Зима гнева (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Каждая – на свою маленькую войну. Войну за жизнь.

Русина, Подольск.

– Илюшенька, непраздна я. Второй месяц уже пошел.

Илья смотрел, как баран, на новые ворота.

Непраздна?

Большие ясные глаза торы Маргариты начали наполняться слезами. Понятно, хрустальными.

– Ты не рад нашему ребеночку?

Э…

А вот что тут ответишь? Правду?

Илья выбрал более безопасный вариант и сгреб Маргариту в охапку.

– Милая, любимая, я так счастлив!

Тора растаяла, просияла и кинулась к нему на шею.

А Илье виделись отчаянные глаза Анны. И ее тоскливое лицо. И Жоржи… малыш, что же будет теперь? Как будет?

В Подольске рассыпалось – все. Просто – все.

Дезертировали солдаты, не было продовольствия, обмундирования, медикаментов, не было интендантов… как раньше Илья их крыл трехэтажным! А поди ж ты!

Нет, а как нужны!?

Не было – ничего.

Кое-как Илья держался на том, что удавалось реквизировать у населения. Кое-как, очень плохо…

Дети? В такой ситуации?

Илья понимал, что он сам виноват. Конечно, он предполагал, что Марго что-то такое пьет, или еще как… ну, бабы ж это умеют, верно? А вот то, что она оказалась неосторожна…

Сам, конечно, тоже должен был думать. Но – вот…

Ночью Илья спустился на кухню. Пить захотелось, а в графине была вода с лимоном. Лимон он не любил, а вот чистой воды почему-то не поставили. Ну и пошел.

Денщик?

Так удрал, скотина. А нового Илья и не взял – вроде как ни к чему. Тут и дед Савва, и тора Маргарита, и ее мать, и брат – почти семья…

Дед Савва и сейчас сидел на кухне, теребил какую-то упряжь. Что-то сшивал толстенной иглой…

– Не спится? – окликнул его Илья.

– Я смотрю, тор, и вам не спится, – согласился дед.

Илья был настолько усталым, что махнул рукой, да и вывалил правду.

– Меня сегодня тора Маргарита обрадовала. Беременна она.

Дед Савва охнул и всплеснул руками.

– Ох ты ж! Радость-то какая!

– Радость? А что жрать скоро нечего будет? Радость?! Нам из Подольска уходить надо к весне, это край, иначе тут не войско будет, а толпа грабителей и оборванцев! Куда ее?! С собой тащить!? А ее родных?!

– Вы что ж, тор, не поженитесь?! – дед Савва талантливо изображал ужас. – Она ж… как же тора такое переживет!?

Илья треснул кулаком по столу.

Зря. В кулаке была зажата глиняная чашка, и она такого обращения не перенесла.

– Дед, уймись! Женюсь… какие нынче свадьбы?

– Так обыкновенные, в церкви, как все играют…

– И что потом тору ждет? После брака со мной?

Дед Савва посмотрел удивленно. Что ждет? Ну… как и у всех замужних тор, понятно. Поедет к родителям мужа, будет там Илью с войны ждать, крестиком вышивать. А потом, когда все это кончится… ведь кончится же весь этот ужас хоть когда-то? Правда?!

Дураком Илья не был, при дворе такие не выживают. И смысл понял.

– Ты знаешь, что у меня сын есть. И она знала.

– Сыну вашему тора Маргарита второй матерью станет, – твердо сказал дед Савва. – Не сумлевайтесь, тор, детей она любит.

– А сын этого захочет? А его мать?

– Так вы ж не поженились?

– А вот это – не твоего ума дело, – прошипел коброй Илья. – И не ее… только жениться я на Марго не могу! Пока не узнаю, что с Анной – шага не сделаю.

Дед Савва схватился за грудь.

– Тор! Пощади, она ж этого не перенесет! Девочка или умом тронется, или с собой покончит…

– А ты ее в матери для моего Жоржика предлагаешь, – Илья забыл уже обо всем. В том числе, и что препирается с крестьянином. Разговаривал так же, как говорил бы с тором Измайловым. – А она чуть что – так в петлю?

– Позор-то какой!

– Какой еще позор? – скривился Илья.

Он отлично помнил, как в такой ситуации вела себя Анна. Ни криков о позоре, ни страданий… ей послан ребенок. Это – чудо и счастье. Она должна сберечь малыша, родить, а дальше посмотрим, как его устроить. В идеале- рядом с матерью.

