Михаил Гущин. Предотвратить смуту - Сергей Баранников

уникальный случай. Род Карнауховых добровольно отрекся от княжеского титула, поэтому на вече мы выберем нового князя, а представитель Великого князя исполнит его волю. Но это произойдет немного позже. Сейчас я хочу попросить Германа Городищева вручить награды тем, кто проявил себя, защищая княжество от врагов.

— Благодарю-благодарю, — Городищев вышел вперед и стал рядом с Андрияновой. — Буду немногословен. Вы — настоящие герои, которые отстояли свое будущее. И сейчас я хочу пригласить сюда тех, кто заслужил награду. Госпожа Андриянова, в первую очередь, хочу наградить вас.

Городищев повернулся к собравшимся и громогласно произнес:

— Ирина Николаевна Андриянова награждается орденом Дмитрия Донского за проявленную твердость характера и борьбу с противостоящим врагом.

— Ну, понятно! — протянул кто-то рядом. — Сейчас всем своим понавешают орденов. Что она сделала?

— Ну, тебе-то откуда знать? — отозвался его собеседник. — Может, она тоже приложила много… ну, усилий, постаралась где следует. За какие-то заслуги ей ведь вешают орден.

— Да, я бы ей тоже дал… орден!

Оба мужчины хохотнули, а я повернулся к ним. Если не ошибаюсь, один из рода Калачевых, а второй — сам Леонид Смирнов.

— Надо же, такие уважаемые люди, а позволяют себе опускаться так низко, еще и отпускают похабные шуточки в адрес госпожи Андрияновой. Интересно, а на дуэли повторить то же самое сможете?

— Рот закрой, щенок! Не дорос еще серьезным людям указывать что им говорить и как себя вести.

— Вот как? В таком случае, я здорово повеселюсь, потому как вызываю серьезных людей на дуэль.

— Миша… — Константин обернулся, услышав нашу перебранку. — Оставь перебранки, сейчас не время.

— Поздно, господин Фролов, — оживился Калачев. — Ваш Миша уже вызвал нас с Леонидом на дуэль, так что мы собираемся преподнести уроки этому заносчивому мальчишке.

— Тише! — нас прервали, потому как Андриянова получила орден, а Городищев приготовился назвать имя следующего обладателя.

— Геннадий Павлович Сорокин награждается орденом Александра Суворова! За проявленное мужество в сражении, грамотное командование и несокрушимую волю к победе!

Сорокин получил свой орден и вернулся обратно. Следующим орден Суворова получил Буранов. Городищев повернулся к толпе, словно искал кого-то глазами, и произнес:

— За мужество и храбрость в борьбе с врагом, уничтожение главного врага Ростовского княжества и создание переломного момента в этом противостоянии орденом Александра Невского награждается Михаил Игоревич Гущин!

Я поймал на себе взгляды Фроловых и направился в сторону трибуны. Чем дальше я шел, тем больше взглядов на мне останавливалось.

— Убийца Градова! — ошеломленно произнес за моей спиной Калачев. — Не может быть!

Ха, похоже, эти ребятки только сейчас осознали с кем они собрались идти на дуэль. Небось, думают, что я в одиночку развалил всех телохранителей Градова и прикончил его. Ничего, пусть боятся, им полезно.

— Поздравляю, Миша! — Городищев прикрепил мне на грудь орден и пожал руку.

— Для меня это большая честь, — отозвался я и спустился обратно. Меня встречали аплодисментами и поздравлениями. Казалось, каждый, мимо кого я проходил, считал своим долгом похлопать меня по плечу, пожать руку или поздравить меня.

— Михаил… Игоревич, — когда я вернулся, Калачев подошел ко мне. — Произошло недопонимание… Мы с господином Смирновым не знали, что это вы…

— И поэтому позволяли себе оскорблять госпожу Андриянову и меня?

— Мы приносим глубочайшие извинения вам и готовы извиниться перед госпожой Андрияновой.

— Приносите, — спокойно произнес я, понимая, что ставлю в неловкое положение обоих мужчин. Но мне было плевать — Ирину Николаевну в обиду не дам. Она слишком замечательная, чтобы выражаться о ней в таком тоне.

Калачев со Смирновым что-то пробубнели, низко поклонились и поспешили убраться. Пока болтал с ними, пропустил награждение еще двоих отличившихся. Зато успел заметить, как ребятам из нашего отряда вручали именное оружие. К своему удивлению отметил, что Игнатьева не пришла на вече.

Простолюдины явно чувствовали себя неловко в такой компании, смущались, кланялись, некоторые хмурились, но спешили поскорее получить награду и уйти с трибуны. Нехорошо это. Чувствуется пропасть между дворянами и простолюдинами. Такое социальное неравенство — тревожный звоночек.

