Пятиборец - Сергей Антонов

При этих словах длинные ресницы Пресвятой Маргариты дрогнули. И это не была иллюзия или следствие колыхания Плата. Дева действительно открыла глаза. В то же мгновение гируд отразился во всех зеркалах. Но это уже был не тот утонченный аристократ, которого минуту назад видели его приближенные. С зеркальных стен, стен, потолка и пола на императора смотрело отвратительное чудовище с несоразмерно вытянутым торсом, тонкими ногами и руками настолько длинными, что почти достигали пола. От Мороя, каким привыкли видеть его подданные, остались только зеленые глаза. Однако и они утонули в глубоких ямах под нависшим над глазницами и одновременно покатым лбом. Голову монстра покрыла жесткая грязно-серая щетина. Изо рта выдвинулись желтые, загнутые внутрь клыки, такие большие, что не позволяли сомкнуться губам. Грудь стала похожей на бочку. Кожа покрылась мерзкими фиолетовыми пятнами, а на спине появился уродливый гребень.

Император плеснул в ладоши, и зеркала очистились. Теперь в их амальгамах отражался только едва заметно трепетавший Плат.

—Все еще шутишь, Маргарита?

—Иногда полезно взглянуть на себя со стороны. — Губы Девы почти не двигались, но ее мелодичный голос звучал со всех сторон. — Вспомнить, кто ты есть на самом деле. Хищник, Эдвард, останется хищником, даже если наложит на себя сверкающие латы или наденет черное парчовое платье.

—Хищники! Чада Тьмы! Кровососы! Как нас только не называют жалкие людишки! И все это происходит под твоим покровом и с твоего благословения, дорогая Маргарита! Быстро же ты позабыла, кто сделал нас отщепенцами межмирья. А ведь ангелы, называющие себя светлой стороной бытия, начали войну первыми! Это вы приказали Рыцарям Саламандры распять отца моего Круцифера за мнимые прегрешения. Это вы их руками вколачивали гвозди в его запястья и голени, вы пронзили его копьем Итуриэля! Тогда как мы всего лишь защищаемся от нападений...

—Но зачем вам люди, если под Фералисом у вас целое море Круциферовой крови? Оставьте мое земное королевство в покое. Вы и так давно вышли за положенные вам Богом пределы.

Морой чуть было не задохнулся от возмущения:

—Ты прекрасно знаешь, что кровь Круциферова есть награда и бремя гирудов. Добровольцам крови, вынужденным обращенцам и простым гирудам это бремя не по плечу. Или ты предлагаешь сделать смертных бессмертными? А что на это скажет Вседержитель?

Дева не отвечала, но по Плату побежали сильные волны, будто отражая душевное волнение заключенной в него Девы. Морой помолчал и уже спокойнее произнес:

—Раньше я не слышал от тебя таких смелых речей. Решила, что можешь позволить себе дерзость? Думаешь, тебя спасет Свершитель?

—Тот-Кого-Ждали уже близко, Морой. И тебе с ним не справиться. Пророчество сбудется, и ты зря тратишь время на козни. Перестань думать о нападении. Самое время озаботиться защитой. А лучше понадежнее спрятаться, чтобы сохранить за собой право зваться бессмертным. Впрочем, он вытащит тебя из любой, самой глубокой норы, даже из Чертога Круцифера. Пришло время платить по счетам, Эдвард.

—Даже если все будет так, как ты говоришь, тебе не увидеть триумфа Свершителя! — прошептал Морой. — Я погибну, Дева, но и ты никогда не вернешься в межмирье, а навсегда останешься здесь, в моей зеркальной клетке!

Император направился к выходу. У двери он обернулся:

—Но до этого дело не дойдет, Маргарита. Мы уничтожим Свершителя и сотрем из памяти все воспоминания о нем!

* * *

Великий Экзекутор почувствовал, что с ним и вокруг него творится что-то неладное. Он сидел за столом в своей резиденции, в своей твердыне, в своем кабинете, но каждой клеточкой тела чувствовал присутствие в комнате чего-то постороннего, враждебного и опасного. Воздух вокруг него сгустился настолько, что стал похож на прозрачную воду, и его можно было разгребать руками. Внезапно в комнате возник темный смерч. Горячий вихрь с воем сорвал и понес по кругу висевшие за спиной у архиепископа гобелены, захватил по дороге свитки, фолианты, чернильницы, гусиные перья и все предметы, до этого спокойнолежавшие на своих местах. Чтобы не последовать за ними, Бевериджу пришлось вцепиться в столешницу массивного дубового стола. Он сразу понял, что происходит магическое изменение пространства, поднял глаза к потолку и вместо привычной росписи в виде звездного неба увидел над собой опрокинутую чашу пылающей бездны Ада. Ему уже недоставало сил сопротивляться порывам бешеного ветра.

Смерч подхватил и понес его по спирали к огненному небу, хотя одновременно Беверидж чувствовал, что, кувыркаясь, падает в адскую пропасть. Так оно и было. После долгого кружения воздушный коловорот швырнул его в кратер дымящегося вулкана, из которого тут и там вырывались острые, похожие на клыки, языки пламени. От удара о пологую стенку он на мгновение потерял сознание, а когда очнулся и открыл глаза, то увидел над собой полыхавший на воспаленном, желто-красном небе слегка прикрытый дымкой ярко-оранжевый диск солнца.

Бевериджу показалось, что он лежит на раскаленной сковороде. Великий Экзекутор вскочил на ноги и увидел под собой похожую на плот базальтовую плиту, вернее, одну из плит, которые, подобно льдинам и торосам, выступали островками из моря клокотавшей, дымившейся лавы. Стены кратера казались настолько отвесными, что нечего было и думать о преодолении их без приспособлений для скалолазания. Над головой Бевериджа хрипло каркнул ворон. Подняв глаза к оранжевому небу, экзекутор увидел кружившую над ним черную птицу. Ему стало понятно, что это проводник, который приглашает его следовать за собой.

Осторожно перешагивая с одной базальтовой плиты на другую, Великий Экзекутор двинулся вслед завороном в глубь конусообразного кратера, до половины заполненного кипящей лавой. Каждый шаг давался ему с огромным трудом, глаза у него слезились от дыма, раскаленный воздух обжигал легкие. Но кому-то не хотелось, чтобы он погиб сейчас и в этом месте. Кто же это мог быть?

Вскоре Беверидж понял, куда его ведет чернокрылый проводник в дымном мареве прямо перед собой он увидел большой плоский остров, выглядевший, как черно-красная, лишенная растительности пустыня. Сквозь заливавший глаза пот архиепископ различил вдали нечто вроде громадного дерева, но вскоре понял, что ошибся. У деревьев не бывает такой правильной формы. Еще несколько десятков шагов, и ему стало понятно, что посреди каменной равнины торчит огромный крест, сложенный из двух брусьев неравной длины. Ворон заложил над ним круг, плавно опустился на верхнюю перекладину, сложил крылья и нахохлился, безучастно глядя на приближавшегося к кресту человека в серой сутане.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});