Анна светилась от счастья. А тут – позор?

Интересно…

– Незамужняя, да понесла…

– И что? Оглянись вокруг, дед. Сейчас лицо мира меняется, а ты о глупостях? С торой я завтра поговорю, но и ты, если ей добра хочешь, так объясни. Мне сейчас не до ее глупостей. А свадьбы все после войны будут, и никак иначе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дед Савва подобрался.

– Тор, так вы ж уходить из Подольсска хотите?

– Хочу.

– А тору на кого оставите?

– А что ты предлагаешь? Здесь все город, дом есть, денег дам…

– Незамужняя, да беременная, на второй же день ей или ворота грязью вымажут, или еще чего устроят… неуж вам все равно, когда ваш сын погибнет?

– Сразу так и погибнет?

– Может, вы хоть тору в свое имение отошлете? Мы-то и тут переможемся, а у нее маленький будет…

Илья качнул головой.

– Ты понимаешь, что по нынешним временам – она не доедет?

– Тор?

– Алексеевка не рядом. Это до Звенигорода по железной дороге, а потом еще от Звенигорода, под Синедольск… а все эти места заняты Освобожденцами. Ты предлагаешь тору одну послать?

– Нет, тор….

– Охрану с ней послать? Чтобы уж точно не доехала? Я тебя умнее считал.

Дед Савва сокрушенно поник головой. Это верно, сама по себе тора не доедет. И с семьей не доедет…

– Когда ж эту нечисть изведут? Тор?

– Когда-когда… в заповедные года, – поговоркой Анны ответил Илья. – Изводим, да плохо получается, сам видишь. У них сейчас сил больше, и снабжение, и все… Валежный в горах, на границе не пойми чего, а нам только ждать остается.

– Ох, тор…

– А ты еще думаешь… свадьба? Хорошо, когда мы победим. А вдруг проиграем?

– Да разве ж Творец такое допустит?!

– Он уже эту нечисть допустил, – отрезал Илья. – И не чешется. И остальное допустит, даже не сомневайся. Без моей фамилии у Марго хоть какие шансы будут. А вот как у жены офицера…

Савватей понял.

И все же, все же…

– Так ведь и не признаваться можно?

– Можно. Но коли до такого дойдет…

Илья не договорил, но дед Савва все отлично понял. Тут все в кучу смешалось. И опасения за будущее, и неуверенность в себе, и… да уж откровенны будем! Нежелание жениться!

Но кто же та, вторая?!

Имя дед Савва знал. Анна. Но сколько тех Аннушек по Русине ходит? Что тора, так точно. И сына родила…

Ох, плохо все складывается, плохо…

* * *

– Как – не хочет жениться!? Я с ним поговорю!

– Мама, лучше помолчи! – Маргарита цыкнула на мать вполне привычно. Тора Измайлова сжалась в комок и замолчала. После тех ужасных дней она вообще редко открывала рот. Но за своего родного ребенка…

Только вот ребенку оно и не слишком нужно?

– Вот так, тора, – развел руками дед Савва.

– Бред!

– Тора, – не удержался старик. – Лучше надо было его радовать!

– Ах ты… – возмутилась Марго. – Думаешь, я мало старалась?!

– Лучше порадуйтесь, тора, что глуп ваш будущий супруг. Умный бы сроками больше интересовался.

Тора скрипнула зубами.

Что верно, то верно… были у нее определенные сомнения. Были… но не признаваться же в них? Может, и от Ильи ребенок, а она неправильно все посчитала? Там же чуток времени-то прошло…

– Ты о таком, дед, лучше помалкивай.

– О каком-таком, тора? Знать ничего не знаю, ведать не ведаю.

– Вот и правильно. Что там за стерва?

– Молчит, тора. Я уж и так, и этак…

– И ничего?

– Только имя. Анна.

– Анна… да это кто угодно! Вон, великая княжна одна тоже Анна была – и что? Вот что теперь делать?!

Тора Измайлова фыркнула.

– Рожать, вестимо, – проговорил дед Савва. – Но не сразу.

– Понятно, не сразу. Но…

– Тора, ваш супруг… будущий… он хочет уводить войско из Подольска. Что хотите делайте, но мы должны отправиться вместе с войском.

– Но зима же!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Здесь оставаться страшнее будет. Уж поверьте. Месяца не пройдет – убьют.

И сказано было так веско, что тора Маргарита поежилась, обхватила себя руками…