Путь Найденыша - Евгений Щепетнов

Жересар сел на место, тяжело дыша и утирая пот салфеткой:

– Сильны они! Да вы лопухи! Одно дело дрыгаться в зале для тренировок, а другое – реальный бой! Да вы обделались бы, если бы попали в такие ситуации, как Нед!

– А какие ситуации? – вкрадчиво спросил ухмыляющийся Хаген. – За кусок лепешки в солдатской столовой подрался, что ли?

– Не вашего ума дело, – проворчал лекарь. – Захочет, сам расскажет. Он только что, вчера вечером, убил на дуэли человека, мастера меча, – неожиданно добавил Жересар. – Этот мечник вас бы просто на кусочки изрубил, а он его вскрыл, как рыбу! Выпотрошил так, что едва собрали! Так что придержите поганые языки!

– Коста! За столом! – укоряюще покачала головой Элза. – Что, Нед, точно? Неужто правда?

– Я что, вру вам, что ли?! – возмутился лекарь. – Спрашиваешь еще! Он выиграл дуэль чести! Копьем против меча! Вам, придурки мои, далеко до Неда. Так что заткните свои языки в…

– Коста, пожалуйста, без армейских грубостей! – попросила Элза. – Нед, а ты не мог бы рассказать, что за дуэль? Мне тоже интересно. Пожалуйста…

– Если вы просите – как я могу вам отказать, – улыбнулся Нед, – только стоит ли рассказывать? Грязная история.

– Пожалуйста, расскажите, – снова улыбнулась Элза, – все-таки я из семьи офицера, мне вопросы чести совсем не чужды.

– Ну ладно, – пожал плечами Нед.

Рассказ продолжался минут двадцать, прерывался дополнениями лекаря и вопросами Элзы. Братья все это время сидели, глядя на Неда широко раскрытыми глазами, и когда он закончил рассказ, Хаген сказал:

– Здорово! Обалденно! Еще больше захотел в армию! И что с этим самым Шентелем? Он покончил с собой?

– Можно сказать и так, – усмехнулся Жересар. – Он утром напал на Неда и попытался его убить. Где это было, Нед?

– В душевой, – нахмурившись, ответил парень. – Он убил дневального, затащил его в душевую и там ждал, когда я приду. А потом напал на меня сзади. Я случайно остался жив… наклонился в то время, когда майор ударил. Иначе сейчас бы с вами не разговаривал. Он целился мечом мне в голову.

– И как же ты сумел?! – испуганно поднеся ко рту ладонь, спросила Элза.

– Как-то так… убил его, – ответил Нед. – Жить-то охота, вот и выжил.

– Что-то мне не верится, – проворчал Наскар, – против меча… голыми руками… привираешь? Вы тут прямо-таки какого-то демона пригласили в дом, а не человека. Не верю я в эти россказни!

– Честно сказать, мне все равно, веришь ты мне или нет, – усмехнулся Нед и посерьезнел: – Пожалуй, мне пора. Спасибо, что приняли меня.

– Посиди еще! – заволновался Жересар. – Так быстро уходишь! А все вы, охламоны! В кои века нормальный человек в гости зашел, не все ваши придурки-дружки – так вы его напугали своим поведением! Идиоты!

– Ну он же вроде голыми руками против меча не испугался, – рассмеялся Наскар, – а тут испугался! Просто ему наша компания надоела, да и все.

– Да нет… компания как компания, – подмигнул Нед, – видал и похуже. А вот родители у вас замечательные. Вы в самом деле болваны, что их не цените.

– Но-но! Придержи язык, – вмешался Хаген. – Чего мы ценим и чего не ценим – наше дело. Собрался – так шагай. Ай!

Кусок пирога, пущенный отцом, влепился прямо в физиономию Хагена, оставив на ней жирные разводы и куски начинки. Элза же встала и, строго посмотрев на сына, сказала:

– Я с тобой не разговариваю три дня. Ты перешел все границы. Пошел вон из-за стола!

* * *

Нед шел назад на базу грустный, совсем не такой, как когда шел в гости. Все было не так, как он ожидал. Почему-то он думал, что у такого хорошего человека, как лекарь, будут такие же славные дети. Увы… Странно, но он сильно подосадовал по этому поводу. Почему? Сам не знал. Как будто получил вместо конфеты пустую обертку.

И тут ему вспомнилась девушка-продавец. На душе потеплело, а перед глазами встало ее лицо, а еще – вспомнились мысли девушки о том, что она не отпустила бы его и вцепилась руками и ногами. В мозгу Неда вдруг начали зреть мечты – а что, если… А может…

Он отбросил эти думы резко, как будто отбил вражеский меч, – кому он нужен? Зачем какой-то девушке, благовоспитанной, чистой и домашней, безродный сирота? Удел таких сирот – продажные женщины и казарма. Стоит ли надеяться на семейное счастье? И решил – не стоит. А еще подумал – время свободное есть, может, сходить к тем самым женщинам, о которых говорил Жересар? Тем, что живут у храма? А почему нет? В конце концов, он солдат, а не какой-то там… мальчишка!

