Венец - Сигрид Унсет

- Да, ты всегда так доверялся Гиссюру, - сказала Элина и тихо засмеялась. - Но вот что, Эрленд, отныне я свободна. И если ты хочешь, то можешь теперь исполнить то обещание, что когда-то дал мне.

Эрленд молчал.

- Помнишь ли ту ночь, - спросила Элина, - когда я родила тебе сына? Тогда ты обещал жениться на мне после смерти Сигюрда.

Эрленд провел рукою по мокрым от пота волосам.

- Да, я помню это, - сказал он.

- Сдержишь ты теперь свое слово? - спросила Элина.

- Нет, - сказал Эрленд.

Элина, дочь Орма, взглянула на Кристин, улыбнулась и кивнула головой. Лотом стала смотреть на Эрленда.

- Этому минуло уже шесть лет, Элина! - сказал он. - С того времени мы жили год за годом как два грешника в аду.

- Ну, пожалуй, не только так! - сказала она с прежней улыбкой.

- Прошли годы и годы с тех пор, как между нами было что-нибудь другое! - в изнеможении сказал Эрленд, - Детям это не поможет! Ты знаешь... ты знаешь, что я почти не в силах находиться с тобой в одной горнице, - едва не закричал он.

- Я этого не замечала, когда ты этим летом жил дома, - сказала Элина с многозначительной улыбкой. - Мы бывали тогда и не врагами... иногда!

- Если ты считаешь, что мы были друзьями, то на здоровье! - устало сказал Эрленд.

- Вечно, что ли, вы будете стоять! - проговорила фру Осхильд. Она наложила кашу из котла в две большие деревянные чашки и подала одну из них Кристин. Девушка приняла ее. - Неси ее в горницу! А ты, Ульв, возьми другую. Поставьте их на стол; так или иначе, а ужинать надо!

Кристин и Ульв вышли, неся чашки. Фру Осхильд сказала двум оставшимся:

- Идите и вы, нечего вам тут стоять и лаяться!

- Лучше нам с Элиной договориться друг с другом до конца теперь же, сказал Эрленд.

Фру Осхильд ничего на это не ответила и ушла.

В горнице Кристин накрыла на стол и принесла из погреба пива. Она сидела на внешней скамейке, прямая, как свеча, со спокойным лицом, - но ничего не ела. Ни у Бьёрна, ни у слуг Эрленда тоже не было особенной охоты есть. Ели только работник Бьёрна и тот слуга, что приехал с Элиной. Фру Осхильд села к столу и поела немного каши. Никто не говорил ни слова.

Спустя долгое время вошла Элина - одна. Фру Осхильд указала ей место между собою и Кристин; Элина села и начала есть. Время от времени по лицу ее пробегала затаенная усмешка, и она косилась в сторону Кристин.

Немного спустя фру Осхильд прошла в поварню. Огонь в очаге почти уже догорел. Эрленд сидел около, на табурете, согнувшись и уронив голову на руки.

Фру Осхильд подошла и положила руку ему на плечо. - Господи прости, Эрленд, как ты довел до этого?..

Эрленд поднял голову; лицо его было обезображено страданием.

- Она беременна, - сказал он и закрыл глаза.

Лицо фру Осхильд вспыхнуло, и она крепко стиснула его плечо.

- Которая из двух? - грубо и презрительно спросила она.

- Но это не мой ребенок, - сказал Эрленд по-прежнему угасшим голосом. - Да ты, конечно, не поверишь мне - наверное, никто не поверит... - И он снова поник.

Фру Осхильд присела на край очага перед Эрлендом.

- Постарайся взять себя в руки, Эрленд! Не так-то легко поверить тебе в этом деле! Клянешься ли ты, что это не твой ребенок?

Эрленд поднял к пей свое измученное лицо.

- Как Бог свят, как я нуждаюсь в его милосердии... как я надеюсь... надеюсь, что Бог утешил мою мать на небесах за все ее страдания на земле, я не трогал Элины с тех пор, как увидел Кристин в первый раз! - Он громко выкрикнул эти слова, так что фру Осхильд зашикала на него.

- Тогда, мне кажется, это не такое уж большое несчастье. Ты должен узнать, кто отец, и заплатить ему за брак с нею.

- Я думаю, что Гиссюр, сын Арифинна, мой управитель в Хюсабю, - устало сказал Эрленд. Мы говорили с ним об этом прошлой осенью - и позже тоже... Ведь смерть Сигюрда ожидалась уже давно. Он соглашался взять ее в жены, когда она овдовеет, если я дам ей приличное приданое...

- Ну и что же? - сказала фру Осхильд.

- Но она отказывается и клянется, что не хочет его в мужья. Она хочет указать на меня, как на отца ребенка. И если даже я поклянусь, что это неправда, то разве, по-твоему, не подумают, что я даю ложную клятву?..

- Ты должен суметь отговорить ее от этого, - сказала фру Осхильд. Теперь у тебя нет другого выхода, как ехать с ней завтра же в Хюсабю. И там ты должен проявить всю свою твердость и решимость и устроить этот брак твоего управителя с Элиной!

