Жестокий роман. Книга 1 - Пенни Винченци

— Джо, ты не понимаешь. Ее же изнасиловали! Это самое страшное, что может произойти с женщиной. А ей только шестнадцать лет. Девочке нужны ласка и внимание.

— Да, но она никогда не видела тебя и поэтому считает, что ты самая бесчувственная и бессердечная мать в мире. Не забывай об этом. Я понимаю, что все это ужасно, но если ты станешь навязывать ей свое общество, то все будет еще хуже. Как Флер расскажет тебе о своем горе, совершенно не зная тебя? Такое немыслимо. Это будет удар для вас обеих. Пожалуйста, дорогая, оставь ее в покое. Да, это сложно, но другого выхода я не вижу.

Каролина неохотно, но все же согласилась с Джо. Она написала Флер два письма, участливо спрашивая о ее делах. Некоторое время спустя Каролина получила лаконичную открытку: «Все нормально. Флер Фитцпатрик».

И вот сейчас Каролина летела к дочери, вспоминая тот день, когда любовалась ее маленькими ручками и крохотной головкой. Господи, неужели это было семнадцать лет назад! Над всеми чувствами, которые одолевали Каролину во время полета, возобладал страх…

— Могу ли я поговорить с Флер?

— А кто это? — прозвучал настороженный голос с заметным американским акцентом. Каролина закрыла глаза и еще крепче сжала руку Джо.

— Это… Каролина Хантертон.

— А-а-а, — услышала она. — Это Флер Фитцпатрик. Как долетели?

— Прекрасно, спасибо, — ответила Каролина.

— Где вы остановились?

— В гостинице «Сент-Реджис», на Пятьдесят пятой улице восточной стороны.

— Вот как, — холодно отозвалась Флер. — Думаю, нам лучше встретиться в больнице. Буду ждать вас в фойе. Больница находится возле Флэтбуш. Полагаю, вы не рискнете ехать туда на метро. — В голосе Флер Каролина различила едва уловимое любопытство. — Скажите шоферу, чтобы он отвез вас в больницу Святой Маргариты, что неподалеку от улицы Лафайета.

— Когда там приемные часы?

— О, с этим нет никаких проблем. Мы можем навестить бабушку в любое время. Персонал относится очень либерально к тем, кто приходит к умирающим.

— Хорошо. Тогда, может быть, вечером? Скажем, в шесть?

— Конечно.

Когда Каролина ехала в такси по Бруклинскому мосту рядом с проходящим мимо поездом, ей стало плохо. Она высунулась из окна.

— Леди, — предупредил таксист, — не делайте этого, а то вам снесет голову.

— Извините, мне что-то не по себе.

— Потерпите, — строго сказал он. — Я не хочу, чтобы вы вывалились из машины, тем более загадили ее. Если вас стошнит, вам придется убирать, о'кей?

— О'кей, — согласилась Каролина. Они ехали гораздо дольше, чем она предполагала, и с трудом миновали Манхэттен, запруженный машинами. Каролина с любопытством смотрела на вечерний Нью-Йорк, его гигантские небоскребы и узкие полоски светлого неба между ними. Ей не верилось, что она уже здесь.

Ее вдруг охватил необъяснимый страх перед этим огромным городом. Как хорошо, подумала она, что Джо отправился с ней. Он даже собирался поехать с ней в больницу, но Каролине хотелось поговорить с дочерью с глазу на глаз. А теперь она жалела, что отказала Джо, поскольку чувствовала себя не слишком уверенно. Впрочем, теперь уже поздно, подумала она и посмотрела на часы. Было уже без четверти семь. Флер уже, наверное, решила, что мать испугалась и не приедет. Да едва ли она станет ждать ее. Что же делать потом? Ведь она не сможет разыскать ее в этом огромном городе.

Машина вдруг резко затормозила и остановилась.

— Вот мы и приехали, мадам, — сообщил водитель. — Больница Святой Маргариты. С вас двадцать два доллара.

Двадцать два доллара! Это же почти восемь фунтов стерлингов! Самый настоящий грабеж! Ну да ладно, черт с ними, с деньгами.

Таксист быстро развернулся и уехал. Ни спасибо, ни всего доброго, со злостью подумала Каролина. Неужели здесь все так грубы и невоспитанны? С этими мыслями она вошла в фойе больницы.

Только тут она осознала, что я понятия не имеет, как выглядит дочь. Фойе было многолюдно, но более всего Каролину поразила огромная очередь к дежурной сестре. Безропотно встав в хвост очереди, Каролина искала глазами хрупкую темноволосую девушку.

Но поблизости не было никого, кто хоть немного напоминал бы Флер. Убедившись, что дочери нет, Каролина села на свободное место на скамье и устало закрыла глаза. Как же Флер могла так жестоко поступить? Она же прекрасно знала, что ее трудно найти в такой сутолоке.

Вокруг громко говорили, причем не только с американским акцентом, но и с итальянским, испанским, немецким. Порой раздавался голос дежурной сестры, которая громко выкрикивала фамилии посетителей.

Вдруг Каролина услышала свое имя. Оно прозвучало странно, совсем не так, как в Англии. Каролина тут же вскочила и направилась к столику дежурной сестры, с трудом пробираясь сквозь толпу посетителей. Люди безропотно расступались, пропуская ее. Только потом она догадалась, что немалую роль сыграла ее дорогая норковая шуба. Здесь, видимо, привыкли уступать дорогу важным персонам, особенно в больнице штата.

— Что вам угодно? — спросила негритянка, сидевшая за столиком.

— Моя фамилия Хантертон, — взволнованно ответила Каролина. — Меня просили подойти.

— Ах да, вас просят подойти к палате «7 Б».

— Как найти эту палату?

— Поднимитесь на лифте на седьмой этаж, потом повернете направо, — раздраженно ответила сестра.

Каролина медленно направилась к лифтам, грязным и переполненным. Под конец остались только Каролина да еще старая негритянка с внучкой.

— Послушай, — сердито сказала старуха маленькой девочке, — веди себя хорошо и не плачь. Твоя мама очень огорчится, если ты будешь все время плакать. Мы ничем не можем ей помочь, поэтому постарайся улыбаться и не плакать.

Девочка насупилась и молчала. Она казалась испуганной.

— Вы идете в палату «7 Б»? — спросила Каролина.

— Да, следуйте за мной, мы покажем вам дорогу.

Пошли, Аурелия! — Негритянка потащила девочку из лифта. — И помни, что я тебе сказала.

Палата «7 Б» находилась в самом конце коридора.

Негритянка шла медленно, да и Каролина не спешила, страшась встречи с дочерью.

Войдя в палату, она огляделась. Здесь в несколько рядов стояли кровати. Увидев в дальнем конце палаты молоденькую девушку, Каролина направилась к ней. Та сидела лицом к двери, но смотрела на лежащую перед ней старую женщину и гладила ее руку. Внезапно наклонившись, девушка прошептала ей что-то на ухо.

Каролина и не подозревала, что Флер такая нежная и заботливая внучка.

— Флер? — сказала она, приблизившись к кровати.

Девушка подняла голову и посмотрела на Каролину. Ее большие темно-голубые глаза выразили сложную гамму чувств — отчаяние, сострадание, сочувствие и даже усталость.