Кистепёрые - Юрий Никитин

сгенерированными персами!

– Пора, – сказал Невдалый кровожадно.

Худерман сказал, опередив меня:

– Зато слава среди грузчиков и полуинтеллигентов уже тогда была ого-го! Повыше, чем у какого-то Менделеева или Павлова. Так что не надо эти неандертальские штучки. На свете нет ничего, кроме математики!

Невдалый хрюкнул недовольно и ускорил шаг, нарочито загребая ступнями, как ходили, по его мнению, неандертальцы. Пусть он тоже математик, но он за справедливость, как и положено марксисту. А марксист потому, что борода как у Карла Маркса.

Речка выглядит пугающе, широкая, хоть с виду и спокойная, несёт воды величаво, но Невдалый заверил, что знает, где мелко, звери переходят вброд, а мы чем не звери, если цари природы, и в самом деле прошли так, что лишь в одном месте вода поднялась до пояса, а так по колено, на берег вышли сухие, ну это как всегда, хотя над этим стоит поработать, добавить реалистичности, хотя зачем она, и в реале достаёт.

Худерман на ходу величественно указал на восток:

– Вот там деревушка. Даже село!.. Есть трактир.

– Трактир, – заявил Невдалый глубокомысленно, – это хорошо. Даже здорово!.. Заскочим?

Я поинтересовался с интересом:

– Для посмотреть или пожрать?

– Одно не мешает другому, – ответил Невдалый с подъёмом. – Мы же демократы в области желудка и кишечника?..

Худерман загадочно улыбнулся, свернул. Мы с Невдалым помчались следом, в баймах шагом передвигаются разве что в городах и сёлах, а так везде только бегом, если нет маунта. В этом мире что идти медленным шагом, что бежать на предельной скорости – сил затрачивается столько же. Надо бы привести к реальности, хотя надо ли? Пусть хоть тут будет, как хочется, а не как можем.

Глава 9

Я нёсся, как мегасерос, проламывая мелкий кустарник и перепрыгивая упавшие деревья, огромные валуны и широкие трещины под ногами. Да, в этом мире, когда любое движение даётся без усилий, приятно зависнуть не только на часик-другой, но и с утра до вечера, вот только проблема питания. В трактире, к которому несёмся, вряд ли удастся поесть так, чтобы восполнить калории.

Трактир, как и положено в современном мире, высится в центре села, большой, просторный и нарядный. Раньше так располагали только церковь, но это было во времена, когда существовали понятия «духовная пища» и «телесная пища». В современном мире от понятия духовной отказались, чтобы не смущать тех немногих, что по своему развитию не могут понять, что это за, теперь пища только для желудка. Большинство населения приняло это как должное, а то книжки читать тяжело и муторно, да и глаза портить.

Возле трактира группки подгулявших мужиков, здесь именно мужики, мужчины в прошлом, разработчики реалии современности переносят и в виртуал, надо предупредить, даже предписать, чтобы держались ближе к историческим данным, то есть ввели мужчин, а дерьма и в реале зашкаливает, пусть хоть тут будет чище, народ в байму повалит, заработаем больше.

Худерман, как уже побывавший здесь, на правах завсегдатая повёл в просторный зал с низким потолком, воздух чадный, так и чудятся запахи жареного мяса и рыбы, усадил за широкий стол с толстыми, как у слона, ножками.

– Вживайтесь, – сказал он с удовольствием. – Атмосфера вообще-то передана точно. Хоть малость приукрашено. Драки рандомные, но по дефолту редко, народ в меру вежлив, местные дерутся не часто, разве что с такими, как мы, гостями.

– Не пугай, – ответил Невдалый. – Я проверял сеттинг. Если самим не задираться…

Я поглядывал по сторонам, народ в самом деле выглядит так, как и надобно в обществе, когда многое смиряешь в себе ради уживчивости. И обрывки разговоров вполне осмысленные.

Скоро-скоро появятся умники, защищающие права энпээсов, но сейчас об этом можно только со смешком, а потом да, придётся объясняться, оправдываться, эта чёртова демократия с её трепетным отношением ко всем меньшинствам достала, в реале вообще назревает большой взрыв.