Нед нахмурился, остановился посреди дороги так резко, что прохожий чуть не врезался в его спину, и, повернувшись через плечо, как на плацу, пошел назад, к центру города.

Глава тринадцатая

Храмы стояли рядом, как торговые лавки на базаре. Хочешь – выбирай, у какого бога попросить покровительства. Тут тебе и богиня любви, тут тебе и бог войны, тут тебе и… в общем, выбирай богов на любой вкус.

В центре – храм бога-создателя, самый большой, самый красивый, с позолоченным куполом и статуей у входа. Она изображала здоровенного мужичину, похожего на Жересара, с такой же бородой и широким лицом. Нед усмехнулся – до чего же этот главный бог был похож на лекаря – просто удивительно.

Нед поколебался – к какому богу сходить на поклон? Решил – все-таки у Куалтука. Бог войны для него самый лучший покровитель, если новоиспеченный сержант собрался продолжать армейскую карьеру.

Храм бога войны был красно-коричневым, как запекшаяся кровь. На стенах рисунки, изображающие различные стадии нахождения воинов в этом и загробном мирах – вот они идут в атаку, а тут уже посланцы бога войны, воинственные девы, относят их на небеса. И лица у этих дев такие довольные, как будто из павших воинов сейчас соорудят похлебку или кашу с мясом. Воины как один прекрасные, одухотворенные и лежат в руках дев так, будто собираются с ними в постель.

Впрочем, неотъемлемой частью загробной жизни настоящих воинов являются прекрасные девицы. Должен же кто-то радовать павшего солдата и на том свете? Пир, прекрасные девы, сражения, песни – вот награда воина за поклонение богу войны и героическую гибель в бою.

Нед как-то не был особо религиозным – ему не пришлось стоять у алтарей и молить богов об удаче и процветании. Его просто не пускали в молельни, которые были в деревне. Вернее, молельню – она была одна для всех богов пантеона.

Кстати сказать, наибольшим «спросом» в деревенской молельне пользовались бог воды и богиня любви. Вся жизнь рыбаков и ловцов жемчуга проходила на море, ну а любовь… любовь – она вечна. Где бы ни жили люди. Куалтука вот в Черном Овраге не особенно как-то жаловали.

Что касается Неда, ну да, он молился богам попеременке – одному, другому, – сидя где-нибудь под дубом и доедая кусок хлеба. Только вот проку от этих молитв не было никакого. Как была жизнь дерьмовой, так и оставалась, хотя молил он в детстве истово и часто. А потом остыл к религии и начал задумываться – а может, богов вообще нет? Почему они его не слышат? Он ведь совсем не плохой мальчишка, ну почему они откликаются тому же Бранку или старосте, а ему нет? Наконец пришел к выводу – место не то. Видимо, молитвы лучше доходят до богов в специально для этого отведенных местах. Например, в городских храмах, где им дают денег. Как лавочникам.

Нед прошел мимо служителя храма, меланхолично натиравшего блестящие медные двери к статуе бога войны, стоящей возле алтаря и окуриваемой струйками благовонного дыма, достал заранее приготовленные три серебреника и положил их в чашу для подношений. Потом поклонился статуе Куалтука и тихо сказал:

– Спасибо тебе, великий Куалтук, что прислал ко мне дух Нарды! Если бы не она – я был бы сейчас мертв! Благодарю тебя! Помогай мне и дальше на моем воинском пути!

Нед моргнул, и ему показалось, будто статуя Куалтука посмотрела на него и слегка улыбнулась. Но скорее всего это был просто обман зрения – воздух искажался, нагреваемый курильницами с углями, на которые выкладывались ароматные смолы. Но Неду очень хотелось, чтобы бог войны его заметил и подал знак, а потому через минуту он уже убедил себя, что статуя и вправду улыбалась.

Поклонившись Куалтуку, Нед пошел к храму богини любви. Кто, как не она, должен был помочь Неду в его будущих любовных приключениях? Расскажи кому – засмеют: человек, убивший более десятка противников, до сих пор девственник и без румянца на щеках не может общаться с женщиной! Пусть богиня любви придаст ему мужественности и поможет найти… хм-м-м… чего найти?

Вот тут Нед испытывал затруднения. Любовь? Зачем ему любовь? Он пока не собирается связывать себя семейными узами. Да и какой из него семьянин – это в семнадцать или восемнадцать лет?

Честно сказать, Нед сам не знал, сколько ему лет. Семнадцать или восемнадцать – так будет точнее. Сколько ему было, когда его нашли? Около года? А может, меньше? А может, больше? И семнадцать лет он прожил в деревне. Вот и получается этот возраст. Да какая разница? Телом Нед был взрослее многих взрослых, а вот сознанием… когда как. В отношении любовных страстей – на уровне ребенка.