Апостат (СИ) - Злобин Михаил

– Позволь мне все объяснить! – выступил вперед Нисс Эстуан. – Домин Атерна, я клянусь тебе своей кровью, что Йеро не пытался навредить защитникам Махи! Помоги нам вызволить его, и я стану твоим должником!

Раздраженно дернув плечом, я отвернулся от четы аристократов. Ну вот что я должен им ответить? Что их сын взрослый человек и сам несет ответственность за свои поступки? Или что мой план близится к эндшпилю, и время нахождения в этом мире для меня почти на исходе? Чем поможет мне очередной долг жизни какого-то смертного в схватке с Мессером?

– Данмар, я прошу тебя… – Эония подошла и мягко тронула меня за плечо. – Я знаю, что между тобой и Йеро произошла размолвка. Но не бросай его тогда, когда он в тебе нуждается…

– Я еще не услышал причин, которые побудили вашего сына отправиться в стан врага, – обратил я внимание семейной пары на сей немаловажный факт.

Супруги переглянулись, и Нисс, обещавший все объяснить, как-то неуверенно переступил с ноги на ногу.

– Понимаешь, Данмар, – начал он издалека, – Йеро всегда грезил стезей послушника Ордена Костяного Меча. Но после того, как сторонники Великого Стража объявили себя последователями Алого Завета, он усомнился в правильности своего выбора. Это породило пустоту в его душе, которую Йеро пытался чем-нибудь заполнить…

– Ближе к делу, домин Эстуан, – грубовато поторопил я мужчину.

– Кхм… как скажешь, – легко принял эту неучтивость он. – Мой сын просто хотел помочь горожанам, оказавшимся в ловушке. Он совместно с твоим человеком пытался вывести из Махи группу мирных жителей, не готовых жить под гнетом близкой войны.

– С моим человеком? – подозрительно переспросил я.

– Да. Тот здоровяк со шрамом через пол лица, который приходил за тобой после дня рождения Йеро. Он вызвался помогать и пропал вместе с ним.

Мне захотелось скинуть капюшон, и посмотреть аристократу прямо в глаза. Просто чтобы убедиться, что он надо мной не подшучивает. Однако делать я этого конечно же не стал.

– Вот же чертов упрямец, – пробормотал я, отстраненно разглядывая полыхающие хибары.

– Данмар, ты поможешь нам вернуть сына? – умоляюще сложила ладони Эония.

– Поднимите этот вопрос на городском совете, – жестко отрезал я, а затем развернулся и зашагал по частично обрушенному парапету прочь от семейной пары.

Аристократы замерли каменными изваяниями, пораженные моим категоричным отказом, и не решились ни последовать за мной, ни закричать вслед. Они явно надеялись на мое содействие, и никак не могли предсказать подобной реакции.

По сути, Йеро для меня уже стал сыгранной картой. Как, собственно, и Астал. Ведь его роль заключалась лишь в моей защите на первых порах пребывания в этом мире. А теперь, когда я личной мощью стал многократно превосходить любое живущее под здешним небом существо, надобность в нем отпала. Флогия, которую, без всякого сомнения, эти двое и пытались вывести, так и вовсе выработала свой ресурс уже тогда, когда я втерся в доверие к семье Дивита. Так и какой же смысл мне вообще что-либо делать ради этих людей, ежели они больше не могут быть мне полезными?

Еще год назад я даже не стал бы раздумывать над этим. Логика моих поступков холодна и рациональна, нет никаких причин действовать вопреки ее расчету. Но разве логично то, что я пытаюсь сейчас сделать? Разве есть хоть капля здравого смысла в том, чтобы бросать вызов самому Дьяволу? Отнюдь.

Облокотившись на чудом уцелевший простенок, я прикрыл глаза, погружаясь в глубины своей изувеченной души. Там я медленно прошелся по уродливому бурелому, который медленно, но верно осыпался прахом, уничтожаемый гнетом черного обелиска. Тронул ладонью собственноручно выполотые всходы надежды, вот уже который год гниющим ковром укрывающие мертвую почву. Заглянул в бездну своей Искры, где на недосягаемой глубине полыхал безудержный огонь…

Всего восемь лет я провел в этом молодом теле, но насколько сильно они изменили меня. Оказалось, что на закаленной адским пламенем душе все еще можно оставить живой отпечаток. И некоторым людям, с которыми я познакомился в этом безымянном мире, это удалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сев по-восточному рядом с желтым цветочком, который после прощания с Линеей чудесным образом пророс в этом ужасном месте, я привычным движением тронул его тончайшие лепесточки.