Один только я свинья бесчувственная, всё равно помню, что это наборы пикселей, умело собранные алгоритмами. Как и другие разрабы, что знают своё дело. Где бы ни работали, это мы меняем картину мира. В детстве, помню, в руки попал хорошо иллюстрированный анатомический атлас, с тех пор я начал по-иному смотреть на человеков, какими бы они нарядными и важными ни смотрелись.

По спине прокатился внезапный холодок. Мы правы, но нас горстка в мире, придётся какое-то время делать вид, что и мы как бы либералы и всякие там демократы.

Ладно, об этом потом, не до мерехлюндий, работы выше головы, пахать и пахать, не отвлекаясь, успеха добиваются только целеустремлённые и не обращающие внимания на соблазны.

Худерман сказал громко, вторгаясь в мои невесёлые мысли:

– Ну как вам змеиный супчик?

Невдалый с отвращением мешает большой деревянной ложкой в бульоне нечто вроде больших червяков, я узнал молодых змей, что недавно вылезли из яиц, должно быть вкусно, но пока вкусовые здесь не срабатывают, хотя можно и это ввести, мощности «Алкомы» позволяют.

– Выглядит классно, – ответил я. – Насчёт вкуса…

Невдалый вклинился:

– Есть три варианта!.. Два долгих, один быстрый, но с ограниченными возможностями…

– Хватаешь на лету, – похвалил я, – хоть и толстый, как два бегемота. Делай, если успеешь до релиза. Пожму руку перед строем.

Худерман преспокойно зачёрпывал супчик, свежий и горячий, судя по виду, обронил:

– А надо ли? Или в самом деле будем и в тавернах зависать, как в пивных барах?

– Почему нет? – возразил Невдалый. – От туристов не будет отбоя, если придумаем что-то особенное!

Худерман спросил с интересом:

– С энпээсами?.. Но сам же говорил, что всё не так, как на самом деле. Ты вот разговариваешь с энпээсом, он тебя слушает, смотрит в глаза, кивает, иногда спорит, но в самом ли деле он тебя видит?.. У него же программа для общения, и сам он тоже программа!

Я уточнил:

– Разве им не скопировали весь наш нелепейший аппарат, где половина от кистепёрых рыб, а остальное ещё от амёб и хламидомонады зелёной?

Худерман запнулся, ответил с некоторой неловкостью:

– Да, начали было…

Я насторожился.

– А потом?

– Притормозили, – ответил он с неохотой. – Возобладала точка зрения, что нужно делать их лучше, чем мы.

Я спросил строго:

– Кто сказал, что такое возможно?

Невдалый отвёл взгляд в сторону, Худерман ответил чуть увереннее:

– Да, создать выше человека пока невозможно, но самого человека можно очистить от реликтовости.

– Как? – спросил я. – Мы же реликты от и до, мы в постоянном поиске, что ещё захапать, кого нагнуть, кого подоминировать. Даже амёбы друг друга доминируют! Без этой милой, хоть и сволочной чёрточки нет вообще жизни, а не только человека с его закидонами!.. Так что эти очищенные боты вообще неизвестно что.

– Шеф! – сказал Худерман с мягким укором. – Разве милые интеллигентные люди не лучше хамов?

Я кивнул в сторону Невдалого:

– Это ему скажи. Тот ещё трамвайный Васька Буслаев, но какими идеями фонтанирует, с ума сойти!.. А психологи твердят, что одно с другим в сцепке. Убрать драчливость, уберётся и творчество. А ты против обинтеллигентливания общего уровня человеков?

Худерман ответил уклончиво:

– Я сейчас занимаюсь общим терраформированием. Все, что выше, – дело рук Господа!

– Господь занят, – ответил я. – Часть работ поручил нам.

Он весело ухмыльнулся.

– Ага, поручил! Нагло присвоили. Вообще-то, это в натуре человека. Прямо-таки зашито в ДНК.

– Всё, что делается, – напомнил Невдалый нравоучительно, – всё по Его воле. Так что молчи