Новости из Кремля - Николай Зенькович

Оказывается – трижды. Младенцем – в купели, подростком – в туристском походе, зрелым политиком – невдалеке от правительственных дач под Москвой.

Трижды он и выкарабкивался. Из барака, в котором прошли его детство и юность, из реанимации – куда привели политические бури. Из оппозиции, откуда начался триумфальный путь российского национального героя.

Множество других неизвестных ранее фактов из жизни российского президента приводят в своей новой книге «Борис Ельцин. Политические метаморфозы» Владимир Соловьев и Елена Клепикова. Авторы бестселлера, имеющего громадный успех (гонорар уже превысил миллион долларов, книга выпущена двадцатью издательствами Европы, США, Японии, Бразилии и Аргентины), – журналисты, в 1977 году эмигрировавшие из СССР. На Западе ими выпущены две пользующиеся популярностью книги «Юрий Андропов: тайный ход в Кремль» и «В Кремле – от Андропова до Горбачева», которые затем были неоднократно переизданы и переведены на многие языки.

В основе книги о Ельцине – материалы поездок по стране, личные беседы с теми, кто знал Ельцина по годам учебы и работы в Свердловске, встречи с его родными и близкими. Авторы представляют жизнь президента сплошными взлетами и падениями.

Книга состоит из четырех частей. Первая – «Рождение политика». Переезд Ельцина из провинции в столицу приравнен авторами к шествию слона в посудную лавку (1985 – 1987). За «преступлением» следует «наказание по-кремлевски» (21 октября – 18 ноября 1987 года). События, происходящие с ноября 1987 по март 1989 года, авторы называют восхождением со «дна политического колодца»: от должности маловлиятельного министра строительства к главе политической оппозиции.

Вторая часть носит красноречивое название «Принц и нищий». Кто скрывается за иносказанием, догадаться нетрудно. Авторы совершают экскурсию в детство и отрочество дуэлянтов, пытаются найти истоки характеров и поведения Горбачева и Ельцина.

«Школа демократии» – третья часть книги. Она об искушении властью, полученной после триумфальных выборов народным депутатом. Ельцин ощущает себя на минном поле, где любой неверный шаг грозит немедленным взрывом. Президент счастливо избегает этих опасностей. Трагические дни августовских событий показаны в последней, заключительной главе «Горбачев против Горбачева». В результате Ельцин обживает кремлевский кабинет своего соперника.

Биография российского президента, полная пикантных подробностей и названная такой же русской, как и водка, переведена на русский язык и выпущена издательством «Вагриус» стотысячным тиражом. Первые три тысячи экземпляров завезены и продаются в Доме книги на Новом Арбате.

19 – 22 АВГУСТА: КОММУНИСТЫ ВЫКЛЮЧАТ ВЕЧЕРОМВ СВОИХ КВАРТИРАХ СВЕТ, А ДЕМОКРАТЫЗАЛЬЮТ ИМ МОСКОВСКИЕ УЛИЦЫ

Первая годовщина августовских событий не оставила безучастными ни победивших тогда демократов, приведших на кремлевский трон Бориса Ельцина, ни потерявшую власть Коммунистическую партию. Откликнулись на драматическую в новейшей истории России дату, притом с весьма неожиданной стороны, и из печально знаменитой «Матросской тишины». Отношением этих трех сил к прошлогодним событиям, резко повернувшим историю России и всех бывших союзных республик, определяется сегодня общественно-политическая ситуация в Москве.

В преддверии годовщины одной из самых жгучих тайн конца ХХ века, разгадка которой вряд ли будет возможна при жизни нынешнего поколения, с сенсационным заявлением выступил Генрих Падва, адвокат Анатолия Лукьянова. Он обратился к своему подзащитному с просьбой об освобождении от дальнейших обязанностей по его защите.

Таково требование закона: адвокат не имеет права сам отказаться от принятой на себя защиты. Только подзащитный вправе решать, продолжать ли адвокату его работу по оказанию юридической помощи. Поэтому Генрих Падва предложил Лукьянову подумать над тем, необходимы ли ему знания профессионального защитника, его опыт и умение.

Что произошло? Почему известный правозащитник, вице-президент Международной ассоциации адвокатов, крупнейший профессионал с почти сорокалетним адвокатским стажем пришел к заключению, что юридическая помощь его подзащитному не нужна? Может, это связано с поведением Лукьянова или с характером их взаимоотношений? Или с новыми обстоятельствами, узнанными из материалов дела? Нет. Адвокат излагает подлинную причину: ему стало ясно, что над его подзащитным вершится не правосудие, а политическая расправа. А участвовать в ней для создания видимости правового решения вопроса о виновности он не желает.

