Шопинг в воздушном замке - Дарья Донцова

Глава 30

— После смерти Ксении Павел и придумал историю про семейное проклятие? — спросила я у Фоминой.

Рита встала, прошлась пару раз по комнате и снова опустилась в кресло.

— Нет. Он эту глупость нафантазировал, когда в московской школе учился.

— Господи, да зачем?

Фомина посмотрела на меня.

— Вы из какой семьи?

— Из обычной. Папа военный, генерал, мама певица, я поздний ребенок, после моего рождения мать оставила сцену.

Рита неожиданно звонко рассмеялась.

— Это не простая семья! Вот когда папа лупит с пьяных глаз маму и вышвыривает детей на мороз, тогда обычная. Вам нас не понять.

— Я попытаюсь!

Бухгалтерша легла грудью на стол.

— Ладно. У Паши никого не было, мать не в счет, он ее с раннего детства не видел, да и встречаться не хотел. В интернате его унижали, били, шпыняли. Ясное дело, Брыкину захотелось состряпать себе красивую биографию. Родителей-дипломатов и бабушку с особняком мы вместе придумали, Пашка о родных в новой школе рассказал и сразу выделился — там на сорок человек тридцать восемь из неполных семей было, а он прямо король вокзала. Ну и пошел врать! Начитался про Анголу, кое-что вызубрил наизусть, доклад на уроке географии сделал, через слово повторял: «Я сам лично дворец (дом, парк, памятник) видел».

— И его не разоблачили?

— Кто? Дети из его класса по заграницам не катались, слушали новичка, разинув рот. Паше понравилось, и он еще больше врать начал. Как же, впервые оказался не последним у батареи!

— Все равно какая-то странная выдумка про родовое проклятие.

Рита протянула руку к бутылке с минералкой.

— Один раз их класс потащили в Останкино. В школьную программу входит посещение одного музея в год, вот ребят и повезли в Шереметьевский дворец. Экскурсовод попалась знающая, всякие истории рассказывала и, в частности, подчеркнула, что в каждой дворянской семье существовала некая легенда. Правда она или нет, неизвестно, но все члены фамилии верили в нее. Допустим, у Мордюковых было поверье, что все девушки должны идти под венец в зеленом, иначе счастья не будет. А вот у современных москвичей, заметила экскурсовод, с семейной историей плохо, и спросила, кто из ребят может рассказать о своих предках.

— Хороший вопрос, если учесть, что у подавляющего числа школьников не было отцов, — скривилась я.

Фомина кивнула.

— Баба совершила бестактность. Дети молчали, вот тут Паша и выступил. Слушайте, говорит, нашу легенду…

Селезнев был так поражен рассказом одноклассника, что всю дорогу до дома в себя прийти не мог, повторял:

— Вот какая у тебя, Паша, семья! А мне похвастаться нечем.

Брыкин приехал в Гоптево и сказал Рите:

— Представляешь, понесло меня, словно ветром подхватило! Говорю как написанное читаю. И откуда только фантазия взялась? Имена напридумывал — Филимон, Даша, Петр и прочие.

— Может, тебе книги писать надо? — предположила Рита.

— Таланта нет, — хмыкнул Павел, — одноразовый припадок случился. Сплошное удивление! Ну да ладно, скоро все мою байку забудут.

Помнили ли одноклассники байку Брыкина, осталось неизвестным, Паша ни с кем из них после выпускного вечера не встречался. В друзьях у него остался только Селезнев. Павел многократно пытался избавиться от Григория, порой откровенно хамил ему, но Селезнев не замечал этого и без конца твердил:

— Пашка, ты великий человек!

И именно Селезнев после кончины Алены сказал другу:

— Проклятие работает, Павел, не женись больше…

Я вздрогнула.

— Постойте, Рита, ведь получается, что Брыкин напророчил тогда смерть своих будущих жен!

— Вроде так, — кивнула Фомина. — С Пашкой случилась странная вещь — придумал ложь и сам же в нее поверил. Знаете, после похорон Ксюши он мне сказал: «Если еще раз соберусь в загс — пристрели меня!» Я, помнится, посмеялась, мол, не боюсь примет, а Паша испуганно возразил: «Похоже, в нашей семье и впрямь есть проклятие. Не зря меня тогда в музее прорвало, память предков спонтанно вылезла».

Я с удивлением посмотрела на Риту. Вроде умная женщина, а поверила Брыкину. Ясно же, что Павел решил прикрыться выдуманной историей о проклятии, чтобы не вступать с ней в брак. Далеко отпускать от себя Фомину бизнесмен не хотел, любовница слишком много о нем знала, вот и разыгрывал спектакль.

— Мы были счастливы, — монотонно говорила Рита. — Паша взял меня в «Орсен», способствовал карьерному росту.

