Воcхождение Светлого - Юлия Фим

просто не верил никому. У него лишь теплилась надежда, что один из принцев все же станет ему достойной заменой. Он назначил Чжао Сюя наследным не только по праву рождения, но и потому, что Сюй всегда был добрым ребенком, вот только, как оказалось, внушаемым. Что касалось его второй дочери, Чжао Сюин, – она обладала острым умом и справедливым духом, но отказалась от дворцовых интриг годы назад. Чжао Чжэнь, своего любимого сына и надежду, ему пришлось убить собственными руками, и с тех пор сердце его окончательно очерствело. В качестве искупления перед своей любимой женой и матерью Чжэня, император намеренно держал младшего сына Шэня взаперти во дворце много лет, чтобы того не убили по глупости во время разборок принцев. Да и при взгляде на него император неизменно чувствовал вину, поэтому для него работала пословица «с глаз долой – из сердца вон». Однако сейчас многое изменилось, и император возлагал на сына надежды. Возможно, в нем играла сентиментальность, но все чаще ему хотелось видеть младшего сына. Да, тот много дурачился, но обучение наследника престола после назначения должно было выбить из него все эти глупости.

– Атакуй темных, – поднялся император со своего места. – И объявите, что я болен, пусть принцы решат, что их пилюля Дыхание Тьмы сработала.

Наивные дети полагали, что они первые, кто пытался свергнуть его с престола. Этим они его особенно разочаровали: не видя картины целиком, замкнулись в своем маленьком мирке.

– Но, император! – вскричали все трое, беспокойно оглядываясь. – Начнется восстание!

– Некому будет защитить Запретный город, если мои войска уйдут, – встревоженно заговорил генерал Гу.

– Не умрите – вот мой единственный указ вам. Скоро я вернусь – и вся эта их возня не будет иметь значения.

* * *

Лю Чживэй

Чживэй проснулась от духоты: с одной стороны Ифэй крепко прижалась к ней и была такой жаркой, словно печка в зимнюю ночь; с другой лежал ее меч, все еще обернутый в шелка, и тоже излучал тепло. Столкнув с себя все еще спящую служанку, Чживэй поднялась с кровати.

Троица в виде Лин Цзинь, Сяо До и Сюанцина уже не спала. Все трое выглядели плохо, словно Чживэй каким-то образом вытягивала из них силы в пользу собственной энергии. Она даже на целую секунду всерьез задумалась об этом, прислушиваясь к себе.

Сяо До выглядел так, словно не спал несколько ночей подряд, и вел себя чересчур активно даже для него.

– Кто проснулся! – тут же завел он разговор, из-за чего Чживэй раздраженно цокнула языком. – Мы придумали, как пробраться в библиотеку! Пока ты спала, мы могли бы успеть прочесть все книги в ней, но не могли же мы тебя оставить. Ведь ты спала.

– Да-да, я поняла, – проворчала Чживэй.

Сюанцин заботливо поднес ей пиалу с чаем. Он выглядел невероятно бледным, в последний раз Чживэй видела у него такой оттенок кожи, когда вытаскивала его из пещеры. Похоже, ситуация с Драконом обострялась.

– Ты…

– Я в порядке, – тут же мягко ответил он. Тогда Чживэй попыталась забрать пиалу у него из рук, но он поставил ее на стол и отстранился. Он стал все больше избегать ее. Было ли дело в Драконе? Он пытался сдержать его таким образом или выполнял его указания? Можно ли было ему доверять?

В последнее время доверие давалось все труднее. Все больше казалось, что все вокруг что-то скрывали, и все больше раздражало, когда вместо прямого повиновения начинали обсуждать ее приказы. Она бы не отдала приказ, если бы не была в нем уверена! Разве это не очевидно?

Лин Цзинь сидела напротив, сжимая пиалу в обеих руках. Для воительницы у нее были невероятно изящные пальцы, подумала Чживэй.

– Нам все еще понадобится разрешение высокопоставленного чиновника или принца, – сказала она. – В противном случае придется проникать в библиотеку тайком, а это опасно.

– Мы притворимся придворными слугами, никто не обращает внимание на Темных слуг, – добавил Сяо До.

– Потому что есть примета, – села рядом с ними Ифэй, – что если очень долго смотреть в глаза Темному – это к неудаче! А это правда? А как вы в глаза друг другу смотрите? Тогда это неправда, наверное… Или правда! У вас ужасная жизнь, так это потому, что вы в глаза постоянно смотрите! Вам нужно немедленно прекратить!

– Обидно, – хмыкнул Сяо До. – Но теперь, когда я подумал об этом… То вспомнил еще одну примету. Если посмотреть в глаза Темному, то найдешь свою любовь в этом месяце.

– Никогда о такой не слышала, – задумчиво пробормотала Ифэй, – но это правда? Правда?

И она очень интенсивно уставилась на Сяо До. Ему быстро стало некомфортно, и он заметил:

– Я чувствую, что сам в этом виноват.

Чживэй решила избавить его от страданий.

– Ифэй, сходи к принцу Шэню и скажи, что его ненаглядная невеста хочет почитать, пусть пришлет пропуск.

– А завтрак? Идти далеко! Под палящим солнцем! Боюсь, ваша очень благодарная служанка не выдержит такой путь на голодный желудок.

– Тогда позавтракаем, – кивнула Чживэй.

У Мэйлин теперь была репутация обжоры, ведь, чтобы прокормить четверых человек вместо двух, приходилось запрашивать больше еды, и, конечно, будущей невесте принца не решались отказать.

Сидели они все за столом на равных, и Ифэй чувствовала себя слишком свободно, будучи окруженной Темными. Хотелось бы поверить, что за этим стоял некий злой умысел, но даже Чживэй признавала: девушка была слишком чистой душой и одновременно мечтательной, все вокруг видела в белых тонах, а их действия находила благородными, будучи убежденной, что все происходящее совершается ради жизни и любви ее госпожи.

– Да! – оживленно воскликнула она, продолжая какой-то свой монолог. – Я теперь вспомнила! Хозяйка и правда повстречала принца, когда он приехал погостить в наше поместье. Кстати, хочу сказать, что очень дорого обошлось его содержать: все развлечения в городе оплачивались за счет господина Чжана, тогда как принц и сам очень богат…

Чживэй невольно вспомнила, как бесцеремонно они гостили у торговца Е. Хотя Шэнь позже все же заплатил ему приличную сумму, чтобы тот никогда не вспоминал о приезде принца.

– …и этот принц ужасно расстроил госпожу! Ужасно! Она плакала очень. Но выбора не было, надо было делать, как он скажет, и тогда он обещал, что у госпожи все наладится, и она вернется домой… ей одобрят второй брак… Но теперь, думаю, он обо всем лгал.

– Я никогда не видел, чтобы кто-то разговаривал больше Сяо До, – протянул Сюанцин, чем немедленно заслужил порцию удивленных взглядов друзей. В последнее время он становился все открытее, словно с