– Познакомишь меня со своим новым другом, Линни? – вежливо попросил я, но она, будто стесняясь, закрыла от меня свой бутон.

Улыбнувшись краешком губ, я буркнул: «Ну и ладно, сам, так сам». После чего пригнулся к самой земле, рассматривая появившийся маленький чахленький росточек с тремя слегка желтоватыми листиками. И несмотря на то, что в высоту он пока еще не превосходил даже ладони, спутать этот молодой дуб с другим растением было невозможно.

– Астал, ты ведь будешь защищать Линнею? – спросил я у ростка.

И он, вместо того, чтоб пугливо съежиться, гордо распрямил свой пока еще гибкий стебелёк.

– Ну, теперь-то я вижу, что это действительно ты, – хмыкнул я. – Бесстрашный воин, живущий по заветам выдуманного бога. Ну и как же мне с тобой теперь быть?

Глава 22

Город не спал. Несмотря на то, что никто из моих Кровавых Вестников не имел привычки трепать языком, люди каким-то образом почуяли, что мы собираемся на вылазку. Нам предстояло спасти самонадеянных глупцов, что попались в руки вражеских солдат, и для этой цели простые смертные совсем не подходили.

Возглавить отряд молодых камбионов я вознамерился лично, а потому сейчас неспешно вздевал на себя аспидно-черный доспех, созданный признанным мастером Валадом. Старый ремесленник расстарался от всей души, и воплотил в зачарованном металле очередное произведение искусства и настоящий шедевр. Хищные очертания этих лат притягивали взгляд и внушали опаску любому, кто на них посмотрит. Я прямо кожей ощущал, как у стороннего наблюдателя возникало истовое желание либо убраться подальше от человека в таком облачении, либо поскорее его убить. Однако последнее, должен сказать, было отнюдь непросто сделать, ведь в микроскопические зазоры сочленений с трудом протискивалась портновская иголка.

Хоть я никогда и не носил брони, мирясь с ее наличием лишь на занятиях Мэтра Хармы, сегодня пренебрегать ей не стал. Мы с последователями Алого Завета шли в бой в своих слабых людских обличиях, а потому следовало поберечь мягкие и хрупкие оболочки. Обратимся в демонов, только если совсем уж припрет. Ведь мне совсем не хочется, чтоб перепуганные жертвы разбежались по всей провинции, невзирая на приказы своих командиров.

В какой-то момент рядом со мной появилась моя законная супруга и принялась помогать мне облачаться в броню. Молча, без слов и напутствий. Без просьб и воззваний. Араия Атерна просто безмолвной тенью хлопотала вокруг, шнуруя мой поддоспешник, потуже затягивая ремни кирасы, прилаживая поножи и поправляя на мне кольчужные чулки. Ее стройные пальцы порхали быстро и умело, ведь будучи потомственной аристократкой девушка прекрасно знала, как нужно вздевать полный латный доспех.

И я не прогонял Араию, пытаясь мириться с ее молчаливым обществом. А вскоре, когда почти все детали воинской сбруи заняли свои положенные места, супруга обошла мою замершую фигуру и заглянула в лицо. От вида моих демонических глаз она даже не поежилась, а только лишь учащенно задышала.

– Что бы ты не думал, Данмар, но я всегда буду гордиться своим мужем, – тихо сказала она, проводя ладонью по моей щеке.

– Очень зря, Араия, – грубо перехватил я чужую руку. – Лучше бы тебе забыть меня, как страшный сон, и продолжать жить.

– Тебе нет нужды испытывать мою верность, ведь я до конца своих дней буду бесконечно преданна тебе.

– Это не проверка, это мой искренний тебе совет, – откровенно признался я.

Однако девушка, судя по всему, не желала воспринимать мои слова серьезно. А потому, привстав на носочки, попыталась приникнуть к моим губам.

Мне пришлось придержать ее, опустив на плечо аристократки потяжелевшую руку в искусно украшенной сложным орнаментом латной перчатке, а затем водрузить на голову закрытый шлем. Отрезав таким образом себя от окружающего мира, я заодно отгородился толщей зачарованной стали и от навязчивых ласк Араии. Теперь в узкой прорези виднелись одни лишь мои вытянутые зрачки, сильно контрастирующие на фоне полыхающей огнем радужной оболочки.