Воронья душа (СИ) - Анна Морион

Хочет покорности? Будет ему покорность! Сегодня он проведет первую брачную ночь с бесчувственной послушной скромницей! Я не доставлю ему ни грамма удовольствия! Пусть бесится, кричит, бьет, но на моем лице он не увидит ничего, кроме разочарования или безразличия!

— Сильвия, я понимаю, что сейчас не лучший момент для разговора, поэтому не стану докучать тебе, однако я также проходила через этот ритуал, выходя замуж за отца Дерека. — Мать короля прикрыла глаза и тихо вздохнула. — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, и, если ты захочешь высказаться, я выслушаю тебя. — Моя свекровь вновь распахнула глаза и устремила свой взгляд на меня.

Но я не обернулась к ней, не желала показывать свою слабость.

— Ваш сын мог обойтись без этого, тем более, он сам называл меня распутницей. Зачем весь этот фарс? У меня такое чувство, что ему нравится истязать меня изо дня в день. Неужели мало было опустить меня и мою семью на колени? Приставить лезвие к моему горлу? — Я внезапно обернулась, и из моих глаз хлынули слезы. Эмоционально обведя правой рукой комнату, а левой обхватив колени, я продолжила, не сдерживая более свои чувства. — И эти ужасные покои, похожие на камеру в темнице! Отсутствие помощи, презрение всех вокруг разве возможно вытерпеть?! «Откажись от своих традиций, не носи это, носи то, красноглазая девчонка!» — Кривляться, конечно, некультурно, но сил терпеть уже не было. — Мне, что, глаза свои вырвать?! Я родилась такой и не имела права выбора! «Твой обряд лишил меня моей любимой Катарины!» А я?! Мое сердце не разбито?! Он думает, мечта всей моей жизни — родить ребенка от того, кого я ненавижу всей душой?! Это не его народ пал от рук тирана! И эти холодные ночи под колючим одеялом… Мне холодно, я замерзаю вдали от моих близких, и никто не поможет мне, никто… — Последние слова я произнесла шепотом, уткнулась лицом в колени и зарыдала от душераздирающей боли.

— Боже, дорогая! — воскликнула мать короля, приложив ладонь к губам. — Мне следовало найти время и поддержать тебя! — Леди Сульвай подсела ближе и, обняв меня, провела рукой по моим волосам.

— Я… Простите… Он ваш сын, а я говорю о нем такое, это неправильно, я не должна… — Подняв заплаканное лицо, я принялась вытирать соленые дорожки на своих щеках.

— Тебе не за что извиняться. Мне стоило лучше воспитывать моего сына, возможно, тогда он не был бы так груб с тобой. Ему не хватает сострадания и мягкости к поверженным. Его отец был волком, доблестно сражавшимся за своего короля, неудивительно, что волчонок вырос и стал похож на него. — Рука леди Сульвай переместилась с моих волос на спину, а ее губы тронула грустная улыбка.

— И все же вы его мать, вам больно слышать такое о своем ребенке. Возможно, вы невиновны в том, что он груб по отношению к другим. Я тоже не подарок: закатила истерику и повела себя непристойно. Нужно было сдержать себя и не вываливать свои проблемы на вас. Теперь вы тоже расстроились, — заметила я, свешивая ноги с кровати.

— Все в порядке, я была на твоем месте. Мой сын был довольно жесток по отношению к тебе, мне стоит поговорить с ним, и, возможно, он станет мягче. — Слегка похлопав меня по спине, леди встала с кровати и направилась в сторону выхода, бросив через плечо: — Я пришлю служанок, и они помогут тебе подготовиться. Могу дать лишь один совет: тебе следует успокоиться и привести себя в порядок. Ему нравится запах лаванды. Я пришлю несколько бутылочек с маслами. И начни раздевать его первой, потом позволь ему раздеть тебя, таковы традиции. Ты невинна, и это хорошо, я сообщу об этом сыну и гостям, и больше никто не посмеет обвинить тебя в распутстве.

Дверь за спиной леди Сульвай закрылась, и вместе с тем высохли мои слезы. Действительно, стоит воспринять это унижение, как способ стереть нелепые слухи и взять эмоции под контроль. Хотелось бы увидеть лицо Дерека, когда леди Сульвай сообщит ему новость. Наверняка он будет ошарашен и вынужден будет извиниться за свои слова.

Служанки прибыли довольно быстро. Времени на размышления у меня больше не было. Меня обмывали, мазали маслами, что передала мать моего мужа, пышную прическу пришлось поправлять, и нужно было надеть новое платье. Как только все приготовления завершились, и прислуга покинула мои покои, я подошла к окну и стала наблюдать за тем, как солнце скрывается за горизонтом. Близился тот час, когда мы с Дереком станем единым целым, и мне было не по себе.

Ранее я сделала вид, словно мой ритуал был завершен, но на самом деле все было не так: мы в любой момент могли прекратить его в церкви, на пиру, где угодно, только муж об этом не знал, ведь я не рассказала ему подробности. Может быть, это было не совсем правильно по отношению к нему, но иначе я не смогу родить ему наследника, а значит, не выполню условия нашей сделки, и тогда мой народ ждет неминуемая гибель. Нести этот груз в одиночку мне было сложно. У Дерека было время смириться, ведь он считает, что выбора уже нет, но в моем случае все иначе: я фактически переступала через себя каждый раз, когда нужно перейти к следующему этапу. Странно, что королевская магичка не рассказала ему об этом ритуале. Ведь ей на руку, если он выставит меня из дворца или убьет. В ее глазах горит ненависть к демонам, и это видно невооруженным глазом. Также, как и Дерек, она предпочла бы видеть на троне Катарину.

Мои размышления прервала внезапно громко закрывшаяся дверь. Странно, что я не услышала, как она открылась, ведь зачастую она сильно скрипит. Обернувшись, я столкнулась взглядом со своим супругом, который хоть и твердо стоял на ногах, но был изрядно выпившим. В его правой руке по-прежнему находился кубок с вином, который он все же быстро опустошил и откинул в сторону.

— Почему ты сразу не сказала? — хриплым голосом спросил Дерек.

— Я не понимаю, о чем ты. — Теперь я стояла лицом к нему и не скрывала своего удивления.

— Ладно, не важно, продолжай делать вид, будто не понимаешь. — Он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, и пошатнулся.

Это сколько нужно было выпить?

— Давай побыстрее закончим, — твердо сказала я, не желая растягивать этот нелепый разговор надолго.

— Ты куда-то торопишься? — усмехнулся он.

Расстояние между нами стало стремительно сокращаться, и в скором времени я уперлась