Королева Варваров - Дмитрий Суслин

— Я выполню её, а римлянка останется в живых.

— Идти против течения слишком трудно, король Венуций. Ещё труднее выступать против решения, принятого нами, верховными жрецами племени. По законам предков ты имеешь право оспорить нашу волю перед советом друидов Британии, ибо лишь неоспоримый авторитет могущественной Вирки разрешит нас от бремени сомнений. Сегодня в полночь Вирка прибудет к нам, и её воля станет законом, ты слышишь это, король бригантов?

Венуций почувствовал, как сердце в груди учащённо заколотилось. Первый раз Мэрлок передаёт решение дела в руки высшей инстанции. А раньше этот непреклонный друид был неумолим.

— Конечно. И я одобряю тебя. Я надеюсь, что Вирка правильно рассудит нас. Зачем же отдавать на растерзание Быка знатную римлянку, пусть лучше она будет первой среди моих наложниц.

Мэрлок, усмехаясь, сказал:

— Я совершенно уверен, что Вирка поступит более мудро, чем ты думаешь. Вряд ли она согласится с тем, чтобы римлянка помыкала тобой, а это случится. Ты даже не заметишь, как сам станешь её рабом.

Венуцию вдруг захотелось схватить этого человека в чёрном балахоне, который стоит сейчас перед ним и смеется над королём бригантов, схватить мёртвой хваткой и не отпускать из своих объятий до тех пор, пока тот не рухнет на землю с пеной у рта. Но он не сделал этого. Гнев бурлил у него в душе, а лицо оставалось спокойным. Нельзя поднимать руку на священную особу, ибо нельзя будет впоследствии избежать возмездия богов.

Вождь бригантов махнул рукой, давая понять, что разговор окончен, и, попрощавшись с Мэрлоком, пошёл проведать пленников. Друиды были великими врачевателями и колдунами. Сама природа посвящала их в свои тайны, скрытые от других людей. Зная множество лечебных трав и столько же ядовитых растений, друиды по своей воле и по велению свыше могли распоряжаться судьбой человека. И вот девять пленников, представшие перед взором Венуция, опекаемые тремя жрецами, оправлялись от ран и пережитого ими за последние дни.

Венуций молча обошёл пленников, возле которых на деревянных лавочках стояли баночки с мазями. Тут же лежали пучки всевозможных трав и ещё какие-то неизвестные предметы. Венуций, увидев, что друиды хотят уйти, остановил их и позволил продолжить свою работу.

Пленники были явно приободрены. Среди них выделялся крепким телосложением и загорелым лицом мужчина, которому, по всей видимости, пришлось в своей жизни хлебнуть немало горя. Он сидел на стопке соломы, потирая рукой правое колено, раздробленное копьём и перевязанное незадолго до этого друидом. Когда Венуций подошёл к нему, тот пренебрежительно сплюнул королю бригантов на сапоги, а затем, не отрываясь, уставился в лицо варвару.

— Ты думаешь, князь, что тебе долго придётся пировать со своими воинами? Уже завтра Великий Рим раздавит тебя, как скорлупу. А Картимандуя заставит высечь тебя перед всеми сородичами, — сказал пленник Венуцию.

Меч был под рукой, один взмах, и голова смельчака свалилась бы к ногам короля. Но Венуций лишь усмехнулся про себя и пошёл прочь, спокойно пройдя мимо встрепенувшихся от дерзостной речи своего товарища пленников, и, задёрнув за собой полу, покрывавшую вход в хижину, вышел наружу.

Запах погребального костра не развеялся за ночь. Куча пепла и золы чернела невдалеке, возле которой копошились дети, игравшие там с прирученными животными. Венуций шумно вздохнул и закрыл глаза от лучей яркого солнца. К нему подбежал Пролимех, его младший брат, исполнявший также обязанности оруженосца и преданного телохранителя.

— Брат мой, доблестный король бригантов, — воскликнул Пролимех, — Элиссихира и Кочерн, князья пиктов, только что прибыли и рады поздравить тебя с победой над осквернителями нашей земли. Они ждут тебя, пойдём быстрее со мной.

Венуций с улыбкой на лице поджидал своего оруженосца.

— Не за семью холмами то время, дорогой Пролимех, когда и ты будешь королём бригантов, — сказал Венуций и обнял своего брата. — Ну что ж, идём, поприветствуем наших друзей.

И два брата пошли в сторону высокого здания, окружённого со всех сторон цепью воинов, туда, где находились князья племени пиктов.

В то время, когда Венуций осматривал захваченных римлян в доме, где не было ни одного окна, Актис молилась олимпийским богам. Знатной римлянке отвели отдельную хижину, построенную из сосновых брёвен и обмазанную с внешней стороны глиной с соломой. В доме горел очаг, расположенный у левой стены. Дым уходил через отверстие в соломенной крыше дома.

Жилище, в котором содержалась Актис, некогда принадлежало какой-то семье. Глава семейства погиб на охоте, а его жену вместе с тремя детьми взял к себе ещё неженатый младший брат.

В услужении у Актис были две женщины средних лет. Венуций приказал им усердно опекать знатную римлянку, чтобы та не чувствовала себя в положении бесправной пленницы. Сам же король бригантов с момента заточения римлянки так и не навестил её, хотя через Дризу, прислужницу Актис, узнавал всё, что делается в хижине. Венуций уже знал, что Актис в день прибытия в Сегедун долго ходила по комнате, не замечая вошедших вслед за ней служанок. От принесённой еды не отказалась, попросила даже немного вина. После трапезы она легла на постель и мгновенно уснула, проснулась тогда, когда солнце уже давно взошло. Затем Актис попросила, чтобы ей позволили посмотреть город, и когда в этом было отказано, она задумчиво села на скамейку и просидела так почти час, погруженная в свои мысли. Настало время молитв. Служанки не понимали, о чём просит, своих богов эта знатная римлянка, стоящая теперь рядом с горящим очагом, где потрескивали и шипели сучья деревьев. Они не понимали её речи, не догадывались, о чём молит эта женщина из племени, которое погубило многих британцев, убило родственников и близких. Не было сочувствия к мольбам женщины из далекой страны. Просить чужеземцам помощь в том краю, где повелевают могущественные боги британцев столь же бесполезно, как и убивать силой оружия волю к свободе. Актис хотела вымолить у Юпитера немного — пусть он вновь соединит её с Клодием и освободит других пленников. Она даже и не помышляла просить у грозного Марса покарать варваров за смерть римских воинов. Британцы и так уже напоены горем и слезами своих матерей. Актис упрашивала богов, — быть снисходительными к народу, с которым ведёт войну Рим. Просила даровать прощение и заступиться за обиженных. Всем и за всех. Кроме неё самой.

Странным образом распоряжается судьба. Королю Венуцию, ставшему с момента битвы злейшим врагом Римской Империи, приходилось теперь выступать против племени друидов, чтобы достичь единственной цели — спасти римлянку от жертвоприношения и тем самым даровать ей жизнь. А в полночь, когда на небе будет светить круглая луна, в Сегедун приедет Вирка, которой выпала незавидная роль — помирить Венуция и Картимандую. Эту миссию всемогущественная друидка решила осуществить сама, по своей воле. Ибо нельзя допустить, чтобы племя бригантов, распаляемое враждой, истребляло братьев и сестёр, находящихся лишь по прихоти своих повелителей по ту и другую стороны противостояния.