Тайна убитой актрисы - Алексей Макеев

проводит ночи за картами и собрал немалые деньги, то, может, она не стала бы так держаться за свое наследство.

– Да, ты прав, – сказал Крячко. – Знаешь, что мне это напоминает? Был такой рассказ, где муж и жена готовили друг другу подарки и пожертвовали для этого самым дорогим, что у них было. В итоге ничего хорошего из этого не вышло.

– Это ты говоришь о рассказе О. Генри «Дары волхвов», – сказал Гуров. – Да, там ситуация была чем-то похожа. Но ты, видимо, не очень внимательно читал тот рассказ или забыл его. Там все кончилось совсем неплохо. Никто не погиб, муж и жена поняли, что любят друг друга. В общем, хеппи-энд. А у нас совсем не так.

– Да, у нас ничего счастливого, – сказал Крячко. – А что это ты меня упрекаешь в том, что я мало читаю и рассказов не помню? А кто меня то и дело вытаскивает в командировки, отрывает от работы в Москве? Если постоянно мотаться то в Краснодар, то в Заозерск, то где возьмешь время для чтения?

– А ты хоть раз отказывался от этих командировок? – осведомился Гуров. – Наоборот, ты всегда в них сам напрашивался. Знаешь, почему так выходило? Да потому, что именно в командировках как раз и случаются самые интересные расследования. Вроде того, которое мы с тобой только что закончили.

Сто причин убить его

Глава 1

– Ну что, Ксюша, поедем кататься за город? Я тебе покажу такие места! Хочешь увидеть Новосибирское водохранилище в самом широком месте? Там Обь как море разливается, даже другого берега не видно. Там турбаза есть, которая так и называется – «Обское море»…

Девочка лет десяти, сидевшая напротив мужчины за столиком уличного кафе, уткнулась в свой смартфон, набирая кому-то смс-сообщение.

– Не, ко мне сейчас девчонки придут, – буркнула она, не поднимая глаз. – Мне домой надо.

– Да ты что! – Мужчина оживился и, потирая руки, заговорил, чуть нагнувшись вперед и прижавшись грудью к столу: – Разве тебе не хочется провести со мной еще время? А может, в магазин? Давай я куплю тебе то, что ты так давно желаешь, а мама не покупает! Пошли?

Мужчина поднялся из-за стола и потянул девочку за руку. Та нехотя оторвалась от своего смартфона и, посмотрев на него, охотно пробормотала:

– Ну, я не знаю… Только если недолго.

– Недолго, недолго, – тихо проговорил мужчина, озираясь по сторонам и подводя девочку к машине.

– Ой, мама звонит! – неожиданно остановилась девочка и выдернула свою руку из его пальцев мужчины.

Мужчина ругнулся сквозь зубы, бросил быстрый взгляд по сторонам и распахнул заднюю дверь иномарки. Девочка не успела коснуться пальцем значка телефонной трубки, чтобы ответить, как он выхватил у нее смартфон и, уже не церемонясь, стал заталкивать девочку на заднее сиденье.

– Пусти! – попыталась закричать она. – Больно!

Но ладонь зажала ей рот. Девочка ударилась коленом о край двери, заплакала и забилась в истерике, царапая ногтями обивку сиденья. Она вцепилась в руку мужчины и вытаращила глаза, глядя, как через дорогу к ней бежит женщина в сопровождении полицейского.

– Мама!..

Гуров нетерпеливо топтался возле терминала, а в голове у него крутилась мысль, присущая, наверное, всем встречающим во всех аэропортах мира. Почему время так тянется, когда чего-то ждешь с нетерпением, и почему оно так быстро летит, когда ты провожаешь любимого человека.

Мария появилась неожиданно, хотя Лев смотрел во все глаза, боясь пропустить жену. Она вышла улыбающаяся, в светлых брючках, в темных очках, поднятых на волосы, катя за собой знакомый чемодан и придерживая другой рукой дамскую сумочку на плече.

– Маша! Я здесь! – Гуров протолкался через толпу и обнял жену. – Ну, как ты? Хорошо долетела?

