Волки и боги - Тена Тена Марина

«Луне нужен бог. Его сердце, его тело», – шептал голос. Но тут страшный женский возглас заставил мир содрогнуться, и Нестор очнулся. Во рту был ржавый привкус: видимо, он так сильно сжал зубы, что поранил десны. Сьерра пошевелилась рядом и с тихим стоном открыла глаза. Провидец тем временем попытался прийти в себя. Рубашка была мокрая от пота и прилипла к спине, сердце колотилась как у птицы, напуганной грозой, но он хотя бы перестал трястись. Бог, которого он считал мертвым, попросил его молчать, и, в отличие от Селены, Сал не угрожал. Нестор знал, что если Сьерра посмотрит на него внимательным взглядом, так, как мать или Мэй смотрели на него по утрам, она увидит следы недавнего видения. Но, к счастью, по утрам девушка была больше сосредоточена на своих ощущениях и то и дело ворчала и фыркала. Здоровой ногой она отодвинула одеяло, которое за ночь перетянула на себя и осмотрела больную лодыжку, нечаянно задев Заэля. Тот глубоко вздохнул и пошевелился во сне.

Тем временем Сьерра схватила копье Дестры и, не говоря ни слова, встала на ноги.

– Куда ты собралась?

– Помыться. Мы воняем. Все трое, – прорычала она, как будто специально хотела уколоть и разозлить Нестора. – И вам не мешает сделать то же самое.

– Мне нужна минутка, чтобы открыть глаза, – проворчал Заэль. В отсутствии Сьерры, которая не стала дожидаться их, Нестор чувствовал себя неуютно. Не то что он боялся мага, но воздух между ними стал напряженным, а тишина в хижине – неприятной. Даже сама хижина без Сьерры стала казаться меньше, уже. Дыхание Заэля в тишине казалось слишком громким, почти оглушающим. Заэль сел и сладко зевнул. Похоже, он не торопился выходить. Хотя куда ему было идти – вряд ли бы он решился идти один по незнакомой земле, где еще недавно его считали смертным врагом?

– Ну что? Вроде бы я не пытался перерезать тебе горло или сжечь хижину, пока вы спали, – с улыбкой сказал он. – Может быть, тогда мы можем стать друзьями?

– Пока рано, – серьезно ответил Нестор. – У тебя впереди еще целый день, чтобы предать нас.

– Честно говоря, – едко заметил Заэль, – мне бы не помешало немного благодарности от чужих для меня людей, ради которых я собираюсь рисковать жизнью.

Нестор сел, пытаясь избавиться от неприятного чувства, подступавшего к горлу.

– Возможно, я бы мог лучше тебя понять, если бы узнал, зачем ты это делаешь? Зачем соглашаешься умирать рядом с чужими, как ты верно заметил, для тебя людьми?

– Я не собираюсь умирать с вами, я собираюсь выжить в битве, – ответил Заэль.

– А ты оптимист, – ядовито проговорил Нестор. – Надеюсь, ты в курсе, что наши шансы победить близки к нулю?

– В курсе. Если хочешь совсем честно, я знаю, что если все закончится плохо, я буду съеден хаосом. Я знаю. Но я попытаюсь помочь вам, чтобы вы выиграли хотя бы первую битву. И может, тогда ваши враги задумаются, а у вас появится время, чтобы выработать новую стратегию.

– Я не понимаю, почему ты помогаешь нам. Почему рискуешь жизнью ради нас, – повторил Нестор.

Заэль выдохнул и сказал очень серьезно:

– Никто и никогда в жизни не помогал мне так, как Сьерра. И я считаю, что мой долг отплатить ей тем же. Я не обманываю тебя.

– Но и правду ты не говоришь, – заметил Нестор, и Заэль тихо рассмеялся.

– Ликантропы так быстро распознают ложь?

– Только провидцы, – ответил Нестор чуть более расслабленным тоном.

Маг миролюбиво хмыкнул. Казалось, он был расположен к общению.

– Я не думаю, что мог бы уйти. Даже если бы захотел, – задумчиво произнес он.

– Почему?

– Потому что я умирал, когда давал обещание Селене. А она хотела, чтобы я оставался с вами, пока не выполню свою часть работы. Боги щедры, но жестоки.

– Ты уверен в том, что говоришь сейчас?