- Да, - сказал Эрленд и, уронив голову на руки, громко зарыдал:

- Разве ты не понимаешь, тетя?.. Что, по-твоему, подумает Кристин?

Эрленд ночевал в поварне вместе со слугами. В горнице спала Кристин в одной постели с фру Осхильд, а Элина на другой кровати. Бьёрн ушел во двор и улегся в конюшне.

На другое утро Кристин пошла вместе с фру Осхильд в хлев. Потом Осхильд отправилась в поварню, чтобы приготовить завтрак, а Кристин принесла молоко в горницу.

На столе горела свеча. Элина была уже одета и сидела на краю своей кровати. Кристин тихо поздоровалась с нею, принесла миску и стала процеживать в нее молоко.

- Не дашь ли ты мне попить молока? - попросила Элина. Кристин взяла деревянный ковшик и протянула его Элине; та жадно начала пить, глядя на Кристин через край ковша.

- Так ты и есть та самая Кристин, дочь Лавранса, которая отняла у меня дружбу Эрленда? - сказала она, отдавая ковшик назад.

- Вы сами знаете, было ли что отнимать, - отвечала молодая женщина.

Элина закусила тубу.

- А что ты сделаешь, если надоешь Эрленду и он в один прекрасный день предложит тебе выйти замуж за своего работника? Ты и тогда исполнишь его желание?

Кристин не ответила, тогда Элина засмеялась и сказала:

- Я думаю, ты теперь исполняешь все его желания. Как ты думаешь, Кристин... Не разыграть ли нам в кости нашего мужа - нам, двум любовницам Эрленда, сына Никулауса? - Не получив ответа, она снова засмеялась и сказала: - Или ты так проста, что станешь отрицать, что ты любовница?

- Перед тобою мне не пристало лгать, - сказала Кристин.

- Да это тебе не очень, бы и помогло, - отвечала Элина прежним тоном. - Я знаю молодца! Воображаю, каким петухом налетел он на тебя во второе же ваше свидание. Жалко мне тебя, красивое ты дитя!..

Щеки Кристин побелели. Ей стало противно до тошноты, и она сказала:

- Я не хочу говорить с тобою...

- Думаешь, он поступит с тобою лучше, чем со мною? - продолжала Элина. Тогда Кристин резко ответила:

- Уж я не стану жаловаться на Эрленда, как бы он ни поступил. Сама я вступила на опасную тропинку - и не буду сетовать и жаловаться, если она приведет к обрыву.

Элина помолчала немного. Потом сказала неуверенным голосом, с зардевшимся лицом:

- Я тоже была девушкой, Кристин, когда он взял меня, хотя семь лет называлась женою старого мужа. Но едва ли ты можешь понять, что это была за ужасная жизнь!

Кристин задрожала всем телом. Элина глядела на нее. Затем достала из своего дорожного ларца, стоявшего около нее на ступеньке кровати, небольшой рог. Сломав печать на нем, она тихо сказала:

- Ты молода, а я уже старуха, Кристин. Я знаю, что бесполезно бороться с тобою, теперь настало твое время! Не хочешь ли выпить со мною, Кристин?

Кристин не шевельнулась. Тогда Элина поднесла рог к губам. Кристин заметила, что она не пила. Элина сказала:

- Такую-то честь ты можешь оказать мне, чтобы выпить за мое здоровье... и обещать, что не будешь злой мачехой для моих детей?

Кристин взяла рог. В это мгновение Эрленд открыл дверь. Он постоял немного, глядя то на одну, то на другую женщину.

- Что это значит? - спросил он.

И Кристин ответила; голос ее звучал пронзительно и дико:

- Мы пьем за здоровье друг друга - мы, твои любовницы.

Он схватил Кристин за руку и отнял у нее рог.

- Молчи, - грубо сказал он. - Тебе нечего пить с нею!

- Почему бы нет? - сказала Кристин тем же тоном. - Она была такою же чистой, как и я, когда ты соблазнил ее!..

- Это она повторяла так часто, что, пожалуй, и сама тому поверила, сказал Эрленд. - Помнишь, как ты заставила меня идти к Сигюрду с этой сказкой, а тот призвал свидетелей, подтвердивших, что он еще до того застал тебя с другим мужчиной?

Кристин отвернулась, бледная от отвращения. Элина густо покраснела: потом вызывающе сказала:

- Все же она, полагаю, не станет прокаженной, если выпьет со мною!

Эрленд гневно повернулся к Элине - и вдруг лицо его вытянулось и застыло; он охнул от ужаса.

- Господи Иисусе! - еле слышно произнес он. И схватил Элину за руку.

- Пей же тогда за нее! - сказал он жестоким и дрожащим голосом. - Пей сперва ты, тогда она выпьет с тобой!

Элина со стоном вырвалась от него. Пятясь, стала она отступать в глубь горницы. Эрленд следовал за нею.

- Пей! - сказал Эрленд. Он шел за Элиной, держа в руке кинжал, который выхватил из-за пояса. - Пей же напиток, который ты приготовила для Кристин!.. - схватил Элину за руку, подтащил к столу и насильно нагнул над рогом.

Элина вскрикнула и закрыла лицо рукой.