Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все - Брайан Рафтери

фильм к Рождеству“», – вспоминал Круз. Правда, актера терзали сомнения, потому что он знал режиссерскую манеру Кубрика. По его прикидкам, «С широко закрытыми глазами» должен был занять как минимум один год.

Кидман и Круз вместе с двумя детьми переместились в Англию в конце 1996-го – в маленький дом неподалеку от лондонской студии Pinewood, где в ноябре должны были начаться съемки. Съемочную площадку серьезно охраняли, но на ней самой народу было мало. «У Кубрика была очень маленькая команда», – рассказывал автор «Магнолии» Пол Томас Андерсон, один из немногих, кто побывал на площадке. (Круз, который снимался в «Магнолии», провел его через охрану.) «Я спросил: „А вы всегда работаете с небольшим числом людей?“ Он посмотрел на меня эдак и спросил: „А вам сколько нужно?“ Тут я почувствовал себя каким-то засранцем из Голливуда».

Команда Кубрика наблюдала, как густобородый режиссер – черный пиджак поверх рубашки с воротником на пуговицах; брови, поднятые над очками, будто крылья летучей мыши, – обсуждал с Крузом и Кидман сцены, которые запросто мог переписывать за ночь до этого. Он работал допоздна, и порой съемки заходили за полночь. Иногда его устраивал результат двух дублей, иногда – не хватало и восьмидесяти. «Это было такое странное-престранное существование, – рассказывала Кидман, которая часами зависала в захламленном офисе Кубрика, игриво препираясь с режиссером. – И мы просто всецело отдавались проекту». Как-то раз они с Крузом несколько недель проработали над сценой, в которой их персонажи ссорятся в спальне, сделанной по подобию одной из бывших нью-йоркских квартир Кубрика. Кидман обустроила пространство, чтобы оно больше походило на их с Крузом реальную спальню, разбросав одежду по полу и белье возле постели – в точности как Круз делал дома. «В конечном итоге мы как будто бы жили на площадке, – говорила она. – Мы даже спали в этой кровати».

Единственным, кто погрузился в «С широко закрытыми глазами» глубже, чем они, был сам Кубрик. «Не сразу получилось начать работать не с легендой, а с живым человеком», – рассказывает режиссер Тодд Филд, исполнивший в «Глазах» одну из ролей. За годы отшельничества Кубрика молодое поколение чуть ли не обожествило его многолетнюю фильмографию, состоящую, как однажды выразился Круз, из «безупречных видений»: неприрученных комедий вроде «Доктора Стрейнджлава, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу», утонченно-болезненных драм вроде «Путей славы» и «Барри Линдона» и фильмов где-то между ними вроде «Лолиты». Одержимые поклонники разбирали его работы по кадрам, и в девяностые многие уже не надеялись на его возвращение. Однажды, когда Филд был за рулем, ни с того ни с сего ему позвонил агент и сообщил, что его разыскивает Кубрик. «Я так разволновался, – говорит Филд, – что въехал в кого-то».

Филду, которому тогда было чуть за 30, досталась роль Ника Найтингейла – джазового пианиста и старого приятеля Билла. Актера как независимого («Гуляют, болтают»), так и большого студийного («Смерч») кино наняли без прослушивания и в первый рабочий день отвезли в поместье Лутон Ху – одно из мест съемок «Глаз». Филд нервно бродил с фотоаппаратом по зданию много часов подряд, прежде чем нашел достаточно укромный уголок, из которого можно было понаблюдать за пробами света, которые проводил Кубрик. «Через несколько минут, – рассказывает Филд, – он обернулся, посмотрел этим своим взглядом прямо на меня, улыбнулся и говорит: „Ты уже здесь. Подходи, посмотришь, чем мы занимаемся“». Когда Филд представился, Кубрик рассмеялся и сказал: «А то я не знаю, кто ты, на хрен, такой! Я сам тебя нанял».

По словам Филда, режиссер раскрепощал команду тем, что устраивал в своем трейлере просмотры отснятого за день материала и спрашивал их мнения, щеголяя своим чувством юмора. «Оно у Стэнли было крайне язвительным, – говорит Филд. – Стэнли дразнился и задирал тебя так, чтобы ты приосанивался и показывал свой характер». Однажды во время съемок Кубрик спародировал тупоголового персонажа Стива Мартина из «Придурка» (ранее он встречался с Мартином, чтобы обсудить его участие в «Глазах»).

По контракту Филд должен был работать над «С широко закрытыми глазами» всего шесть недель, но в общей сложности съемки заняли семь месяцев – несмотря на то, что Найтингейл появляется всего в нескольких сценах фильма. Он – один из тех загадочных персонажей, которых Билл, обуреваемый ревностью после признаний Элис, встречает во время ночных скитаний по Гринвич-Виллидж. Измученный видениями того, как Элис занимается сексом с другим, Билл гуляет по улицам поддельного Нью-Йорка, который Кубрик выстроил на студии Pinewood. Он проработал чуть ли не каждую деталь этого липового Готэма, перепридумав город, в котором он родился и вырос, но который не посещал уже много лет. По словам заслуженного маркетолога Warner Bros. Дона Бакли, впервые поработавшего с режиссером на «Сиянии», в Вест-Сайде студия держала грузовой контейнер, набитый всем необходимым для Кубрика – вплоть до машины нью-йоркского такси. Однажды Кубрик попросил местные газеты снабдить его газетными стойками – вендинговыми аппаратами, стоявшими в Нью-Йорке на каждом углу. Когда один из таблоидов отказал, сотрудник пиар-отдела Warner Bros. добыл стойку с помощью болтореза. «Этот парень просто поклонялся Кубрику – как и все мы, – говорит Бакли. – Так что Стэнли заполучил свои стойки».

Также он заполучил съемки настоящего Манхэттена, отправив на улицы команду операторов, чтобы отснять тротуары и фасады магазинов. Прогулки персонажа Круза по Виллиджу снимались в самых разных местах: иногда актер идет по декорации на студии Pinewood, иногда – по лондонским улицам, замещающим Нью-Йорк, а в нескольких коротких сценах Круз шагает по беговой дорожке на фоне спроецированных кадров с городом. В монтаже эти разные планы придали ощущения тревоги и отчуждения. Даже для зрителей, в Нью-Йорке не живших, что-то в улицах кубриковского Манхэттена было немного не так. Будто бы режиссер – со всем его стремлением к правдоподобию – пытался воскресить в памяти облик города многолетней давности. Как будто бы тебя погружали в сон, где есть все необходимые детали, но каждая – не совсем на своем месте.

Прогулка Билла приводит его в джаз-клуб, и Найтингейл за стаканчиком рассказывает ему про свою странную подработку – играть на пианино с завязанными глазами на вечеринках, где все гости (среди которых и женщины) переодеваются в костюмы и маски. Билл узнает пароль для входа – «фиделио» – и решает посетить вечеринку сам. Он достает черную мантию и венецианскую маску с позолотой и попадает в поместье на Лонг-Айленде, где голые женщины участвуют в странных ритуалах, а фигуры в масках трахаются на диванах и столах. Наконец его приводят в высокий зал, где его личность