Засланный казачок - Сергей Соболев

Когда он связался по телефону с Санычем, выяснилось, что москвич — неведомо, правда, какими путями — уже извещен о находке и желает ехать вместе с ним в этот приграничный район…

Михайлову, по правде говоря, не хотелось никуда ехать, тем более что он подозревал, что они и на этот раз вытащат пустышку. Он надеялся, что ему удастся сегодня вечером приехать домой чуть пораньше, чем все эти последние дни. Но не получилось: то пришлось в обыске поучаствовать, а потом и лично уламывать опытного криминалиста, чтобы он вышел на работу и срочнейшим образом сличил «пальчики» на найденных при обыске купюрах, то уже под вечер с задержанными кавказцами общаться, а вот теперь, на ночь глядя, приходится в тот район ехать, откуда в управление пришел небезынтересный — для них с Санычем — сигнальчик…

Когда они уже выехали за пределы облцентра, Михайлов приказал находящемуся за рулем оперу притормозить: он решил пересесть из своего тряского «уазика» в более комфортный джип «Тойота», на котором передвигаются москвичи.

В джипе, кроме Саныча, находился еще один столичный товарищ, парень лет двадцати восьми, про которого Михайлов знал только то, что его зовут Коля.

Усевшись рядом с Санычем на заднее сиденье джипа, он сказал:

— Коля, держись по корме нашей машины… опер знает дорогу и довезет нас прямо до места.

Саныч получил известие о находке уже после своего вечернего звонка Михаилу Гуревичу. Но даже если бы узнал часом или двумя раньше, все равно докладывать бы не стал, пока не выяснил бы все досконально, и не по телефону, из гостиничного номера, а лично побывав на месте.

Интуитивно угадав, что мент хочет обсудить какой-то вопрос или сообщить какие-то сведения, Саныч сказал:

— Говорите смело, Алексеич, тут все свои.

— Ну вот, пальчики, значит, сошлись, — задумчиво произнес Михайлов. — Это большое дело. Теперь мы будем пробивать всех, кто контачил с Богатыревым и особенно… в особенности — кавказцев… Сейчас мои орелики работают с двумя кавказцами, по виду совершеннейшими чеченами…

— Жителей республик Северного Кавказа не так-то просто отличить друг от друга, — осторожно заметил Саныч.

— А я их по запаху различаю, — мрачно пошутил майор. — От некоторых шашлыками и козьим сыром припахивает, а от этих… волчий запашок… псиной разит.

— Ваху, о котором рассказывал Шаман, пока еще не нашли?

— Нет, не нашли. Одни его знакомые говорят, что он уехал из Кёнига чуть не месяц назад, то ли в Польшу, то ли еще дальше в Европы, другие видели его в одном из автосалонов пару недель назад, а Шаман, которого мы сейчас держим за одно известное место, цынканул, что Ваху видели в последний раз в одном из кафе возле Центрального рынка… Как раз там, где мы этих двух субчиков замели… И видели его там на этой неделе, не далее среды.

— Ваши сведения совпадают с информацией, полученной нами через погранслужбу и таможенные терминалы, — сказал Саныч. — Вышеупомянутый Ваха не выезжал за пределы области…

— Тогда мы его достанем, — сказал Михайлов.

— …если только он не переменил свою змеиную шкуру, — докончил свою мысль Саныч. — Он мог уехать, использовав другой комплект документов, или же уйти к соседям, в Польшу либо в Литву, по одному из существующих каналов для доставки нелегалов…

До места они добрались, учитывая позднее время и дурные дороги, лишь спустя два часа после того, как выехали из облцентра…

Милицейский «уазик» и джип москвичей, доехав до места по неважной грунтовке, остановились на берегу заросшего ивняком канала, рядом с трактором, у которого были включены фары.

— Здесь до черта этих каналов, — сказал Михайлов, выбираясь из джипа вслед за Санычем и его более молодым сотрудником. — Их еще немцы вырыли, когда здесь была Восточная Пруссия. Наверное, осушали низменность… не знаю, не специалист. Но знаю точно: каналов и речек тут хватает. Есть относительно судоходные, на катере или даже на баркасе можно заплыть к литовцам или, к примеру, выйти в Куршский залив, до которого отсюда рукой подать.

Возле трактора стояли трое мужчин, двое из которых были с виду простыми деревенскими мужиками, а третий был одет в милицейский бушлат с погонами старшего лейтенанта.

Этот третий и был участковым, который подал сигнал в свой райотдел; а уже оттуда прозвонили в управление, а также в областную службу ГИБДД (есть, значит, еще сознательные сотрудники, которые, заступая на дежурство, внимательно изучают свежие ориентировки).

