Роман тайн «Доктор Живаго» - Игорь Смирнов

290

В этом аспекте прямое возведение «Братьев Карамазовых» к философии Н. Ф. Федорова нуждается в оговорках. Из обширной научной литературы о Достоевском и Н. Ф. Федорове назовем только несколько работ: Robert Lord, Dostoevsky. Essays and Perspectives, University of California Press, 1970, Ch. X; Sven Linnér, Starets Zosima in The Brothers Karamazov. A Study in the Mimesis of Virtue, Stockholm, 1973, 200 ff; Robert L. Belknap, The Genesis of The Brothers Karamazov. The Aesthetics, Ideology, and Psychology of Making a Text, Evanston, Illinois 1990, 84 ff). Достоевский, в противовес H. Ф. Федорову (подхватившему культ отцов из философии О. Конта, из его позднего сочинения «Système de politique positive» (1851–1854)), требует сохранять память о детях (заключительное слово Алеши), а не об отцах. Вместе с тем те и другие сходны между собой. Об эквивалентности отцов и детей в «Братьях Карамазовых» см. точные суждения В. Е. Ветловской в ее «Поэтике…» (138 и след). О теме памяти в «Братьях Карамазовых» см. подробно: Diane Oenning Thompson, The Brothers Karamazov and the Poetics of Memory, Cambridge e. a., 1991, passim. Ср. еще о детях у Достоевского: William Woodin Rowe, Dostoevsky: Child and Man in His Works, New York, London 1968, passim. Пастернак безоговорочно выступил в «Докторе Живаго» против философии Н. Ф. Федорова; процитируем слова Юрия Андреевича, обращенные к его теще:

«— Воскресение в той грубейшей форме, как это утверждается для утешения слабейших, это мне чуждо […] Где вы разместите эти полчища, набранные по всем тысячелетиям? Для них не хватит вселенной, и Богу, добру и смыслу придется убраться из мира, их задавят в этой жадной животной толчее»/

(3, 69)

291

О Лейбнице в связи с философией Ивана писал уже С. Н. Булгаков («Иван Карамазов (в романе Достоевского „Братья Карамазовы“) как философский тип» (1902). В: С. Н. Б., Соч. в 2-х тт, т. 1, Москва, 1993, 29 и след.)). Новейший подход к «Братьям Карамазовым» как к продолжению лейбницевской аргументации см. в: Wolf Schmid, Die «Brüder Karamazov» als religiöser «Nadryv» ihres Autors (in press).

292

Ср. о мотиве Иова у Достоевского: Н. Ефимова, Мотив библейского Иова в «Братьях Карамазовых». — В: Достоевский. Материалы и исследования, С.-Петербург, 1994, 122–131. Ср. также об отношении Достоевского к Канту: Я. Э. Голосовкер, Достоевский и Кант. Размышления читателя над романом «Братья Карамазовы» и трактатом Канта «Критика чистого разума», Москва, 1963, passim (автор этой книги обращает внимание, прежде всего, на отголоски учения Канта об антиномиях в «Братьях Карамазовых»).

293

В файле — полужирный. — прим. верст.

294

Ср. еще: «—Аграфена Александровна, — привстал со стула Митя, — верь Богу и мне: в крови убитого вчера отца моего я не повинен» (14, 455).

295

В файле — курсив. — прим. верст.

296

Ср. побои, которым подвергает офицер Галиуллин попавшего в его команду рядового Худолеева; чтобы избежать дальнейшего рукоприкладства, Галиуллин самопожертвенно, в духе Зосимы, просит о переводе его во фронтовую воинскую часть.

297

Ср.: В. Н. Топоров, Поэтика Достоевского и архаические схемы мифологического мышления. — В: Проблемы поэтики и истории литературы, Саранск, 1973, 91 и след. Расширенный вариант этой статьи см в: В. Н. Топоров, Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического, Москва, 1995, 193 и след.

298

Не в жертве индивидным (особым) ради всеобщего, как полагали М. Хоркхаймер и Т. Адорно, заключено значение первобытного ритуала, но в убийстве человека его теоморфным двойником (ср.: Max Horkheimer, Theodor Adorno, Dialeklik der Aufklärung. Philosophische Fragmente (1944), Amsterdam, 1947, 13 ff).

299

Ср. о полемике Штирнера против Фейербаха: Norbert Bolz, Philosophie nach ihrem Ende, Klaus Boer Verlag, 1992, 136 ff.

300

Max Stirner, op. cit., 200, 207.

301

В файле — курсив. — прим. верст.

302

О штирнерианстве Ивана см.: М. М. Бахтин, цит. соч., 104. Ср. также одну из лучших работ о «Братьях Карамазовых»: Ellis Sandoz, Political Apocalypse. A Study of Dostoevsky's Grand Inquisitor, Baton Rouge, Louisiana, 1971, 112. Одним из первых, кто написал (довольно обшо, как и названные выше литературоведы) об авторе «Братьев Карамазовых» как читателе Штирнера, был С. А. Аскольдов (Религиозно-этическое значение Достоевского (1922). — В: Ф. М. Достоевский. 1881–100–1981, London, 1981, 37). Б. П. Вышеславцев (1931) возводил атеистически-криминальную формулу Ивана к словам апостола Павла (из «Первого послания к Коринфянам», 6, 12): Б. П. Вышеславцев, Этика преображенного Эроса, Москва 1994,41. Не исключено, что Иван в своей двузначности цитирует сразу и Штирнера, и апостола Павла.

303

Max Stirner, op. cit., 219.

304

Александр I беседовал с учредителем скопчества, Кондратием Селивановым; петербургская аристократия 1810–1820-х гг. поддерживала эту ересь (см.: К. Кутепов, Секты хлыстов и скопцов, изд. 2-е, Ставрополь, 1900, 163 и след.). О связях скопчества с русским монархизмом см. также: Александр Эткинд, Революция как кастрация. — Октябрь, 1994, № 8, 163–188.