– Нет, – чистосердечно ответил Заэль. – Но когда ты всю жизнь прислушиваешься к силе у себя внутри, когда пытаешься понять, как и куда она тебя ведет и в какой момент начинает тебя убивать, поневоле прислушиваешься к таким вещам. Возможно, меня ждет что-то большее, чем эта миссия. Может быть, я смогу уйти дальше…

– Но ты не уверен?

– Но я не уверен. Но в том, что я сказал тебе в начале, я более чем уверен. Сьерра спасла меня. Благодаря ей я, раб, обрел свободу. И не только ее. Не только ее.

Внезапно в хижине стало тепло, и Нестор, сквозь пелену своего зрения, увидел огонек, играющий в руках Заэля.

– Я смог сохранить свою магию. Получил право управлять ею. Ты даже не представляешь, что это для меня значит. Что это значит для любого мага!

От мысли о том, что Заэль не просто сохранил магию, но и стал способен делать с ней что угодно, Нестору стало не по себе. Все же это по-прежнему была кровь Селены, украденная у нее кровь. И пусть сейчас она разрешила ему пользоваться ею – в обмен на что-то, чего Нестор до конца не понимал. Конечно, Нестор и сам был неидеален. Как провидец он мог видеть и чувствовать многое. Но его не раз обманывали. Да что далеко ходить: даже Сьерра однажды была в шаге от того, чтобы сделать это. Но даже если принять во внимание природную способность мага говорить красиво, то, каким тоном разговаривал Заэль, казалось настолько искренним и откровенным, что не поверить ему было просто невозможно. И глубоко вздохнув и будто сбрасывая тяжесть с плеч, Нестор решил поверить магу. А потом встал и, забрав свои вещи, направился к выходу из хижины.

– Сьерра права: от нас воняет. Нам лучше помыться.

– О да, – хмыкнул Заэль, – у Смерти изысканные манеры, негоже появляться перед ней в таком виде.

Нестор не смог не улыбнуться. Кажется, он начал привыкать к этой язвительной интонации.

* * *

Во время купания Заэль без остановки жаловался: на холодную воду, на чересчур быстрое течение реки, на камни, которые впивались в его босые ноги и на ветер, от которого по мокрой коже бежали мурашки. Слушая ворчание мага, Нестор, как мог, сдерживал смех.

Все знали, что люди, оставившие насиженные места и присоединившиеся к племени оборотней, не были приучены к простым полевым условиям. Но одно дело знать, а другое дело наблюдать это своими глазами. Ну или, как в случае Нестора, слышать своими ушами. Но Заэль все-таки был другим. Потому что люди не умели получать огонь из пальцев, а он мог. И благодаря этому его умению они могли обсохнуть и согреться.

– Мог бы выбрать местечко поуединеннее, – продолжал ворчать маг, спешно натягивая на себя одежду. – Тут нас кто угодно может увидеть.

– И что? – Нестор не понимал, чем была вызвана эта реплика – страхом или смущением. – Под одеждой нет ничего секретного.

– Это тебе так кажется, – фыркнул Заэль.

Нестор улыбнулся. Мэй был достаточно жестким, чтобы быстро пообвыкнуться к жизни в племени. И отличия между образом жизни людей и ликантропов, казалось, не смущали его. В случае с Заэлем все было немного по-другому.

– И у девочек под одеждой нет ничего секретного? – спросил Заэль.

– Если они люди – может быть, и есть. Я не знаю. Если она ликантроп – вообще нет проблем. Мы часто обращаемся и в эти моменты остаемся без одежды. Для нас это нормально.

– Ну, это очень странно.

– По человеческим законам?

– Я бы сказал, что это даже не законы. Мы называем это порядочностью. Но, честно говоря, у меня самого ее не слишком много, – признался Заэль.

Нестор не спеша оделся: вещи были теплые, пахли костром, и провидец блаженно улыбнулся. Но тут же поспешно спрятал улыбку. Вскоре это обычное утро, когда они моются в речке и греются у костра, навсегда останется в прошлом. И мир погрузится во тьму, и будет битва, прольется кровь, много крови… Скорее всего, Заэль тоже думал об этом. Потому что он стоял рядом и ничего не говорил.

Вскоре послышалось шипение: Заэль использовал магию, чтобы мгновенно затушить костер. Нестору хотелось задержать это мгновение: этот смех, этот плеск воды и дымный запах, их с Заэлем непринужденную беседу и взаимные подколы. Но он не хотел задерживаться. Вскоре небо стало свинцовым, а черные вороны летали так близко к земле, что казалось, вот-вот начнут касаться своими перьями земли.