— Здравствуй, дорогой, — Михайлов, как всегда, когда он имел дело с младшими по возрасту и званию сотрудниками, перешел на «ты». — Ну что тут у тебя, участковый? Говорят, ты какое-то транспортное средство нашел? Ну что ж, давай-ка, предъяви свою находку… Что, заждались нас, наверное?

— Не я обнаружил машину, товарищ майор, а эти двое, — участковый показал на деревенских мужичков, которые почему-то стояли, виновато потупив головы. — А ждали тут, потому что порядок должон быть. Когда увидели вас издаля, я приказал фары включить, чтоб вам, значит, было сподручнее к нам на берег проехать.

— Правильно, участковый, — похвалил его майор, — порядок «должон» быть во всем…

Пока он общался с местным участковым, москвичи, находясь на пологом берегу канала, уже подсвечивали фонариком, пытаясь что-то разглядеть там, в затянутом ряской водоеме.

— Мне тут доложили, что эти двое куда-то махнули на тракторе, — угостившись сигаретой, сообщил участковый. — Куда это, думаю, они потарахтели? Вроде бы сегодня не пьяные ходят?.. Прихожу на канал, а они тут уже с тросом возятся, чтоб, значится, это самое авто выдернуть из канала!.. Я им скомандовал, чтобы оставались, значит, на месте, там, где я их застиг, а сам думаю про себя: «Как это?! Что за машина вдруг обнаружилась в канале? Как она вообще туда попала? Может, думаю, что-то худое с людьми произошло?..» Оставил их караулить, а сам пошел звонить в райотдел.

— Молодец, участковый, — похвалил его майор Михайлов. — Я обязательно расскажу о тебе начальству, пусть оно тебя поощрит за службу! Ну а вы… — Он посмотрел на мнущихся чуть в сторонке мужичков. — Идите-ка сюда, на свет!

— Вообще-то они мужики сознательные и пьют не так, чтоб сильно и часто… — сказал участковый.

— Так как вы ее обнаружили? — спросил Михайлов у двух местных мужиков. — И зачем трактор сюда пригнали? Хотели, небось, втихую выдернуть?..

— Рыбачили мы, — хмуро сказал один из них. — Пришли на канал, чтоб карася половить там или плотвичку… Шли по грунтовке вдоль берега, а тут глядь…

— Сначала заметили, что кустики обломаны, — уточнил другой. — Своим ходом запустили, под горку… Канал энтот будет чуток глубже, чем соседние. Тут у бережка метра полтора, да еще тина, считай, где-то с полметра…

— Мы сначала крышу заметили, — сказал первый. — Она под водой, чуть наискось, опускается к дну, но все равно заметили.

— Да, днем было хорошо видно, — подтвердил другой. — И сейчас, если посветить, заметно… заднее стекло, кажись, отзеркаливает.

К ним подошел Саныч.

— Даже боюсь что-либо загадывать наперед, — сказал он, закуривая сигарету. — Надо дергать, Алексеич… Не знаю, что делать… Прозвонить эмчеэсникам? У моряков помощи попросить, чтобы прислали технику или водолазов?..

— Не хрен мудрить, Саныч. — Михайлов, почесав уже порядком заросший щетиной подбородок, посмотрел сначала на трактор, а потом на двух притихших мужичков. — Какие еще водолазы? Ты посмотри на двух этих гвардейцев! Так… Один за трактор, другой — в воду, цеплять трос! Если выдернем тачку из канала, то… то… так и быть, тогда вам ничего не будет…

Провозились около двух часов — пришлось подкладывать под колеса трактора срубленные сучья и ветки, — но легковушку из канала таки выдернули.

— Наш «опелек»! — ахнул Михайлов, когда из воды появилась корма машины с отчетливо видимым госномером. — Вернее сказать — Богатырева… А это что… что это… ты видишь, Саныч? Не сам ли это хозяин в салоне?

Когда извлеченную из канала машину втащили на берег, Михайлов и Саныч с двух сторон осветили салон «Опеля» своими фонарями.

Богатырев, а это был, конечно же, именно он, неловко скрючившись, лежал боком в переднем отсеке. Обождав, пока из салона стечет вода пополам с илом, Михайлов, предварительно натянув перчатки, которые передал ему опер, открыл переднюю дверцу, а затем просунул голову в салон и посветил фонарем на Богатырева.

Потом, дернув за рукав, чуток развернул тело, чтобы и Саныч мог увидеть то, что видел он сам: у Богатырева была как минимум прострелена голова…

— Все, пропала ночь! — процедил он сквозь зубы. — Нужно сообщить в район и вызвать из города оперативно-следственную группу…

Глава 32

ВЕРНЕМСЯ К НАШИМ БАРАНАМ…