Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево - Олег Рой

— Договоримся, — уверенно произнес Иван. — Она, конечно, ломается пока, цену себе набивает. Но я сумею добиться своего.

— Только ты теперь-то не оплошай, сделай все как следует! — хмыкнул дед Игнат. — Не как я в свое время. А то любимые-то женщины на дороге не валяются, раз упустил — и все, ищи ветра в поле…

— Понимаю. Да, я постараюсь, — очень серьезно проговорил Иван. — Признаться, я сам боюсь потерять то, что с таким трудом нашел…

Слушать дальше Ирина не стала, развернулась и чуть ли не бегом бросилась назад к дому. Вот как наказал ее бог за невинное вроде бы любопытство! До этого момента она в глубине души еще продолжала надеяться, что не все потеряно… Но подслушанные слова Ивана о его любви к Марине окончательно разрушили все воздушные замки. Значит, он специально уговорил жену приехать, хочет помириться и уверен в успехе. Ну что же, в конце концов, так правильно. Семья — это ценность, особенно когда есть ребенок. И сломанные вещи надо чинить, а не выбрасывать — как это дважды в жизни сделала она сама.

Ирина покурила в гордом одиночестве у свежеотремонтированного летника, прислонившись спиной к бревенчатой стене. И сказала сама себе, что и на этой странице собственной жизни пора ставить точку. Да, их с Иваном дороги ненадолго пересеклись, — но этот миг закончен, и настала пора каждому идти своим путем.

Она и раньше понимала, что они с Иваном, по сути, живут в разных мирах. Ее миром была Москва, съемки, театр, интервью, светские мероприятия, поездки и перелеты. Его — Атяшево и работа на комбинате. Ирина не представляла себе, как эти два мира могли бы сосуществовать, и оттого решала проблему чисто по-женски: просто-напросто не думала о ней. А теперь вдруг осознала, что ради Ивана даже была бы готова пойти на тот шаг, на который не смогла пойти ради Артура — отказаться от своей работы. Вообще. Навсегда вернуться в Атяшево, поселиться здесь, найти себе какое-нибудь занятие, скажем, вести в ДК драмкружок, такой же, в который она сама ходила когда-то. И если бы при этом Иван был с ней, она жила бы прекрасно, была бы полностью счастлива и не испытывала никакого дискомфорта. Возможно, потому что была актрисой и умела легко меняться, а может, наоборот, потому что никогда не стеснялась быть собой. Но, увы, все это теперь стало невозможно… А значит, пора было возвращаться в собственный мир. И оставить Ивана в его мире — вместе с законной женой Мариной.

Глава 16

Заповедный холм

Алика сама удивлялась и тому, как легко и быстро они сошлись с Лесей, и тому, насколько она вдруг стала ценить эту дружбу и дорожить ею. Они были такие разные — и по возрасту, и по мироощущению, и по взглядам на всевозможные вещи… И все-таки Алику как магнитом тянуло к новой подруге, которая чуть ли не впервые в ее жизни стала для нее не «подружайкой», а настоящим другом, человеком, с которым можно поделиться всем, что у тебя на душе, наперсницей, как выражалась Леся. Она вообще знала и часто использовала в своей речи много вот таких старинных, уже почти вышедших из употребления слов и нередко изъяснялась немного витиеватым, книжным языком.

— А что ты от меня хочешь? Я же настоящий книжный червь! — смеялась Леся, когда Алика обращала внимание на очередное ее вычурное слово.

Леся действительно была типичным образцом «книжного» и «домашнего» ребенка. Ее родители очень любили единственную дочь, но воспитывали ее, по мнению Алики, излишне строго, заставляли много заниматься, не разрешали гулять допоздна, смотреть многие фильмы и читать некоторые книги, не подходившие ей по возрасту. Если бы подобным образом воспитывали Алику, это стало бы для нее кошмаром, однако Леся относилась ко всему легко и с юмором и не видела в своем образе жизни никакой проблемы. Она охотно занималась русским и английским языками, а также историей, ей нравилось сидеть дома и много читать, а родительские запреты на книги она обходила, потихоньку скачивая из Интернета то, что ей было интересно. Компьютером в семье пользовалась она одна, родители так и не сумели его толком освоить, поэтому Леся, кроме всего прочего, еще и помогала им в научной работе, искала материал и перепечатывала рукописи — оба были учеными и работали в местном краеведческом музее, папа занимал должность директора, а мама водила экскурсии.

А еще Леся часто читала вслух, могла делать это подолгу, не уставая, и так здорово, что слушать ее было настоящим удовольствием. Вспоминая свой недолгий опыт учебы в театральной академии, Алика постоянно говорила, что у них на курсе никто так хорошо не читал. Теперь редкая их встреча обходилась без того, чтобы Алика не просила подругу почитать что-нибудь. Она и раньше иногда слушала аудиокниги, ей они нравились больше, чем бумажные и чем электронная читалка. Но тут с ней словно произошло чудо — голос Леси действительно переносил ее в какие-то волшебные дали, из которых даже не хотелось возвращаться в обыденную действительность. Наверное, каждый ребенок нуждается в том, чтобы мать читала ему на ночь сказки. Алика в свое время была этого лишена, и теперь Леся в какой-то мере восполнила этот недостаток.