Московская пресса называет автора этого письма человеком, защищавшем при телефонном праве и диссидентов, и тех, кого, как и нынешних узников «Матросской тишины», судили за измену Родине, никогда не пасовавшим перед теми, кто диктовал свою волю суду. И вот первый такой случай в его адвокатской практике. «Оказывается, – пишет Падва Лукьянову, – наши судьбы решают не следователи и прокуроры, не судьи, а некий неконституционный орган, называемый «Мы», состоящий из неизвестных личностей и президента России».

Генрих Падва ссылается на интервью Ельцина российскому телевидению и газете «Известия», где президент, касаясь вопроса о членах ГКЧП, заявил, что, кроме Василия Стародубцева, отпущенного на время следствия, никто из заключенных «Матросской тишины» временно освобожден не будет. Василий Стародубцев, заметил президент, это не Крючков, не он организатор, и отпущен он был потому, что первый прочитал сто шестьдесят четыре тома дела. Мы решили таким образом активизировать остальных.

Скандал? Еще какой! Получается, что президент с кем-то, не называемыми им, а не следователи и прокуроры, решают вопросы освобождения из-под стражи. Две недели назад по телеканалу «Москва» выступал Генеральный прокурор России Валентин Степанков. Генпрокурор заявил, что президент в это дело не вмешивается, даже многого не знает и не пытается давить на прокурора. И вот такой пассаж! Выходит, эти самые «Мы» и за прокуратуру решают?

Телевыступление Степанкова оживленно обсуждалось прессой. Прошел год с момента ареста членов ГКЧП, а о судебном процессе, о котором было сначала столько разговоров, ничего не слышно. По городу ползут слухи о том, что генпрокурор чуть ли не каждую неделю сам ездит к подследственным и довольно много времени проводит с ними в неформальных беседах. Некоторые наблюдатели начали высказывать мнение, что в настроениях прокуратуры произошли перемены, о чем свидетельствует изменение мер пресечения для отдельных лиц, привлеченных по этому делу. Прокуратура также не препятствует появлению в печати интервью, бесед, статей подследственных, которые дают свою интерпретацию августовским событиям девяносто первого года.

Валентин Степанков сказал в телевыступлении, что узники «Матросской тишины» очень много в своих публикациях недоговаривают. А люди хотят знать правду. Чтобы видение картины было объективным, прокуратура намерена обнародовать свое суждение по данному делу в виде публицистического материала. Это предполагается сделать в канун годовщины августовских событий. В Уголовно-процессуальном кодексе есть статья, разрешающая с санкции следователя и прокурора разглашать данные следствия. Российская прокуратура хочет воспользоваться этим правом и поведать гражданам, что было на самом деле в августе 1991 года. Основываясь на свидетельских показаниях и подлинных материалах, следствие покажет, изолировался президент СССР в Форосе или нет, было ли намерение штурмовать Белый дом или это все досужие выдумки.

Так что в ближайшие дни россиян ожидает, судя по всему, немало открытий, связанных с загадкой прошлогоднего августа. Интерес к заявлению Степанкова огромен, поскольку, кроме телевидения, оно было опубликовано в ряде московских изданий. Генпрокурор не отрицает своих частых посещений «Матросской тишины» и бесед с его узниками наедине, в кабинете начальника следственного изолятора, но объясняет это своей обязанностью знакомиться с условиями и режимом содержания. А во время обхода некоторые подследственные просят не вести с ними бесед в присутствии сокамерников. Вот и приходится разговаривать в кабинете начальника изолятора.

Генпрокурор рассказал о некоторых деталях содержания подследственных под стражей. После того как они ознакомились с делом, в камеры были поставлены телевизоры. Они получают все основные газеты. Их навещают журналисты, члены парламентских комиссий.

По делу допрошены две тысячи семьсот свидетелей. Сейчас составляется список тех, кого предполагал вызвать суд. Когда будет суд и будет ли он? Генпрокурор убежден: будет. Относительно срока он сказал, что начало процесса можно отсчитывать только тогда, когда дело пойдет в суд. Судье потребуется не один месяц, чтобы прочесть материалы многотомного следствия. И только тогда начнется само судебное разбирательство.