Эллигент - Вероника Рот

– Врачи уверены, что со временем я встану на ноги. У нас один медик изобрел какие-то замысловатые ортопедические устройства, вполне возможно, я первым испытаю их на себе, – усмехается он. – Подтолкни меня к столу, пожалуйста. Никак не научусь управлять этой штуковиной.

Подвожу коляску к столу, и его перевязанные ноги оказываются под столешницей. Убедившись, что дальше он справится сам, сажусь в кресло напротив и пытаюсь изобразить на лице улыбку. Чтобы отомстить ему за своих родителей, мне нужно завоевать его доверие. Так что не следует мне корчить угрюмые рожи.

– Я попросил тебя зайти прежде всего для того, чтобы поблагодарить, – говорит он. – Никто из наших не побежал бы ко мне, как ты. Все кинулись бы в укрытие. А ты вдобавок спасла Резиденцию.

Вспоминаю о том, как угрожала убить его, приставив пистолет к его голове, и сглатываю слюну.

– Ты и твои товарищи, со дня вашего приезда, находитесь в каком-то потерянном состоянии. Честно говоря, мы не знаем, что со всеми вами делать. Вы и сами смутно представляете себе свое будущее. Но мне пришла в голову одна идея, как вам помочь. Я – официальный лидер данного учреждения. Кроме этого, мы имеем систему управления, аналогичную принятой у альтруистов: небольшую группу моих советников. Я хотел бы, чтобы ты начала подготовку к тому, чтобы стать одним из них.

Я вцепляюсь в подлокотники кресла.

– Видишь ли, после того, что произошло, мы собираемся внести некоторые изменения в нашу работу, – продолжает он. – Нам необходимо занять более четкую позицию относительно того, чего мы хотим достичь. И я полагаю, ты нам посодействуешь.

С ним не поспоришь.

– В чем… – я прочищаю горло, – …будет заключаться мое обучение?

– Ну, во-первых, наши встречи, – произносит он, – во-вторых, ты изучишь плюсы и минусы функционирования Резиденции. Узнаешь нашу историю, приоритеты и так далее. Конечно, официально ты не можешь войти в Совет в столь юном возрасте. Сперва ты будешь ассистентом одного из действующих членов организации. Но, если ты согласишься, карьера тебе обеспечена.

Он вопросительно смотрит на меня.

Советники – это, вероятно, те самые, которые предложили организовать симуляцию атаки, передав сыворотку Джанин. И он хочет, чтобы я стала одной из них. Несмотря на горечь, я ни секунды не размышляю над ответом.

– Для меня это большая честь, сэр.

Если кто-то предлагает вам возможность приблизиться к своим врагам, нужно использовать шанс. Должно быть, моя улыбка была лучезарна, поскольку Дэвид довольно ухмыляется.

– Отлично, – подытоживает он. – Вот что я собирался предложить твоей матери, прежде чем она добровольно ушла в город. Но думаю, она настолько влюбилась в это место, что не смогла сопротивляться его притяжению.

– Влюбилась… в город? – удивляюсь я. – О вкусах не спорят.

Шутка получилась фальшивой, тем не менее, Дэвид смеется. Мне удалось его перехитрить.

– Вы были… близки с моей мамой? – спрашиваю его. – Я читала ее дневник, но там очень мало об этом.

– Мало, говоришь? Натали всегда была прямолинейна. Да, мы с твоей матерью были близки, – его голос смягчается.

Из жесткого руководителя он превращается в мужчину, вспоминающего далекое прошлое.

– У нас с ней – похожие биографии. Я тоже – из поврежденного города. Да и семья моя – из неблагополучных, родители попали в тюрьму, когда я был еще ребенком. Вместо того чтобы, как мои братья и сестры, остаться в переполненном сиротами приюте, я, как и твоя мать, сбежал. В Округе я нашел свое прибежище…

Помимо моей воли во мне зарождается симпатия к этому ненавистному человеку. Я таращусь на свои руки и молчу. Теперь мне кажется, что расплавленный внутри меня металл застывает, принимая новую странную форму.

– Завтра ты должна прогуляться там с нашими патрулями. Ты увидишь Округу своими глазами, – говорит он. – Для будущего члена Совета это весьма важно.

– И интересно, – киваю я.

– Прекрасно. Не хочется прерывать наше общение, но у меня скопилось много дел, – вздыхает он. – Я попрошу кого-нибудь уведомить тебя о времени выезда патруля. И еще, наша следующая встреча состоится в пятницу в десять утра, Трис.

Я прихожу в бешенство. Ведь я так и не расспросила его о том, о чем хотела. Впрочем, сейчас уже поздно сожалеть, поэтому я встаю и направляюсь к двери. Но Дэвид окликает меня:

– Трис, я должен быть откровенным с тобой и хочу, чтобы ты мне доверяла.

Впервые Дэвид выглядит почти испуганным, а его глаза широко открыты, как у ребенка. Но мгновение спустя это впечатление пропадает.

– Возможно, я был под влиянием коктейля из сывороток, – произносит он, – но я помню, что ты им сказала. Ты пообещала убить меня, лишь бы защитить то, что хранится в Оружейной лаборатории.

У меня перехватывает дыхание.

– Не беспокойся, – продолжает он. – Твое поведение явилось главной причиной, по которой я предложил тебе стать моим советником.

– Почему?

– Ты продемонстрировала качество, которое я наиболее ценю в своих сотрудниках: способность идти на жертвы ради общего блага. Если мы собираемся выиграть бой у генетических повреждений и сохранить экспериментальные города, мы и должны так поступать. Верно, Трис?

Меня охватывает гнев, но я заставляю себя кивнуть. Нита упоминала о том, что эксперименты могут быть прекращены. Но отчаяние Дэвида, желающего спасти дело своей жизни, не оправдывает убийства целой фракции. На мгновение я замираю в дверях, пытаясь взять себя в руки, а затем решаю рискнуть.

– А что бы произошло, если бы они устроили второй взрыв и попали в Оружейную Лабораторию? – выпаливаю я. – Нита заявила, что тогда включатся дополнительные системы безопасности и все такое.

– Сыворотка была бы распылена в воздухе. Даже маски не защитили бы нас от нее, потому что она впитывается в кожу, – отвечает Дэвид. – Никто, даже генетически чистые не смогли бы ей сопротивляться. Не имею понятия, как Нита узнала об этом. Сведения совершенно секретны. Полагаю, мы найдем источник утечки.

– Что делает подобная сыворотка?

Его улыбка превращается в гримасу.

– Скажем, так: Нита предпочла бы просидеть в тюрьме до конца своей жизни, чем контактировать с ней.

Тут он прав. Ни убавить, ни прибавить.

33. Тобиас

– Смотрите, кто у нас, – ерничает Питер. – Предатель пришел.

На его кровати и прямо на полу разбросаны географические карты. Они белые, бледно-голубые и зеленые. Они притягивают мой взгляд. На каждой из них Питер нарисовал неровный кружок вокруг нашего города – Чикаго. Он отметил единственное место, где до сих пор побывал. Я смотрю на круги, пока они не превращаются в моей голове в красные пятна, похожие на капли крови. Не выдерживаю и отворачиваюсь. Значит, и я такой же маленький в этом мире.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});