— Прямо театр одного актера! — восхищалась Алика. — Леська, тебе в театральный надо идти. Или диктором на радио.

Но Леся в ответ только качала головой: она собиралась стать писателем. И уже сейчас вовсю редактировала папины и мамины статьи, которые родители просили ее перепечатать.

Несмотря на разницу в возрасте, девушкам было интересно друг с другом, и ни разу не случилось так, чтобы у них не нашлось бы темы для разговора. Леся всегда с интересом слушала, когда Алика говорила о своих увлечениях: о мире моды, знаменитостях, клубах и танцах. А Алика, в свою очередь, полюбила увлекательные рассказы Леси: о разных мирах, вымышленных и реально существовавших, о людях, которые жили на самом деле или были кем-то придуманы. Несколько раз, смущаясь, краснея и запинаясь, Леся читала Алике и сочиненные ею самой истории или делилась замыслами, и Алика совершенно искренне хвалила их: Леся умела придумать и хорошо описать вроде бы простые и узнаваемые житейские ситуации, которые, однако же, каждый раз брали за душу и заставляли задуматься. Конечно, автор историй была еще очень юной, ей не хватало опыта, знания жизни — но она много читала и всегда обращала внимание на то, как описаны в книгах отношения людей. И потому Леся подчас рассуждала так глубоко и интересно, что Алике оставалось только удивляться. Рассуждения ее новой подруги мало походили на рекомендации из «психологической» колонки модных журналов, но тем любопытнее они становились для Алики.

Теперь практически все свое свободное время Алика проводила вместе с Лесей. Они вместе гуляли, вместе ходили в кино и в ледовый дворец. Леся совершенно не умела кататься на коньках, и Алика стала ее первым учителем. Учила она Лесю и танцевать. Та сначала очень стеснялась и зажималась, но Алика быстро поняла, что ее новая подруга обладает прекрасным чувством ритма, сыграла на этом, и дальше дело пошло веселее. На первых же субботних танцах в ДК Леся уже не жалась к стенке, как в прошлый раз, а рискнула выйти на танцпол и выглядела там вполне прилично. Алика так радовалась за нее, что даже меньше обращала внимания на Артема и Катю. Она почти не смотрела в их сторону — но все же не настолько, чтобы не заметить, что у парочки, пожалуй, не столь уж все и гладко. Катя так и льнула к Артему, а тот, похоже, был не в настроении, пару раз даже отстранился от нее и периодически поглядывал в сторону Алики. Но она уже давно решила, что это ровным счетом ничего не значит.

* * *

Погода потихоньку налаживалась, дожди миновали, возвращалось тепло. Днем бывало даже жарко, но ночи стояли прохладные, а по утрам все тонуло в густом тумане, точно в молоке, и на траве лежала густая роса. Выходя на первый перекур, Ирина совала ноги в резиновые боты и накидывала на плечи кофту. Она снова стала много курить, хотя одно время совсем сократила число сигарет и прекрасно себя чувствовала при этом. Но теперь, когда на душе было так муторно от мыслей и воспоминаний, курение хоть немного успокаивало — или хотя бы дарило иллюзию покоя.

— Опять смолишь! — покачал головой Володя, встретившись с ней все на той же лавочке. — А я-то уж порадовался, что ты бросаешь…

— На себя посмотри, — хмыкнула Ирина, осторожно присаживаясь на влажную от росы скамью.

— Мне простительно, я мент, — усмехнулся, затягиваясь, Володя. — А ты чего так рано поднялась-то?

— Да не спится, — пожала плечами Ирина. — Думы окаянные, мысли потаенные…

— Об Иване? — напрямую спросил Володя.

Ирина отвернулась:

— Об Игоре и о разводе, — сухо ответила, как отрезала, она. — При чем тут Иван?

— При том, что я хотел с тобой о нем поговорить, — заявил вдруг зять.

Сердце Ирины внезапно стукнуло и провалилось куда-то вниз. А вдруг он сейчас скажет что-то хорошее, что-то такое, что вернет ее к жизни? Но это сомнение длилось секунду, не больше, а потом Ирина тут же жестоко осудила себя за эту малодушную надежду. Ну что, что может быть хорошего в отношениях с женатым мужчиной? Если она позволит себе думать о таком, то чем будет лучше Игоревых звездулек? Да ничем. Даже хуже. Те-то еще дурочки молоденькие, не понимают толком, что делают, а она уже взрослая женщина, пора головой думать…