Скользящий по лезвию - Юлия Зонис

— Господи боже мой, генерал. Вы берете две неопределенности— Морган и Ричарда— и пытаетесь свести их в одной точке. При этом надеетесь получить точный результат? Это даже не глупость, это просто безумие.

— Харпер, вы можете чирикать, сколько вам угодно, и пудрить мне мозг своей псевдонаучной чушью. Факт тот, что я оплачиваю ваши вшивые эксперименты. Я пользуюсь их результатом так, как считаю нужным. Морган будет устранена. Попробуете вмешаться— и с вами случится что-нибудь нехорошее.

— Хорошо, генерал. Спасибо. Я вас понял.

Гудки в трубке

[Конец записи]

07.08.2036 14:30 Сообщение Саманте Морган [от абонента +1402xxxxxxx]:

«Пожалуйста, перезвоните ASAP».

07.08.2036 14:33 Сообщение с номера Саманты Морган:

«Извините, не могу сейчас говорить. В чем дело?»

07.08.2036 14:33 Сообщение Саманте Морган [от абонента +1402xxxxxxx]:

«:) Генерал, будьте тоньше».

07.08.2036 14:34 Сообщение с номера Саманты Морган:

«Это не генерал, а Алекс Вечерский. Я сотрудник доктора Морган. Я вам перезвоню. Не пишите больше на этот номер».

Часть третья

Доктор Франкенштейн. Сентябрь 2036-Го

Глава 1

Безумное чаепитие

Если бы Соки сказали, что вечером она будет пить чай с гигантской жабой, девушка… нет, впрочем, уже не удивилась бы. Но и особого желания бы не выказала. Тем не менее жаба за чайным столом присутствовала и восседала в большой, изрядно помятой алюминиевой кастрюле с водой, заполняя ее почти целиком. У жабы были красивые глаза, оранжево-золотистые, но в остальном она напоминала то ли болотную кочку, обросшую серо-зеленым мхом, то ли причудливую подушку для иголок. Жаба тяжело дышала, раздувая бородавчатые бока, и пялилась на Соки. Звали это выдающееся земноводное Милочкой.

Стоянку птицеловов осеняло такое же накренившееся пугало, какие провожали их фургон сумрачными взглядами в полях, — только на этом не сидели вороны. Вообще ворон поблизости не было, несмотря на налившиеся золотом пшеничные колосья, со всех сторон окружавшие вытоптанную площадку. Увидев напарника Джорджа, Соки поняла почему.

Когда Соки распахнула дверцу фургона и спрыгнула в жаркий, почти летний вечер, с треском кузнечиков, жужжанием мелких кусачих мух и катившимися по пшенице волнами, ей сперва показалось, что в поле торчат два пугала. Потом одно из них приветственно подняло руку, в которой болталось что-то черное, и зашагало к ним, высоко задирая ноги в рыжих ботфортах. Голову ходячего пугала венчала, как и полагается, широкополая шляпа. На голой загорелой груди перекрещивались ленты патронташа и синие линии замысловатых татуировок. Но больше всего смущал пояс — широкий кожаный ремень, исцарапанный, в темных пятнах. С ремня свисало штук пять дохлых ворон. Соки с первого взгляда поняла, что птицы не усыпленные, а дохлые, потому что шеи их были неестественно вывернуты. Вдобавок вороны потеряли солидную часть хвостового оперения. Девушка попыталась заглянуть под поля шляпы, чтобы рассмотреть лицо странного человека, однако впечатление у нее осталось самое расплывчатое: мелкие, как будто стертые черты, водянистые бегающие глаза, отвисшая нижняя губа. Ярче всего выделялись татуировки — они как будто отставали от всего остального, словно плохо подогнанная маска. От этого казалось, что лицо человека-пугала вот-вот отвалится, оставив после себя мутное пятно или набитый соломой мешок.

Соки невольно попятилась и уткнулась спиной в мягкое брюхо Джорджа. Тот опустил тяжелые ладони ей на плечи и успокоительно прогудел:

— Генри Хиггинс немного странный, конечно, но бояться его не стоит.

Соки обернулась.

— Генри Хиггинс?

— Надо же его как-то называть.

Девушка неуверенно хмыкнула. Она смотрела старый фильм с Одри Хепберн, и на чудака-профессора этот персонаж походил меньше всего. Соки решила, что про себя будет звать его Страшилой.

Страшила, по-прежнему высоко задирая ноги, выбрался из пшеницы и подошел к фургону. Только тут Соки заметила висевшую у него за плечом винтовку. Раздвинув губы в неприятной влажной улыбке, Страшила снова поднял пятерню с вороной и помахал Джорджу и его спутнице. Птица закачалась с самым похоронным видом.

— Тараканы? — выкрикнул Страшила, то есть Генри Хиггинс.

Соки, окончательно перестав понимать, что происходит, нервно оглянулась. Ржаво-красный «Форд» припарковался у обочины примерно в пятидесяти ярдах от них. Ковбой не выходил из машины, но девушке показалось, что она чувствует его внимательный взгляд. От этого чуть-чуть полегчало.

— Тараканы! — снова требовательно возопил вороний убийца.

— Да-да, тараканы, — ласково откликнулся Джордж из Линкольна и полез в карман своих необъятных брюк.

Из кармана он выудил бумажный пакетик и тряхнул им под самым ухом Соки. В пакетике зашуршало. Насекомое зашуршало. Соки терпеть не могла тараканов. В их доме такой живности отродясь не было, и у бабушки тоже, а вот в застройках Джима О'Неро тараканы разве что с потолка не сыпались. Один раз, когда Соки осталась ночевать у Джима, рыжий мерзкий таракан попытался заползти ей в нос. Кажется, именно после этого она сошлась с Парнем из Милуоки… в качестве противоядия, наверное. Его образ совершенно исключал тараканов.

Соки взвизгнула и отшатнулась. В ту же секунду дверца «Форда» распахнулась, и на дороге, как пылевой демон, возник Ричард.

— А он тебя и правда охраняет, — заметил Джордж, опуская руку с пакетом. — Но вообще-то тараканы не для тебя, даже если попросишь. Они для Милочки.

Так и выяснилось, что всю дорогу от Уолкертона фургон с ними делила ручная жаба мистера Генри Хиггинса.

* * *

Когда золото на небе выцвело, сменившись ржавчиной с густой синевой по краям, а от земли потянуло холодом, из фургона вытащили раскладной стол и стулья. Джордж вскипятил чайник и достал купленный на ярмарке лимонный пирог с меренгами. Жабу в кастрюле водрузили в центр стола. Генри Хиггинс по настоянию Джорджа избавился от ворон (запихнул добычу в тот самый грязноватый сундук-холодильник, откуда, как казалось Соки во время поездки, тянуло падалью) и теперь сидел вместе со всеми, счастливо курлыкая. Он доставал тараканов из пакетика и бросал на стол. Жаба со страдальческим видом выбралась из кастрюли, но страдания ее были явно притворными — потому что животное с невиданной сноровкой выстреливало языком, ловя тараканов на бегу. У Соки особенного аппетита не было, несмотря на то, что здесь, в чистом поле, тараканы не вызывали такого отвращения, как на кухне Джима. Вдобавок у девушки оставались некоторые вопросы. Если честно, множество вопросов. Приняв у Джорджа кружку с ароматным травяным чаем и отодвинув бумажную тарелку с ломтиком пирога, Соки откинулась на спинку стула, свела брови к переносице и сурово спросила:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});