— Интересно, кого выдвинут на роль князя? — я повернулся и заметил, что место Калачева со Смирновым заняли другие люди. Этих я точно не знал.

— Как кого? Андриянову, конечно! Она будет княгиней, и тогда на ее руку и сердце начнется самая настоящая охота. Представляешь, женишься, и сразу князь!

— Нет, Андрияновы сейчас слабы. Да, их род большой, но они не станут рисковать и пытаться удержать власть. Да и потом, вот уже три поколения подряд Андрияновы были помощниками князя без претензий на власть.

— Хорошо, умник, кто тогда? Фроловы? У них всего один наследник, и он пока слишком мал, чтобы оценить его перспективу. У Кормчевых и Ефремовых старшие дети погибли в Москве…

— Румянцевы! — выпалил первый.

— Ну-у, да, возможно. Но я не думаю, что у них будет большая поддержка.

Оба собеседника тут же замолчали, едва Андрияновой стоило взять слово.

— Пришло время перейти к решению еще одного важного вопроса. Кто возглавит ростовское княжество? Благословение Великих князей имеют Андрияновы, Васильевы и Румянцевы. От себя хочу добавить, что Андрияновы не будут претендовать на правление. Выходит, остаются только Васильевы и Румянцевы. Кто станет князем, решать вам!

Ничего себе, отец Влада может стать князем! Вот это сильный поворот. Однозначно отдам голос им, Румянцевы не так сильны, да и не дотягивают до князей.

— Минуточку! — Руслан Румянцев вышел в центр. — Я хочу поблагодарить всех, кто отдаст свой голос за меня и обещаю, что оправдаю ваши обещания. Ирина Николаевна, прошу вас как главу вече, чтобы за меня голосовали первым.

— Принято, — сухо ответила Андриянова. — Раз уж господин Румянцев устроил небольшое выступление, справедливо будет дать слово Евгению Васильеву.

Отец Влада вышел вперед и поднял руку, приветствуя всех.

— Я не привык сыпать словами, потому пусть за меня говорят поступки. Васильевы бились наравне со всеми во время войны. Мы имеем множество заводов и фабрик, которые обеспечивают благосостояние княжества. Кому как не нам знать чем живет княжество и что лучше для дворян и простолюдинов?

— Достаточно! — произнесла Андриянова. — А теперь прошу поднять левую руку вверх и голосовать сердцем глав родов, которые хотят отдать свой выбор в пользу Румянцевых.

Несколько человек подняли руки. Я осмотрелся, считая голосующих: шесть, семь… одиннадцать… семнадцать!

— Спасибо! Теперь будьте добры поднять руки те, кто хочет выразить поддержку Васильевым.

Я поднял руку и осмотрелся. Андриянова, Фролов, Кормчев и Ефанов также поддержали Васильевых, а вместе с ними поднимали руки вверх еще десятка три человек. Многие люди озирались по сторонам, решая стоит ли остаться в стороне и воздержаться, или же принять активное участие в будущем. С каждой секундой желающих становилось больше. Я даже не подозревал, что у нас такое большое количество родов в княжестве. И ведь сегодня явились далеко не все.

— Пятьдесят четыре против семнадцати, — заключила Ирина Николаевна, проведя подсчеты. — Что же, дворянское вече ясно дает нам понять, что выбор пал в пользу Васильевых. Герман Игоревич, вам слово!

Андриянова отступила в сторону, позволяя Городищеву выйти вперед. Советник улыбнулся и пожал плечами. Советник осмотрел публику, которая замерла в ожидании его слов, а я почувствовал как он наслаждается всеобщим вниманием.

— Что я могу сказать. Конечно, война не дала возможности присутствовать здесь всем. Кто-то не смог приехать, побоялся, другие временно покинули княжество или погибли во время войны. И все же сегодня собралось достаточно глав родов, чтобы высказать свое решение. Что касается вашего выбора, я, как наделенный правами представлять волю Великого князя, признаю ваш выбор и даю благословение на правление рода Васильевых!

Буря аплодисментов и радостных криков огласила площадь. Краем глаза я заметил как некоторые охранники заметно напряглись из-за резкого шума. Да, все-таки обстановка сейчас не самая спокойная, а ситуация далека от идеала.

Я искал глазами Влада, чтобы поздравить его, но Васильевых нигде не было видно. Такое впечатление, что они покинули вече сразу после оглашение результата.

— Миша, не отставай! — Константин потащил меня за рукав и кивнул в сторону машин, которые пришлось оставить еще за периметром внешнего оцепления.

К транспорту пришлось