Ведьмы в масках - Ричард Ли Байерс

закашлял так долго и упорно, что ему казалось, что он вот—вот потеряет сознание от нехватки воздуха. Но когда приступ закончился, его голова и грудь прояснились и отчистились, как будто он выхаркал всю мокроту. И больше ничего не болело.

— Спасибо, — сказал Вандар. Он помедлил, а затем, не выдержав собственной осторожности, двинулся дальше.  – Большое спасибо. Но на этом все? Вы лишь отозвали проклятие, которое сами и наслали.

Фантом улыбнулся. Или, возможно, это была просто игра света, когда мимо луны проплыл клочок облака.

— Нашел ли я что—то, что мне понравилось в твоём человеческом племени на мгновение или два? Возможно… и может это не просто случай привел вас сюда, заставив потревожить мою гробницу. Полагаю, случались и более маловероятные вещи. Но я не такой, как твой Король—олень. Я больше не пойду на войну. Мои собственные клятвы сведут меня с ума, если я попытаюсь сделать это. Но это значит, что мне больше не нужно то, что я когда—то нес на войну.

Привидение махнуло рукой. Что—то загрохотало, и клочок снега рухнул сам в себя. Присмотревшись, Вандар понял, что снег проваливается в дыру, похожую на глубокую могилу неправильной формы.

— Слезай вниз. — сказал призрак.

Замечательно, подумал Вандар. Судя по старинным сказкам, ступать на землю фейри было опасно. Войти в их покои было в разы опаснее. Тем не менее, сам призрак открыл путь, и если он собирался причинить берсерку еще больший вред, вряд ли ему нужно было хитрить.

Кроме того, какой берсерк, не говоря уже о предводителе берсерков, отказался бы от вызова?

Цепляясь за куски промерзшей земли, Вандар пополз вниз, и тень поглотила его. Единственный оставшийся свет исходил от звезд прямо над головой и их блеска на снегу внизу. Когда он достиг дна, то понял, что снег сверкает не только на снегу.

Когда—то, подумал он, в яме могло лежать тело. Но если так, то время стерло все следы костей, плоти, волос или одежды, или, по крайней мере, все, что он мог бы заметить в темноте. Но не проржавевшими, не потускневшими и даже не грязными остались длинное копье и палаш. Казалось, они полностью сделаны из какого—то странного малинового металла, даже древко копья.

На ножнах меча были застежки, чтобы закрепить его на бедре. С копьем было сложнее обращаться, но, пропустив его по спине и через пояс, он сумел выбраться из могилы, забрав с собой оба оружия.

— Что думаешь? — спросило привидение с иронией, острой, как лезвие.- Достойно ли оружие претендента на титул Железного Лорда?

Стараясь не направлять копье на призрака, Вандар опустил его. Хотя он гораздо лучше владел мечом, даже он чувствовал, насколько легким и идеально сбалансированным было это оружие. В его руках оно казалось легким и стремительным, инструментом, способным убить даже дракона и демона.

— Я не Старейшина, — сказал он, — но даже я чувствую, что они полны магии. Что это?

— Я не могу тебе этого сказать, — сказал страж, — потому что оружие ведет себя по—разному в каждой паре рук. Они увеличивают то, чем ты уже являешься. Зная это, ты все еще хочешь его?

— Конечно! — воскликнул Вандар. – Больше я хотел только своё положение в Клыке Грифонов и самих грифонов. И я благодарю вас от всего сердца.

— Как и следовало бы, — ответил призрак. — И теперь у тебя есть все, что я должен был тебе дать. Ну кроме советов. Я же сказал, что сам вижу не все. Никто не знает всего — ни самый мудрый пророк в светлом мире, ни самый умный провидец в темном. Но теперь, когда мне стало интересно, я кое—что вижу.

Вандар, уже немного привыкший к призрачному присутствию стража, вдруг почувствовал сухость во рту.

— Что вы видите? – спросил берсерк.

— Я вижу предательство и убийство, летящие с неба. Я вижу, что тебе не следует доверять чужакам.

Вандар открыл было рот, чтобы спросить еще, но прежде чем он успел, страж исчез. Щель в земле закрылась в тот же миг, так же быстро, бесшумно и абсолютно. Если бы не копье в его руке и вес лезвия, висевшего на бедре,  можно было бы подумать, что разговор был всего лишь сном.

Когда он спускался вниз, его чувства были смешанными. Естественно, какая—то часть его ликовала. Поводом для радости было бы даже то, что страж просто снял проклятие, но он сделал гораздо больше. Он дал ему зачарованное волшебное оружие и пророчество, согласно которому он получит грифонов и прославит себя. И когда его выздоровевшие братья заметили, что он спускался, они начали аплодировать, и это сделало момент еще слаще.

И все же, когда он посмотрел на Церу и Джета, то почувствовал укол беспокойства.

Нетрудно было поверить, что Аот и Джесри могут обмануть его. Сражаясь за деньги, а не за семью или очаг, наемники, бесчестные по определению, были немногим лучше бандитов. Вдобавок к этому боевой маг явно считал себя выше всех остальных — зачем еще он постоянно пытался командовать другими? Высокая, стройная волшебница была самой холодной женщиной, какую Вандар когда—либо встречал, даже если в ее венах течет огонь.

Но Цера была служителем бога, и ему нравились ее компания, дерзкие шутки и общее хорошее настроение, а также ее готовность выполнять различные обязанности, необходимые для лагерной жизни. Она резко контрастировала с мрачной молчаливостью Йельбруны на их пути к Высокой Стране. И Джет был живой эмблемой мужества и верности, как грифонов и определял Клык Грифонов.

Тем не менее, грифон также был боевым зверем, и когда его тэйский хозяин приказывал ему, он мог наброситься с высоты и убить человека, как сокол, убивающий кролика.

— Я присмотрю за ними, — решил Вандар. – И погляжу, что произойдет.

* * * * *

Марио Без наблюдал, как двое членов его команды осматривают обветренный серебристый менгир. Одним из его экспертов — справедливости ради, этого звания он не был достоин — был толсторогий коротышка тифлинг—чернокнижник, заявивший о значительных познаниях в обитателях нижних миров. Другой эксперт, в перчатках с шипами и в стёганном камзоле с красной отделкой, была жрицей Темпуса. Теоретически, она должна была иметь представление о божественной магии, в отличие от тайной, которую практиковали тифлинг, сам Без и дюжина других бойцов на борту «Бури Возмездия».

Ночь была холодная, с высоких вершин дул холодный ветер, и