Ожерелье княжны Гальшки - Алесь Мартинович

в этих местах, успела порядком подзабыть. Но достаточно было снова оказаться здесь, как в памяти оживало давнее, что некогда волновало, рождая в душе трепетное отношение к тому заманчивому и загадочному, благодаря чему воедино сливалось для нее прошлое и настоящее.

Едва минули Краков, вспомнила, с каким интересом слушала когда-то легенду о происхождении этого старинного города. Она ей, тогда еще девчушке, до того нравилась, что часто просила няньку повторить. И пожилая женщина, очень любившая свою любознательную воспитанницу, начинала оживлять слегла глухим голосом то, что Беата уже хорошо знала, но была уверена, что при очередном рассказе все же удастся выяснить нечто новое. Нового, конечно, не было, однако от этого интерес к легенде не уменьшался.

— Расскажи, — просила Беата няньку.

Та знала, о чем просьба, но переспрашивала:

— О чем рассказать?

— Как о чем? — глаза девочки наполнялись изумлением: — Не догадываешься?

— Не догадываюсь, — няне приятно было в этот момент наблюдать за княжной, поскольку она чем-то напоминала собственных детей, давно ставших взрослыми. И, глядя на Беату, она словно заново переживала радость материнства.

— О Кракусе расскажи.

— Так вот что тебя интересует?!

Беата усаживалась рядом с няней и слушала. А та рассказывала, как давным-давно рядом с местами, где находится город Краков, в пещере под Вавельской скалой жил чудовищный дракон, которого все называли Цмоком. Каждую неделю он требовал себе для еды много скота, а когда его не было, ловил людей. Некто Кракус решил положить конец произволу и приказал своим сыновьям убить Цмока. Но из этого ничего не получилось. Тогда пришлось пойти на хитрость. Вместо скота дракону принесли шкуры, наполненные зажженной серой. Испробовав их, чудовище сдохло. А поселение, появившееся на этом месте, начали называть Краковом.

Когда-то Беате очень хотелось отыскать эту пещеру, но, сколько ни просила, никто не соглашался пойти с ней обследовать Вавель — скалистую возвышенность, где размещался королевский замок. Безразлично отнесся к подобной просьбе и Сигизмунд.

Зато они очень любили бродить по замку, наведываясь в самые укромные уголки, где, казалось им, никто не ступал. А еще нравилось выезжать в Краков, Варшаву, чтобы, возвращаясь домой, с удовольствием рассматривать знакомые очертания замка, — все то, что было дорого и знакомо им с детства.

Чувство восхищения настолько поглотило княгиню, что на какое-то время исчезли, отошли прочь тревожные мысли, связанные с похищением дочери. При виде знакомых пейзажей сердце начало учащенно биться, как и в детстве.

При подъезде к Вавелю замок словно вырастал на глазах, стремясь ввысь. Окруженный крепостными стенами и башнями, омытый водами Рудавы, с глубокими рукотворными рвами, он словно стремился, оторваться от земли.

Прошло еще немного времени, и показались могущественные сторожевые башни. Беата с детства знала, что они, как и крепостные стены, построенные из валунов, служат не только для защиты, но и заточения знатных по происхождению преступников. А другие башни названы в зависимости от того, кто в них содержится.

Воровская стала пристанищем тех, кто злоупотреблял королевской казной. В Шляхетской находились провинившиеся дворяне, относящиеся к высшим сословиям.

Родным домом для знатных преступниц, а также тех придворных дам, которые не угодили королю, на определенное время становилась Девичья башня.

В Сенаторской проводили свой срок сенаторы.

Глядя на могущественные сооружения, Беата даже стала прикидывать, которая из этих башен может быть уготована ее обидчикам.

Прав отец Антонио. Острожскому, скорее всего, удастся избежать наказания, а вот Сангушко — вряд ли. И хотя крестный попытается сделать все возможное, чтобы оградить своего любимца от преследования, последнее слово останется за королем, а Сигизмунда она постарается убедить, что преступнику не место на свободе.

Остановились перед въездными воротами. Охрана начала выяснять, кто едет и для чего. Процедура эта, как показалось Острожской, затянулась, поэтому попыталась выказать недовольство:

— Вам не понятно, что я сестра короля?!

Основания для недовольства были веские. Уже начало смеркаться, а она даже не успела расположиться. Но на офицера, который перед этим проявлял учтивость, заверения не подействовали, даже вызвали недовольство:

— Поймите, пани, я на службе!

— Но нельзя ли быстрее? Зачем формальности.

— Для вас — формальности, а для нас — ежедневная работа, — он едва сдерживал себя. — Войдите в наше положение.

Но Беату уже было не остановить:

— Обо все сообщу королю. Вы многое себе позволяете!

— Мы действуем по инструкции, — офицер дал понять, что на ее месте лучше спокойно подождать.

Поняв бесполезность пререканий, княгиня на некоторое время притихла, но когда ворота начали открываться, снова перешла к угрозам:

— Король так это не оставит!

Однако офицер не отреагировал, и ей пришлось замолчать. Да и не до него вскоре стало. Оказавшись на территории Вавеля, заметила, что третий этаж ренессансного замка, основанного при ее отце, ярко освещен. Она хорошо помнила, что тысячи свечей массивных бронзовых люстр, бра и подсвечников обычно зажигались, когда здесь принимали послов или устраивали праздничные балы.

Во дворе, несмотря на то, что было холодно, прогуливалось немало веселых компаний, а когда принимают зарубежных гостей, все ведут себя более сдержанно. Подтверждалась правдивость слухов, что Сигизмунд, хотя и очень переживал, похоронив жену, через некоторое время начал уделять внимание женщинам легкого поведения.

Совсем не по себе стало Беате, когда подвыпивший франт поспешил ей навстречу и, как доброй знакомой, предложил:

— Я к вашим услугам, пани!

Она з презрением посмотрела на него:

— Нужны мне твои услуги!

По ее реакции мужчина сразу понял, что лучше отойти. Настроение княгини было испорчено. Еще этого не хватало. Ведь хотелось поговорить с братом по душам, посидев наедине, как в юности. Поделиться тем, что тревожит каждого. А потом можно рассказать и о похищении дочери, попросить помощи. Но чтобы от этого была польза, нужна спокойная, непринужденная обстановка. А если все пьяны, на какую серьезность разговора можно рассчитывать?

Однако иного выхода, как все же поспешить к Сигизмунду, у нее не было. На удивление, ее больше никто не останавливал. Не только желающие познакомиться оставили в покое. Безразлично отнеслась к ее появлению и охрана при входе на третий этаж, где находились многочисленные покои, которые использовали для отдыха. Их еще, как помнила, называли верхними залами.

Вошла неприметно, когда веселье было в самом разгаре. Разделась, отдав верхнюю одежду, одному из слуг, которых здесь были десятки.

С дороги хотелось отдохнуть, выпить сока или легкого вина. Осмотрелась по сторонам. Не успела принять решения, когда слуга, один из тех, кто следил за тем, чтобы гости не скучали, оказался перед ней. Низко поклонился, не стал ничего спрашивать, а только стоял и ожидал, когда скажут о цели прибытия.

Не желая