«Черная пехота». Штрафник из будущего - Александр Конторович

Глянув в сторону танка, я увидел, как из травы вскочил один из двух, посланных Севергиным бойцов. Вскарабкавшись на гусеницу полыхающего танка, он быстрым движением сунул в приоткрытый люк гранату, после чего бегом бросился прочь от танка. Пробежав метров десять, он рухнул в какую-то ямку. В танке бухнуло и затрещало, из люка выбился сноп огня. Готово! Теперь оттуда вылезать некому.

— Боец! — толкнул я локтем стоявшего рядом со мной солдата. — В темпе прихвати с собой еще двоих и обшарьте это корыто.

— Корыто?

— Бронетранспортер! Там пулемет должен быть, ну и у немцев посмотрите чего-нибудь. Волоките этот хабар сюда, нам все пригодится!

— Есть!

И этого словно ветром сдуло. Дай только срок, сделаю я из вас настоящих солдат! Тем временем и немцы сообразили, видимо, что к чему, и вокруг оврага заплясали минометные разрывы. Так, сейчас там будет кисло… И точно, выпустив еще пару-тройку очередей, пулемет умолк. Накрыло? Или сообразили, что пора бы уже и ноги оттуда делать? Так или иначе, но по пехоте больше никто не стрелял. Минометчики тоже прекратили огонь, сообразив, что немцы не будут сидеть или лежать на одном месте вечно. Танки и оставшиеся с ними бронетранспортеры, однако, не стояли на месте и уже успели преодолеть большую часть пути до наших окопов. Прогулкой это для них, естественно, не оказалось. Один танк дымился, второй, потеряв гусеницу, крутился на месте. Только вышли — и уже четыре танка из одиннадцати в минусе? Нехило… На месте немецкого командира я бы сейчас срочно пехоту за танками бросил. Хреновато им там будет, без пехотного-то прикрытия. Кстати…

— Связист!

— Тут я!

— Майору скажи — танки остались без прикрытия пехоты. Те, что в бронетранспортерах, не в счет. Их там от силы человек сорок будет, для полноценной атаки недостаточно. Пусть наши не лупят танки в лобешник, подпустят ближе и по борту. Без пехоты танк слепой, можно пожечь их весьма качественно. Давай, в темпе передавай!

— Понял!

Ага, зря я немца хаял! Сообразительный оказался товарищ. На гребне появились пехотинцы. Надо полагать, хвоста им накрутили основательно, и вперед они поперли очень даже резво. Ну, еще бы! Танки уже почти на полверсты оторвались, надо догонять. Надо? Это смотря кому. Мне, например, не надо. Сидели бы вы лучше тут. А еще лучше — лежали бы. Вот сейчас я вам в этом и поспособствую…

Пулеметный огонь во фланг — штука крайне неприятная. Не раз видеть приходилось. Но вот как сейчас… Выпустив по цепи две ленты, я загнал их назад за гребень высоты. Сколько их осталось тут лежать? С полсотни точно, может быть, и больше. В любом случае — мало им не показалось. Так или иначе, но на атаке можно уже ставить жирный крест. Только на первый взгляд немцы потеряли уже почти батальон. А ведь еще и до окопов не дошли. Меняя в пулемете разогревшийся ствол, я посматривал в сторону наших позиций. Там тоже шло веселье, дай боже всякому! Два черных дымовых столба, уже новых, подпирали небо где-то на линии окопов. Так, еще два танка в минусе. Уже шесть, неслабо, чтоб я так жил! Ну и оставшейся пятерке тоже легкой жизни никто не обещает.

Зарычал пулемет в тыловом каземате. Его поддержал второй, тот, что в траншее. Что, к нам гости пожаловали?

— Чалый, что там у нас?

— Немцы, старшой!

— Сколько?

— До фига! Не меньше взвода! Половину положили, остальные залегли!

— Трофейщики наши вернулись?

— Только что! Еле успели перед немцами проскочить. Немцы-то как раз за ними и рванули.

— Что добыли?

— Пулемет принесли, ленты, гранат чуток. Шнапс принесли, будешь?

Ну и ухари! Брось их в Сахару — и там выпивку отыщут!

— Давай сюда, глотну чуток. Бойцам по глотку дай, но чтобы в пропорции, понял?! А то окосеют тут на радостях, как воевать будем? И держитесь там, сейчас немцы на нас навалятся всей кодлой!

ГЛАВА 30

— Старшой! — Это уже связист.

— Чего тебе?

— Майор у аппарата! Вас требует!

Оставив у пулемета второго номера, я подскочил к телефону.

— Леонов слушает!

— Как вы там?

— Живы!

— Что видишь?

— Немцев дохлых вижу, чуток меньше сотни. Думаю, что скоро уже и новые к ним прибавятся.

— Продержитесь?

— Точно сказать не могу. Пехоту отобьем — это не вопрос, а вот что будет, когда немцы из пушек дадут…

— Огнем поддержим, не волнуйся, сделаю, что смогу.

