Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

Вместе с ними в Кирддине появлялись и новые создания, и Хедин лишь мрачнел, выслушивая донесения разведчиков. Его враги, похоже, обшарили всё Упорядоченное, заглянули в самые пыльные и дальние уголки, собрали всех, кто только способен носить оружие, но при этом не слишком часто появлялся на большой арене в ратях Истинных Магов или Молодых Богов.

Познавший Тьму вновь выжидал. В Мельине должен справиться Ульвейн, в Зидде — Ракот, ну, а ему, как всегда, выпало самое скучное — ухватить наконец за хвост их неведомых и постоянно ускользающих врагов.

В первые часы после вторжения это казалось почти верным делом. Разве нет рядом Читающего, способного уловить и распознать любое заклинание в Упорядоченном? Разве не могут они вычислить и выследить, откуда направляется тот поток магии, что открывает порталы и переносит приказы полкам?

Однако время шло, сражения вспыхивали то тут, то там, подмастерья Познавшего Тьму одерживали очередную победу, и… всё повторялось вновь. Дальние — если это Дальние! — с поистине звериной ловкостью избегали расставленных силков.

Богу не полагается терять терпение и впадать в ярость. Этим прославились Ямерт и присные; а кончили они, как известно, не слишком хорошо.

Первым подал о себе весть дисциплинированный Ульвейн — впрочем, и задание ему выпало попроще, чем Гелерре или Эйвилль.

«Наставляющему нас повелителю», начиналось послание. Хедин поморщился — сколько он ни боролся с цветастыми именованиями, подмастерья всё равно норовили ввернуть какой-нибудь титул, вместо простого и понятного всем имени:

«Пребываем в Мельине, на краю Разлома. Послали весть Аррису и передали оному вашу волю присоединиться к нам. Аррис всеподданнейше предаёт себя вашей милости и готов понести любую кару. В остальном же положение следующее…»

Хедин закрыл глаза. Ох уж эти мне эльфы. Даже лучшие из них. Сколько ни требуй от них краткости и точности, всё равно — словно сорняки, прорастают обрывки замысловатых фраз их церемониальной эльфьей дипломатии. Впрочем, неважно. Сейчас он всё увидит сам.

* * *

Двое Тёмных эльфов застыли на самом краю беснующегося и плюющегося смрадно-белой дрянью Разлома, там, где над поверхностью белесого тумана поднималась узкая каменистая гряда, единственный остров посреди ядовитого океана. На тонколицего щеголя Арриса было страшно смотреть — щёки вымазаны засохшей глиной вперемешку с кровью, своей и чужой, волосы спутаны и тоже грязны, рукава и полы свободного кафтана местами пробиты, местами прожжены, кое-где впопыхах наложенные заплаты. Половина ножен пропала неведомо куда, оставшаяся еле держится на каких-то узлах; колчан почти опустел, в нём осталось лишь четыре стрелы. И только лук казался прежним — тщательно вычищенным и навощённым.

— Я пришёл, — бесстрастно проговорил Аррис. — Предаю себя в твои руки, Ульвейн. Да свершится воля повелителя.

— Да свершится воля повелителя, — мрачно кивнул посланник Хедина. Где ты оставил свою команду, кстати?.. Я привёл помощь, Аррис.

— Она опоздала, — с холодным презрением бросил тот. — Нашествие не остановить, только если сюда явится сам повелитель.

Ульвейн выразительно поднял бровь. За его спиной в боевом порядке стояло почти пятнадцать десятков подмастерьев Познавшего Тьму — опытных, бывалых, прошедших не одно сражение, бившихся под множеством солнц и небес. Такие-то — и не остановят?

— Не остановят, — Аррис правильно понял взгляд товарища. — Только Познавший и Владыка. И притом вместе.

— Может, нам будет дозволено хотя бы попытаться? — иронически осведомился Ульвейн. Среди подмастерьев Хедина не было принято ссылаться на Новых Богов или просить у них помощи.

— Попытайся, — Аррис не принял тона. — Мы не смогли. Вы тоже не сможете. Ты спрашивал, где моя команда? — её больше нет. Я потерял всех, Ульвейн. Я остался один.

— Вот как, — Ульвейну даже изменило знаменитое хладнокровие Тёмных эльфов. Гибель каждого подмастерья — это сильный удар. А тут не один, не двое — сразу шестеро!

Аррис пожал плечами.

— Они сражались и умерли достойной смертью.

— Спали тебя Ямерт, Аррис, — Ульвейн придвинулся к соратнику, явно борясь со жгучим желанием сгрести его за грудки. — Оставь эти бредни вербовщикам. Как они погибли? Почему? Что не сработало, где открылась брешь?

— Успокойся, посланник. Нигде не открылось никаких брешей, и наша магия не дала сбоев. Просто вырвавшихся из Разлома тварей оказалось слишком много.

— Каких именно тварей, Аррис?! — потерял терпение Ульвейн.

Эльф усмехнулся — нехорошей, мертвенной усмешкой.

— Козлоногие, Ульвейн. Не кто иной, как козлоногие. Они осмелели. Раньше, я помню, открытого боя с нами они избегали — это дало бы повелителю право вмешаться.

— Ты уверен? Это те самые козлоногие?

— Не уверен. Тут поработала магия, достойная уважения. Субстанция, в Разломе… она эманирует, а местные маги нашли способ превратить это в армию вторжения. Твари обрели форму, наиболее им присущую.

— Погоди. Ты сказал, местные чародеи?..

— Именно. Один из здешних магических Орденов. Под напыщенным названием «Всебесцветный Нерг».

— Они что, в союзе с этими бестиями?

— Похоже на то, Ульвейн. К несчастью, в мои руки не попал ни один из этих чародеев. Единственный пленник угодил к здешнему правителю, а тот, увы, попытался вытянуть из него сведения доступными здешним обитателям методами. Разумеется, не преуспел.

— Что с трупом? — деловито осведомился Ульвейн. — Его тоже можно допросить.

— Расчленён и сожжён.

Ульвейн совсем по-человечески присвистнул.

— Да. Здесь ничего не добьётся даже повелитель.

— На самом деле это уже неважно. Мир начал гнить заживо. Посмотри вокруг, Ульвейн. Нет, не на Разлом. Туда, на восток.

Тёмный Эльф повернул голову. Всюду, куда достигал его взгляд, тянулись бесконечные поля всё того же белесого тумана. Под его покровом что-то шевелилось, ворохалось, колыхалось, порой доносились жутковатые звуки, смесь хлюпанья, кряхтенья, кряканья, тресков, уханья — там шла какая-то работа, но даже эльфьи глаза сейчас не могли помочь.

— И это уходит всё глубже и глубже. Разлом расширяется. В него превращается весь мир, — слова Арриса казались сейчас отчаянно цепляющимися за край бездны человечками, однако силы их таяли, и они одно за другим срывались, исчезая в мрачной пропасти.

— А что на той стороне? Что за пирамиды? Я чувствую…

— Я тоже, — последовал ответ. — Через них подпитывают Разлом.

— Тогда что ж мы стоим? — возмутился Ульвейн. — Что мы вообще делаем на этой стороне? Надо переправляться и взрывать эту мерзость! Пробиваться внутрь, сносить под корень!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});