Drang nach Osten по-Русски. Книга четвёртая - Виктор Зайцев

Как оказалось, за пять лет изучения, только каланов зоологи из Петербурга и Королевца насчитали пять видов, в том числе, гигантского калана, длиной до трёх метров. Да морских ламантинов, включая пока не истреблённую стеллерову корову, уже успели изучить и описать шесть разных видов. Не считая десятков разновидностей моржей, тюленей, котиков, морских львов и прочей островной живности. Пришлось на каждом из крупных островов устраивать остроги береговой охраны, совмещённые с биологическими станциями, где учёные изучали животных, в первую очередь, с целью промышленного производства. Особенно, ручную стеллерову корову и гигантского калана, который оказался не менее ручным, из-за чего, видимо и был истреблён в РИ. Этих зверей Пётр Головлёв и Елена Чистова попросили акклиматизировать для проживания у берегов Волжска и Королевца, соответственно. Так, что затраты русов на освоение Дальнего Востока росли, а прибыли добытчиков пушнины падали. Но, это не огорчало царя Ивана Пятого, три младших сына которого выучились в Королевском университете, и, активно развивали промышленность на Руси.

В этом мире, в отличие от РИ, Московская Русь основную внешнюю торговлю вела не только зерном, мёдом и прочей пенькой. После экономического и политического преобразования Руси, умело подготовленного и проведённого Иваном Ивановичем Пятым (с помощью советников-русов), будущая Россия твёрдо стала на путь промышленного развития. Никаких признаков закабаления крестьян боярами и помещиками практически не осталось, кроме «ряда» (договора аренды), крестьянина ничего не связывало с владельцем земли. А за Уралом и в Южно-Уральских степных чернозёмах земля вообще выделялась крестьянам напрямую от государства, никаких дворян там не было в помине. Используя мирные десятилетия и внешнюю поддержку Новороссии, русские купцы развернули торговлю с половиной мира, активно вытесняли конкурентов по всей Европе. Благо, промышленники новой формации, получив образование в Королевце и Петербурге, активно развивали ресурсоёмкие производства, специфически характерные именно для Руси. Пилёные на механических пилорамах доски огромными баржами уплывали по Волге и Дону, через Каспийское и Чёрное моря, на Кавказ, в Турцию, Армению, Персию, Среднеазиатские владения Новороссии.

Изделия уральских оружейников и ювелиров, прочно завоевали Европу, курские рельсы оказались самыми дешёвыми в мире. Нижегородская и новгородская бумага лёгко конкурировала с африканской из новороссийских фабрик, по цене и качеству. После запуска нескольких консервных фабрик, рыбные и мясные консервы из Руси, особенно консервированная красная и чёрная икра шли в Европе нарасхват. А предприимчивые купцы, при активной поддержке русов, наращивали поставки русского кваса и сбитня, вытесняя из ежедневного обихода привычное для европейцев вино. Сахарная свёкла и подсолнечник на причерноморских чернозёмах дали небывалые урожаи, после чего подсолнечное масло и кусковой сахар стали одним из фирменных продуктов Руси Московской. Многое появилось за последние годы у Руси, в том числе и обилие серебряных и золотых монет собственной чеканки, полностью изживших прежнюю практику денежного расчёта «мягкой рухлядью».

Так, что выход нынешней Руси на Камчатку, Чукотку и Сахалин мог произойти гораздо позднее, чем в реальной истории. Предприимчивые русские купцы и промышленники могли неплохо зарабатывать и в более тёплых краях, не было жизненно важно для Московской Руси добывать тонны сибирских мехов, не организовывали царские власти походы казаков за «мягкой рухлядью». Зато развитие русских незамерзающих портов, захваченных казаками у Кореи, шло фантастически быстрыми для семнадцатого века темпами. Некоторые русские купцы уже полностью перебрались в Чхонджин, вместе с семьями и всей роднёй, осваивая каботажную торговлю вдоль всего Дальневосточного побережья. Корейцы же, как и японцы на захваченных Фёдором Лютовым землях, достаточно активно принимали православие, особенно после объявления налоговой амнистии на семь лет русами и казаками Ивана Кольцо. Магаданцы не сомневались, что через десять-двадцать лет православными станут все дальневосточные подданные московского царя и югорусского наместника.

Удивило Кожина и Головлёва полное отсутствие голландцев в Юго-Восточной Азии, и весьма скромное присутствие португальцев. Хотя, по рассказам Павла Аркадьевича, в начале семнадцатого века реальной истории голландские торговцы активно вытесняли португальцев по всему Востоку, от Японии до Цейлона, включая Индонезию и Малайзию. Такое расхождение с РИ наши герои, по здравому размышлению, объяснили исключительно своим вмешательством в «европейский политик». Если бы магаданцы не стали поставлять испанцам товары в обмен на пленных гёзов-голландцев, испанцы бы не утвердились в захваченных Нидерландах. Если бы Головлёв не захватил Англию, помогавшую голландцам, и разгромившую «непобедимую армаду» Испании, испанцам бы пришлось искать источники новых доходов на Востоке и Западе.

В нынешних условиях король Филипп Испанский и Португальский был вполне самодоволен успехами своей объединённой страны в Европе. Никаких английских пиратов в Карибском море, равно, как голландских, французских и прочих, в этой истории не было. Вырезали магаданцы нехороших пиратов, мешавших осваивать Сахарные острова и устье Миссисипи. Никто не грабил испанские галеоны с серебром и золотом, доходы из Америки поступали регулярно. И все государственные ресурсы объединённой Испании и Португалии шли на европейские проекты, без отвлечения на какие-то долгоиграющие плаванья на Восток. А полностью захваченные Испанией Нидерланды не имели возможности для активной колонизаторской деятельности на Востоке. Французы, потерявшие четыре достаточно прибыльных региона, полностью сосредоточились на укреплении власти в оставшихся провинциях, активно выпрашивая деньги у «католических братьев» испанцев.

Объединённая Испания и Португалия, регулярно получавшие из Америки все её богатства, от золота и серебра, до драгоценных камней и платины, с явным удовольствием тратили все эти средства на закупку русских товаров. Начиная от продуктов питания, консервов, столь популярных в жарких странах, заканчивая драгоценными украшениями и недорогими полусинтетическими тканями. Не забывая, конечно, об оружии и явных предметах роскоши, ставших необычайно популярными в Европе за последние годы. Телефон, машина, граммофон, зеркала, огромные стеклянные окна, бильярд, женская косметика из Королевца, одежда с бельевой резинкой, велосипеды, резиновая обувь, многое другое из магаданских товаров, прочно вошли в необходимый минимум «порядочного идальго». В результате, чего и добивались магаданцы, без всяких пиратов и войн, почти все золото и серебро Америки, вкупе с её драгоценностями, платиной и прочими металлами, оказывалось в Новороссии и Западном Магадане.