305

Что Смердяков ассоциировался Достоевским с начальной русской историей, достаточно очевидно. Григорий упрекает Смердякова в том, что он «из банной мокроты завелся» (14, 114). Говоря так, Григорий цитирует летопись Нестора, где рассказывается о том, как Ян Вышатич поощрил убийство двух волхвов, веровавших в то, что Бог создал человека из банного полотенца: «Богь мывъся в мовници и вспотивъся, отерся въхтемъ, и верже с небесе на землю И распрѣся сотона с богомь, кому в немь створити человѣка. И створи дьяволъ человѣка, а богь душю во нь вложи» (Памятники литературы древней Руси. XI — начало XII века, 190). Мотив происхождения человека из пота взят из нордической мифологии.

306

Рецепция нигилизма отразилась у Достоевского, таким образом, не только при изображении Ракитина, как часто считается.

307

И. А. Кущевский, Николай Негорев (1871), Москва, 1984, 269.

308

Nicolai Karlowitsch, Die Entwickelung des Nihilismus. Dritte stark vermehrte Auflage, Berlin, 1880, 44.

309

He красота спасает мир в «Братьях Карамазовых», но власть церкви Разительное несовпадение «Идиота» и «Братьев Карамазовых» не позволяет нам принять известный тезис, выдвинутый П. М. Бицилли: «Все написанное Достоевским может изучаться не „диахронично“, а „синхронично“ В каждой его вещи потенциально заложены все остальные» (Р. М. Bitsilli. К вопросу о внутренней форме романа Достоевского — В: O Dosioevskom. Stat'i, Introduction by D. Fanger, Brown University Press, Providence, 1966, 22).

310

Ср. особенно: S. Freud, Dostoewski und die Vatertötung (1927–1928). — S. F., Studienausgabe, Bd. X, Frankfurt am Main, 1983, 271 ff.

311

С. Г. Вилинский, Житие св. Василия Нового в русской литературе, ч. II. Тексты жития, Одесса, 1911, 418 и след.

312

П. Я. Чаадаев, Полн. собр. соч. и избранные письма, т. 1, Москва, 1991, 329. Ср. о Чаадаеве и Иване: Ellis Sandoz, op. cit., 56.

313

Об Иване-авторе ср.: F. F. Seeley, Ivan Karamazov. — In: New Essays on Dostoevsky, ed. by М. V. Jones and G. M. Terry, Cambridge e. a., 1983, 115–136.

314

Alfred Rammelmeyer, Zwei neutestamentliche Hauptmotive der «Legende vom Großinquisitor» von F. M. Dostoevskij. — In: Dostoevskij und die Literatur Vorträge zum 100. Todesjahr des Dichters auf der 3. Intemationalen Tagung des «Slavenkomitees» in München 12.-14. Oktober 1981, hrsg. von H. Rothe, Wien, 1983,4 ff. О других источниках «Легенды», отчасти очень спорных, см. Комментарий к «Братьям Карамазовым»: 15, 462–465.

315

Иные мнения о несходстве между собой трех братьев см.: S. I. Gessen, Tragedija dobra v Brati'akh Karamazovykh Dostoevskogo (1928). — In: О Dostoevskom. Stat'i, 221; W. J. Leatherbarrow, Fyodor Dostoevsky: The Brothers Karamazov, Cambridge University Press, 1992, 46.

316

Jan M. Meijer, The Author of Brat'ja Karamazovy. — In: The Brothers Karamazov by F. M. Dostoevskij. Essays by J. van der Eng, J. M. Meijer, The Hague, Paris, 1971, 40.

317

В том, что Достоевский читал Бонавентуру, нас полностью убеждает «Бобок» (но русского перевода «Ночных дозоров» при жизни автора «Бобка» не было). Способность рассказчика в этой новелле Достоевского слышать голоса еще не совсем разложившихся покойников, ведущих эротические разговоры, стоит в прямой интертекстуальной зависимости от дара, которым обладает некий «Geisterseher» в «Ночных дозорах», блуждающий по кладбищу. Этот персонаж так говорит о себе: «Ihr haltet mich wohl gar für toll [за сумасшедшего держат окружающие и рассказчика в „Бобке“. — И. С.]; aber darin irrt Ihr! Ich betrete diese Orte nicht gern, denn ich habe einen wunderbaren Sinn mit auf die Welt gebracht, und erblicke wider meinen Willen auf Gräbern die darunterliegenden Toten mehr oder weniger deutlich, nach den Graden ihrer Verwesung [любопытно, что повествователь у Достоевского, услышавший покойников, признается перед этим событием: „Я начинаю видеть и слышать какие-то странные вещи“ (21, 43). — И. С.]. Solange der Verstorbene unten noch unversehrt ist, so lange steht für mich seine Gestalt deutlich über der Gruft, und nur wenn der Körper sich mehr und mehr auflöst, verliert sich auch das Bild in Schatten und Nebel [ср. в посттексте: „…продолжается жизнь как бы по инерции […] еще месяца два или три […] Есть здесь, например, один такой, который почти совсем разложился, но раз недель в шесть он все еще вдруг пробормочет одно словцо…“ (21,51). — И. С.] […] Dort unten ruhtsie — sie starb in der Blüte, und ich kann nur hier nach ihrem Brautbette wandeln. Sie lächelt mir schon aus der Feme entgegen» [Достоевский превращает эротическую связь между живым духовидцем и мертвой в обсценную болтовню самих трупов— И. С.] (Bonaventura (E. A. F. Klingemann), Nachtwachen (1804–1805), Stuttgart, 1990, 138).