Санкт-Петербург. Полная история города - Петр В. Мельников

вечеру Петроград оказался в руках большевиков. Вопреки советскому мифу, на деле все объекты были захвачены практически без выстрелов, мирным путем. Да и сам штурм Зимнего дворца в мифах представлен в гипертрофированном виде – толпы революционных солдат ожесточенно сражаются с лояльными правительству войсками… На самом деле толп не было ни с одной, ни с другой стороны. К вечеру многие из защитников Зимнего дворца разошлись, а артиллерийскую батарею обманным путем увёл политический комиссар училища, симпатизировавший большевикам. Красные, то есть – большевистские отряды, тоже были немногочисленными.

Большевикам нужно было торопиться, потому что к утру могли подойти лояльные Временному правительству воинские части, снятые с фронтов. В девять часов вечера, перед началом наступления красных отрядов, Временное правительство обратилось к стране с панической радиотелеграммой: «Петроградский Совет р. и с.д. объявил Временное правительство низложенным и потребовал передачи ему власти под угрозой бомбардировок Зимнего дворца из пушек Петропавловской крепости и крейсера «Аврора», стоящего на Неве. Правительство может передать власть лишь Учредительному Собранию, а потому постановило не сдаваться и отдать себя под защиту народа и армии, о чем послана телеграмма в Ставку. Ставка ответила о посылке отряда. Пусть народ и страна ответят на безумную попытку большевиков поднять восстание в тылу борющейся армии».

Отречение от престола императора Николая II. 2 марта 1917 год

С «Авроры» выстрелили всего один раз, причем холостым зарядом – то ли других не было, то ли большевикам не хотелось портить дворец, который вот-вот должен был перейти в их руки. Выстрел стал сигналом к началу штурма Зимнего дворца. Впрочем, по другой версии выстрелила одна из петропавловских пушек, а «Аврора» выстрелила позже, уже во время первой попытки штурма, которая оказалась неудачной. В одиннадцать часов вечера начался обстрел Зимнего дворца из орудий Петропавловской крепости. Из тридцати пяти снарядов лишь два «царапнули» дворец, потому что артиллеристы нарочно брали прицел выше. Но психологическое воздействие обстрел возымел, к тому же к красным подошло подкрепление – отряд гренадеров сто шестой пехотной дивизии. Сколько всего человек участвовало в штурме Зимнего дворца на стороне красных неизвестно, но ясно, что данные о тысячах революционных матросов не соответствуют действительности, иначе бы четыре с половиной сотни гренадеров не сыграли бы решающей роли во взятии дворца, который защищало примерно шестьсот бойцов, сто тридцать семь из которых были женщины.

К двум часам ночи большевики установили контроль над всем дворцом. Временное правительство было арестовано. Известно, что в ходе боевых действий погибли семеро человек, в том числе одна женщина из ударного батальона. Взятие дворца сопровождалось его разграблением. Помимо прочего были разграблены и богатейшие винные подвалы. Громили и другие хранилища спиртного. «Начались нападения уличных отбросов на богатые винные склады столицы и дворов [придворные], – вспоминал Лев Троцкий. – Кто-то руководил этим опасным движением, пытаясь алкогольным пламенем поджечь революцию. Маркин [матрос балтийского флота, артиллерист и большевик] сразу почуял опасность и вступил в бой. Он охранял, а где невозможно было, разрушал склады. В высоких сапогах он бродил по колени в дорогом вине, вперемешку с осколками стекла. Вино стекало по канавам в Неву, пропитывая снег. Пропойцы лакали прямо из канав. Маркин с револьвером в руках боролся за трезвый Октябрь». Трезвым Октябрь 1917 года не был: у одних кружило голову от вина, у других – от успехов, у третьих – от отчаяния.

Но революция свершилась. Поздно вечером 7 ноября (25 октября), еще до взятия Зимнего дворца, в здании Смольного института благородных девиц открылся Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором большевики вместе с левыми эсерами получили большинство голосов. Воззванием «Рабочим, солдатам и крестьянам!» съезд провозгласил переход власти к Советам «в центре и на местах».

Самуил Маршак написал в стихотворении «Рожденья год сороковой», созданном к сорокалетнему юбилею Октябрьской революции:

В старинном Смольном, где с докладом

В тот вечер Ленин выступал, —

Его, ликуя, встретил зал.

И Питер был уж Ленинградом,

Хоть так никто его не звал.

Петроград стал Ленинградом 26 января 1924 года по постановлению II Всесоюзного съезда Советов.

Новая жизнь

Главной проблемой, с которой столкнулась Советская власть в Петрограде, стало обеспечение населения продовольствием. Горожане могли надеяться только на власть, поскольку не имели огородов и не держали скотины. С продовольствием тогда вообще было туго, но положение осложнялось ещё и тем, что в период гражданской войны между большевиками и их противниками, богатые продовольствием регионы, а также все морские порты, кроме Петрограда, оказались в руках враждебных большевикам сил.

В мае 1918 года в Петрограде начали выдавать населению хлеб по утвержденным нормам, то есть по карточкам. Также по картам выдавали крупы, сахар и подсолнечное масло. Карточная система просуществовала до 1921 года. Смысл её был в том, что продукты отпускались по талонам-карточкам, выдававшимся каждому горожанину в начале месяца. Продавцы отрезали от листа одну карточку, на которой стояла сегодняшняя дата, и выдавали покупателю столько продукта, сколько было в ней указано. Но не надо думать, что продукты можно было купить в любом магазине – найди, куда сегодня завезли, ну, хотя бы – выстой длинную очередь. Далеко не всегда карточки отоваривались полностью. Голод толкал горожан на отчаянные поступки, например – группы людей нападали на извозчиков, отбирали у них лошадей и разделывали туши прямо на улицах. Также поступали и с павшими лошадьми.

Очереди за продуктами в Петрограде. Журнал «Искра». Вып. 8 октября, № 39. 1917 год

Карточки делились на четыре категории. К первой, наиболее «щедрой», относились лица, занятые тяжелым физическим трудом, ко второй – занятые лёгким трудом, а к третьей – умственным трудом. По четвертой категории обеспечивались все «нетрудовые элементы», то есть – иждивенцы. Иждивенческая норма была мизерной, что соответствовало одному из главных большевистских принципов «кто не работает, тот не ест». Но и рабочий, занятый физическим трудом, не наедался досыта – в 1918 году по первой категории на день выдавали полфунта хлеба (около 200 грамм) и на фунт сахара, полфунта жиров (масло или сало) и четыре фунта селёдки. Нормы соблюдались в зависимости от наличия товаров. Придя в магазин, можно было увидеть объявление вроде «В сентябре сахара не будет» или «Хлеба выдаём по трети фунта».

С весны 1919 года начали вводить «бронированный трудовой паёк» – твёрдо гарантированную норму выдачи хлеба рабочим особо