— У вас-то там как?

— В порядке все. Танки назад отходят, их и осталось-то штуки три. Пехота постреливает еще, залегли где-то в поле, но это ненадолго. Подкрепления к вам отправить не могу, не пройдут. Так что держитесь! Вечером придумаем что-нибудь.

— Понял, выполняю.

Отдав связисту трубку, я вернулся к пулемету. Там уже стоял боец, посланный мною ранее к бронетранспортеру. От него разило горелым.

— Что, в танк лазил?

— Нет. Это когда мы назад уходили, я бутылку в бронетранспортер бросил.

Молодец, сообразил! Это мой косяк, не догадался я его сразу на эту тему проинструктировать.

— И что — хорошо полыхнуло?

— Ага! Только надо было мне подальше отойти…

— Какие твои годы?! Еще научишься…

Поднялся снизу боец от Чалого, принес с собой три фляги, снятые с немцев. Сложил на столик в углу найденные там же документы и ушел. Я открыл одну флягу, принюхался — шнапс! Протянул ее своему собеседнику.

— На, глотни, заслужил!

— Спасибо!

Он глотнул из фляги и вытер рот рукавом.

— Полегчало?

— Есть чуток.

— Лады, там я лент расстрелял парочку, давай, отволоки их в тот отсек, пусть ребята набьют. От них новые ленты принеси, да и флягу с собой прихвати, им оставь. Пусть потом тоже подкрепятся. Кстати, найди Севергина, пусть организует нам всем какой-нибудь перекус из трофейного добра. Завтрак-то прошел, а жрать уже охота.

Снова дал знать о себе телефон. Опять обер звонит? Вот же черт неугомонный! Никак до него не дойдет! Пора уже ему и мозги поправить — дальше немцев дурить, после расстрела взвода и атакующей пехоты, было уже нереально.

— Слушаю.

— Кто у телефона?!!

— А кого бы вы хотели услышать, господин обер-лейтенант?

— Айсманн? Это вы? Что там у вас происходит?

— У нас? Война, господин обер-лейтенант. А у вас разве что-то другое имеет место быть?

— Вы!!! — обер-лейтенант аж поперхнулся. — Да я вас!!!

Большой петровский загиб, в моем вольном переводе на немецкий, может быть, и звучал коряво, зато был весьма убедителен в качестве аргумента. На том конце провода молча положили трубку. Так, шуточки кончились. Такой занозы в собственной заднице немцы не потерпят. Я в быстром темпе обошел позиции, осмотрел наши приготовления. Распределил по постам трофейный боезапас и гранаты. Наконец-то удалось осмотреть запасной выход из дота. Он был метрах в десяти от строения, в небольшой ямке. Основательная плита люка, с амбразурой для стрельбы, гарантировала головную боль непрошеным гостям. Я оставил там бойца с трофейным автоматом. Показал ему, как им пользоваться, дал десяток магазинов и пару гранат. Ну, вроде бы все готово. Чего же немцы тянут? Скорее бы уж начинали. Неопределенность ощутимо давила на плечи. Понятно было, что против полка, да что там полка — батальона, продержимся мы не так уж и долго. Выведут немцы артиллерию на прямую наводку — и все. Ослепят амбразуры, подведут к доту штурмовые группы — и кранты. Оставалось надеяться на помощь наших минометчиков.

Вернувшись в каземат, я осмотрел пулемет, проверил патроны. Напряжение мое, видимо, как-то передалось окружающим. Шуточки стихли, бойцы завозились на местах, залязгал металл.

Снова ожил телефон. Опять немцы? Какого рожна им надо на этот раз?

— Слушаю.

— Это майор Крайновски. С кем я разговариваю?

Сказать ему, что с ним говорит рядовой? А что это нам даст? Собственно говоря — ничего. Хоть полковником назовись, на обстановку это повлияет мало. Разве что удивятся: чего тут полковник делает?

— Старшина Леонов.

— Старшина… э-э-э…

— Фельдфебель.

— Понятно. Я хотел бы переговорить с вашим командиром.

— Сожалею, господин майор, но он занят и к аппарату подойти не может. Если у вас есть вопросы, то я могу на них ответить. В пределах своей компетенции, естественно.

— Вот как? Хорошо. Итак, фельдфебель, мне нравится этот дот.

— Мне тоже.

— Не ерничайте! Итак, повторюсь, мне нравится этот дот, и только поэтому я еще не вызвал авиацию, чтобы сровнять его с землей.

— И что из этого следует, господин майор?

— Не спорю, вы сумели этот дот захватить и устроили нам некоторые неприятности. Это так. Но теперь он стал для вас ловушкой. Уйти из него вы уже не сможете, до своих окопов ваши солдаты не дойдут — мы не дадим. Ваше положение безнадежно.

— У меня другая точка зрения на этот вопрос.

— Возможно. И тем не менее это не меняет обстановки. Я предлагаю вам капитуляцию.