— Он открыто с вами встречался?

— Нет, — после легкого колебания ответила Фомина.

— Почему?

— На фирмах не приветствуются интимные отношения с начальником. Это общая практика: если ты завела роман с боссом, готовься к увольнению. В фирме у меня хорошая перспектива, безупречная репутация и достойный оклад. Если вскроется правда о близости к Брыкину, придется перебираться в другое место, там мне не создадут эксклюзивных условий, поэтому в офисе мы с Павлом держим дистанцию, вежливо говорим при встрече: «Доброе утро, Павел Николаевич!» — «Рад вас видеть, Маргарита Андреевна, зайдите с отчетом» и т. д. На корпоративных вечеринках он меня даже на танец не приглашал, хотя со всей бухгалтерией отплясывал. Наши иногда говорили: «Ритка, шеф тебя недолюбливает, как бы не выпер вон!» А я отвечала: «Пусть попробует. Не один год работаю, слишком много секретов знаю, только дурак замглавбуха выгоняет». Паша купил мне эту квартиру, машину, постоянно твердит: «Как только Исидор скончается, мы обнародуем наши отношения».

— Почему Брыкин не хотел на вас жениться?

— Боялся проклятия, — заявила собеседница, — он в него верит.

Последняя фраза окончательно обозлила меня.

— Рита! Прекратите молоть чушь! Наверное, вам неприятно это слышать, но, полагаю, Павел не собирался давать вам свою фамилию! — заорала я. — В его планах был брак с Верой Путинковой, молодой, красивой, невинной девушкой.

Рита вздрогнула, но ничего не ответила.

— Вы понимаете, что Павел убийца? — насела я на собеседницу.

— Нет-нет, — принялась слабо возражать она. — Это невозможно!

— Вы верите в аллергию?

— Конечно.

— Три раза снаряд попал в одну воронку?

— Ну… да…

— Самой не смешно?

Рита подняла голову.

— Нам сказали, что Веру задушили.

— Верно.

— Значит, ее смерть не вписывается в общую картину.

— Да, — пришлось признать мне.

— Алена, Жанна и Ксюша погибли от аллергии?

— Да, убийца отлично разыграл спектакль.

— Но почему он не поступил так же с Путинковой? — с плохо скрытым торжеством поинтересовалась Рита. — Очень глупо было хвататься за веревку.

— За проволоку, — автоматически поправила я ее и притихла.

— Ну? — вскочила Фомина. — Ясно?

— Наверное, негодяй решил, что четыре аллергических шока — это уже слишком, — без особой уверенности в голосе предположила я. — Три раза Павлу Брыкину преступление сошло с рук, а сейчас требовалось сменить почерк.

— Он мог оформить смерть как несчастный случай, — не приняла мой аргумент Рита, — подстроить сердечный приступ.

— У молодой, никогда не болевшей женщины?

Фомина забегала по комнате.

— Автокатастрофа, ограбление, попытка изнасилования… Господи, это же так просто! У каждой станции метро бомжи толкутся, они за деньги на все способны, родную мать на тот свет отправят. Какой смысл душить невесту в собственной квартире? Ну, подумайте сами!

Я молча налила себе воды из бутылки.

— Я отлично знаю цену Пашке! — продолжала Рита. — Да, я имела определенные надежды, рассчитывала, что рано или поздно он на мне женится, теперь, узнав о его планах пойти в загс с Верой, потеряла иллюзии. Речь о другом: Брыкин не способен на убийство. Дурить мне голову, врать, обещать жениться и крутить динамо — это сколько угодно, но лишать жизни женщин… Совершенное не в его стиле. Пашка трус! Вот, смотрите: квартиру мне купил, машину подарил, три раза в неделю в койку укладывает. А зачем? Чтобы я верила — он меня любит, и не болтала лишнего?

— Ну да, — согласилась я.

— Здорово! — потерла руки Фомина. — Трех баб пришил, а меня не тронул? Легче было меня на тот свет отправить, и больше никаких трат, моральных и материальных. Если Пашка, на ваш взгляд, убийца, с какой радости я жива? И Путинкова умерла не так, как все!

Я растерянно смотрела на Фомину. В ее словах была определенная логика. Сотрудники МВД успешно ловят маньяков и серийных убийц, потому что у каждого преступника свой «почерк». Если он один раз задушил жертву при помощи красного полотенца, то будьте уверены, у следующего трупа на шее окажется оно же. Отчего маньяки предпочитают действовать опробованным образом? Боятся, что не смогут применить другой метод, верят в приметы, считают следователей и оперативников идиотами, поэтому бросают им вызов, хотят славы. Последнее заявление кажется вам глупым? Вовсе нет.