– Все хорошо, – прошептала Маша, подняв на мужа счастливые глаза. – Видишь, даже минута в минуту приземлились. Представляешь, Новосибирск провожал нас дождем. Там такие тучи наползали, я уж думала, что задержат отлет. А здесь солнышко!

– Это ты мое солнышко, – улыбнулся Лев. – Ну, поехали. Дома тебя ждет ванная с твоим любимым набором солей Мертвого моря, вкусный ужин и мартини.

– Ты приготовил ужин? – недоверчиво посмотрела на него Маша.

– Ну, не надо так приукрашивать мои достоинства! Просто заказал в ресторане. Я же помню, что ты заботишься о своей фигуре, поэтому стол будет не столько обильный, сколько вкусный. И фрукты.

Машина неслась по шоссе, и Маша сидела рядом, тесно прижавшись плечом, и погода, как по заказу, прекрасная. Жена рассказывала буквально взахлеб о гастролях, о своих выступлениях, о концерте, который их попросили дать вне программы гастролей театра, и о том, как их принимали зрители. Водитель такси, посматривая в зеркало, уважительно молчал. И Гурову казалось, что он счастлив, как мальчишка, счастлив, что у него такая жена, что он может ею гордиться.

А потом они сидели за столом на своей любимой кухне. Прошли минуты восторга, свое дело сделала душистая ванна, и теперь Маша сидела расслабленная, в пушистом халате и с бокалом в руках. Гурову нравилось смотреть, как жена покачивает вино в бокале и любуется на свет игрой красок. Все дома, снова над головой любимый абажур, снова тихий московский вечер. И можно ни о чем не думать, просто быть вместе, отдыхать. А весь окружающий мир сейчас очень далеко, за стенами дома, за окнами. И пусть он немного подождет. Хотя бы до завтрашнего утра.

– Ты знаешь, я не думала, что Новосибирск такой, – улыбнулась Маша, пригубив бокал. – Я думала, ну, старинный сибирский город, там много старинных домов, по улицам ходят купцы с бородами и ездят пролетки.

– Да ладно! – удивленно посмотрел на жену Лев.

– Конечно, шучу, – блеснула глазами Маша. – Это образ, понимаешь! Только образ. Конечно, ничего такого я не собиралась увидеть наяву, но в душе у меня готовилась к восприятию картина, близкая по духу именно этим видениям. А он оказался вполне современным, столичным даже каким-то. Может быть, именно поэтому я ощущала себя там комфортно – вполне нормальная городская среда и вполне современные люди, способные понять и принять современный театр.

Планерка началась как обычно, в 8.30 утра. Перед началом генерал Орлов успел обменяться с Гуровым рукопожатием и спросить, как Маша. А потом в кабинете с шумом появился загорелый и довольный Крячко. Вокруг него сразу начали собираться сотрудники управления, послышался смех. Со своими байками и шуточками Стас был, как всегда, в центре внимания.

– Чего это он? – удивленно спросил Лев. – У него же отпуск? Ему еще три дня гулять!

– Я попросил пораньше выйти, – ответил Орлов. – Задержись после планерки, поговорить надо.

Офицеры стали рассаживаться у стола для совещаний. Крячко наконец подошел к Гурову и, с улыбкой протягивая руку, произнес:

– Извини, соскучился. Не мог утерпеть, вот и приехал. Чего я буду еще три дня мучиться в этом дурацком отпуске, правда? Лучше уж на работу!

– Ладно тебе, курортник, – усмехнулся Лев. – Я все знаю. Орлов сказал, что отозвал тебя.

– А для чего, не сказал? – сразу же тихо спросил Крячко и оглянулся по сторонам с самым загадочным видом. – Что-то темнит в последнее время наш генерал!

Гуров не ответил, и Крячко, поймав осуждающий взгляд начальника, сразу перестал балагурить и уселся на свое место с серьезным лицом.

Обычная планерка заняла сегодня меньше времени, чем обычно. Отчеты о проделанной работе Орлов пообещал заслушать на следующий день. Быстро раздав