Дикий кoт - Бeлла Мэттьюз

больше никогда не сможет сделать то же самое с кем-то еще? Каждый день, когда этот ублюдок на свободе, это еще один день, когда он может причинить вред кому-то еще.

— Удар ниже пояса, Кросс. Да. Я бы хотела, чтобы любой, кто причинил ей боль, был наказан. Я бы хотела, чтобы его бросили в тюрьму, а ключ выбросили. Но я не твоя дочь, — кричу я в ответ.

Глаза Кросса вспыхивают, прежде чем он рычит на меня:

— Нет. Ты любовь всей моей жизни. И я не могу исправить это за тебя. Но позволь мне сделать это.

— Это не твоя работа — исправлять меня, Кросс— я хватаю сумочку и достаю ключи.

— Что ты делаешь? — Кросс обходит меня, загораживая дверь в спальню, и я делаю шаг в сторону мимо него. — Не делай этого, Эверли. Не убегай.

— Я не собираюсь стоять здесь и терпеть это. Я не позволю тебе кричать на меня из-за того, что я не могу контролировать.

— Ты все контролируешь, Эверли. Все. Ты можешь сделать так, чтобы он больше никогда так не поступал.

Я хватаюсь за ручку двери и жду, когда он сдвинется с места, но он не делает этого.

— Ты обещала мне двадцать четыре часа назад, что не будешь убегать. Больше никаких побегов… помнишь?

— Подвинься, Кросс, — предупреждаю я и дергаю дверь.

— Эверли… не делай этого, — его голос разрывает последние нити моей души.

— Я не могу этого сделать, Кросс, — я обхожу его, затем торопливо спускаюсь по ступенькам и прохожу через парадную дверь, захлопывая ее за собой. Я сбегаю с крыльца и на долю секунды замираю, соображая, что делаю, прежде чем небеса разверзаются и накрывают меня холодным ливнем.

Я смотрю в темное беззвездное небо, и в горле у меня поднимается крик. Он смешивается со всхлипом, и мои колени грозят подкоситься, а слезы смешиваются с дождем и льются по лицу. Блять.

Злиться гораздо проще.

Бежать проще.

Но я люблю его.

Кросс стоит того, чтобы быть сильнее.

Он стоит работы.

Он стоит борьбы.

Он стоит всего, а я просто снова сбежала.

Я стою, застыв на месте, и понимаю, что только что совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Когда за ней захлопывается входная дверь, я понимаю, что должен остановить ее. Она ни за что не уйдет без боя. Я быстро спускаюсь по ступенькам и распахиваю дверь как раз вовремя, чтобы услышать гортанный, полный боли крик, вырвавшийся из ее горла.

Мне так хочется броситься к ней, но я жду.

Ей это необходимо.

Поэтому я двигаюсь медленно, а не спешу.

Мягко, вместо того чтобы давить.

В общем, противоположность тому, что я только что сделал.

Я шепчу ее имя:

— Эверли… детка.

Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, ее великолепные щеки красные и покрыты слезами, так как шторм обрушивается на нас обоих. Эверли прикусывает губу, и усталая, грустная улыбка украшает ее великолепное лицо.

— Ты погнался за мной… — плачет она.

— Я всегда буду гнаться за тобой, детка. Я всегда найду тебя. И я всегда приведу тебя домой. Ко мне и детям. Ты моя навсегда, Эверли Синклер.

— А ты — мой дом, Кросс Уайлдер, — она проводит руками по мокрым от дождя волосам и смеется. — У нас есть наша фишка с дождем, не так ли?

Я обнимаю ее и целую в макушку.

— Он смывает все, и мы можем начать все с чистого листа.

— Я не думаю, что смогу пойти в полицию, Кросс. Не хочу, чтобы все узнали, что со мной случилось, — икота вырывается из ее крошечного тела, а с губ срывается еще один всхлип.

Мое сердце сжимается при звуке того, как моя девочка ломается на моих глазах.

— Ты не должна делать ничего, чего не хочешь, Эверли. Никогда больше. Я обещаю что не буду давить.

Она вцепилась в меня, как в спасательный круг, удерживающий ее голову над водой. Как будто я единственное, что удерживает ее вместе, и клянусь, что бы там ни было в этой чертовой вселенной, которая позволила этому случиться с ней, я все исправлю.

Подхватываю ее на руки и несу в дом, затем провожаю наверх и включаю горячую воду в душе, после чего мы оба оказываемся внутри, полностью одетые.

— Кросс, — шипит она.

— Ты замерзла, детка. Позволь мне позаботиться о тебе. Пожалуйста…

Ее глаза смягчаются, и она молча кивает.

Я осторожно снимаю с нее одежду, затем делаю то же самое с собой.

В этом нет ничего сексуального. Это о про заботу о ней.

Эверли выполняет все действия, поднимает руки и поворачивается, чтобы я помыл ей волосы.

Она не говорит. Не плачет.

После этого заворачиваю ее в полотенце и укладываю в нашу кровать. Она сворачивается вокруг меня и мгновенно закрывает глаза. Моя великолепная девочка в безопасности, спит, укутанная в мои объятия, и я больше никогда не позволю ничему причинить ей боль. Даже мне.

В этот момент начинаю продумывать план.

И только когда слышу Ареса, спустя несколько часов, я привожу его в действие.

Секретные мысли Эверли

Никогда не говорите, что у вас что-то не получается. Скажите, что вы еще этого не сделали. Это важно.

ГЛАВА 22

Два дня спустя я встречаю Линди и риелтора перед старым белым двухэтажным магазином в викторианском стиле на углу Мэйн-стрит. Он находится в нескольких кварталах от «Le Désir» и в одном квартале от маминой студии. Я попросила Линди встретиться со мной здесь, потому что это здание принадлежит ее семье. Оно пустует уже несколько месяцев, и Линди уже упоминала, что по нему заключили контракт с одним высококлассным архитектором, но контракт сорвался.

Она пристегнула Гриффина к груди в какой-то безумной на вид штуке, и малыш пинает своими ножками, радуясь жизни. У меня сердце болит за Джексона, которого оставила с миссис Эшберн сегодня утром, пока Кросс на физиотерапии с Бринн. С головой у него вроде бы все в порядке. Но со зрением по-прежнему проблемы.

Как только риелтор открыл дверь, мы вошли внутрь, и меня сразу же поразило естественное освещение и красивые формы здания. Закругленная остроконечная башенка на торце здания — идеальное место для того, чтобы подчеркнуть любой дизайн, который захочу. Окна представляют собой огромные прямоугольники. А фасад здания просто потрясающий. Широкие деревянные полы и высокие потолки высотой в десять футов[xxix].

— Это один из немногих