по имени Тимоти Бреннер.

Глава 21

Лейси была «маячной подружкой» Бо уже пять дней, и ее неуемная энергия, до этого бившая через край, исчезла – на смену пришла мечтательность, не мешавшая ей, однако, отлично управляться с тремя малышами и Дики. И ее больше не раздражали фантазии старика; она посмеивалась над ними и даже не стала сердиться из-за одной из них, в результате которой ей пришлось отправить Шину к Майку. Дики заявил, что тому нужна Шина для эпизодической роли адвоката. Лейси же очень привлекала возможность увидеть мать в наряде современной деловой женщины, поэтому она не стала возражать. И она вполне спокойно отнеслась к тому, что Боб засунул в нос цент, – только проследила, чтобы мальчик выдул его, вот и все. А когда Генри и Кэррол никак не могли решить задачки по математике, она устроила урок сложения и вычитания с использованием виноградин и печенья, и дети моментально справились с заданиями.

– Доброе утро, – сказал ей Бо этим утром. Но имел в виду гораздо большее. «Ты горячая. Страстная. Я хочу тебя. Давай сделаем это снова. И как можно скорее», – казалось, именно это он хотел ей сказать.

Лейси залилась краской и пробормотала:

– Доброе утро. – Она едва могла двигаться. И ей то и дело вспоминались те восхитительные вещи, которые он с ней проделывал накануне, особенно… «Нет, об этом лучше не думать», – сказала она себе, внезапно ощутив, что ноги ее стали ватные.

Она на всякий случай уселась за стол, и в этот момент спустился Генри.

– Ма, можно я сегодня возьму с собой бейсбольную перчатку Тимоти? – спросил мальчик.

На днях они уже заглянули в старый сундук и посмотрели рисунки Тимоти. А еще там были фотографии Тимоти и его родителей перед маяком; на них он был примерно такого же возраста, как Генри. Вероятно, этот сундук стал своеобразным хранилищем воспоминаний.

– Не знаю, – засомневалась Лейси. – Ведь она старая, лежала в том сундуке… Возможно, хозяин маяка не желает, чтобы мы трогали вещи Тимоти.

– Жаль… – вздохнул Генри. Но он был голоден и сразу переключился на завтрак.

Покончив с едой, мальчик побежал наверх, чтобы почистить зубы.

– У тебя все в порядке на съемках? – спросила Лейси, повернувшись к Бо.

Возможно, он уже забыл о прошедшей ночи. Но она, Лейси, была хорошей девочкой – между ними и на сей раз не было секса. И все же она помнила каждую минуту, проведенную с ним, и ей очень хотелось повторения. Господи, спаси ее душу грешную!

Шина и Уолт еще не уехали. И они постоянно донимали Лейси шумными разговорами о ее предполагаемом романе с Бо – мол, разве не может она позволить себе небольшую разрядку?

– Теперь съемки идут намного лучше. – Бо намазал тост ореховым маслом. – Но, думаю, мне нужна будет до среды еще одна твоя история. Там есть сцена, которая никак не укладывается у меня в голове. Эван позволяет одному парню ударить его по лицу, а потом плачет. Да, конечно, слезы, возможно, вызваны его физической слабостью из-за действия яда, но ведь должна быть и другая причина… Похоже, эта роль все-таки станет концом моей карьеры. Я уже чувствую разверзшуюся под ногами пропасть.

– Не станет, – уверенно заявила Лейси. – Не станет по двум причинам. Кто увидит фильм? Немногие дилетанты, претендующие на любовь к искусству. Увидят на одном или двух кинофестивалях. Но твоя работа будет настолько великолепна, что ни один критик не сможет ничего поставить тебе в вину, даже если сценарий оставляет желать лучшего.

Бо уже облачился в одежду для бега. Глядя на его поношенную футболку, буквально свисавшую с широких плеч, Лейси на мгновение затаила дыхание. Она трогала руками эти плечи и целовала их… Вспомнив ночные сексуальные игры, она густо покраснела. Очень уж хотелось все повторить, потому что это было прекрасно. Между ними было все… кроме настоящего секса. Такова была ее стратегия. И Бо вроде бы не возражал. Если бы он был против, она бы больше не пришла к нему.

Минувшей ночью Лейси повторила свои аргументы (она делала это каждую ночь), сказав, что готова на все, кроме, – а если его это не устраивает, то он может удовлетворять свои потребности с какой-нибудь другой женщиной. После этого Бо уложил ее на спину и показал, как много может, используя пальцы, губы и язык, и она помнила каждое мгновение этой безумной ночи. Понятно, что все то, чем они занимаются, – неподобающе… неприлично, ведь она – мать-одиночка, и на ней лежал груз ответственности. А Бо – мужчина, который мог каждую ночь доводить ее до пика сексуального наслаждения; он заставлял ее падать в ту бездну, где не действовали доводы рассудка и где слова «здравый смысл» звучали глупо и нелепо. С этим мужчиной, в блаженстве и безмятежной неге, она забыла обо всех проблемах и неприятностях.