Мифы Великой Отечественной (сборник) - Михаил Мельтюхов

Хотя в дальнейшем Э. Манштейну приходилось занимать и более высокие должности, именно командование 11-й армией в Крыму стало вершиной его военной карьеры. С одной стороны, изолированный театр военных действий на полуострове как нельзя лучше подходил для демонстрации полководческих талантов, с другой – роль командующего войсками в Крыму имела в значительной мере политический характер. Крым обеспечивал влияние Германии на Турцию, Болгарию и Румынию, а опосредованно – и на ситуацию в Восточном Средиземноморье.

С другой стороны, Крым неожиданно оказался весьма ненадежной позицией, уязвимой как с юга (от Чонгара и Перекопа), так и со стороны Керченского пролива. Более того, отсутствие здесь естественных рубежей обороны (за исключением Ак-Монайской узости) делало Крым идеальным театром для подвижных моторизованных войск, не позволяя отступающему организовать планомерный отвод своих войск в случае прорыва противника. В свою очередь, Севастополь оказывался ловушкой для блокированной в нем армии, поскольку эвакуация отсюда неизбежно вела к огромным потерям. Можно сказать, что Манштейну повезло – он был наступающей стороной и пожал лавры победителя. Однако в 1944 г. немецкой 17-й армии довелось испить в Крыму ту же чашу, что досталась на долю советских войск в 1941–1942 гг.

История действий 11-й армии в Крыму обросла множеством мифов. К созданию некоторых из них приложил руку сам Манштейн, к другим – отечественная историография, как советская, так и современная.

По иронии судьбы здесь Эриху фон Манштейну опять довелось встретиться с Ф.И. Кузнецовым – только теперь бывший командующий Северо-Западным фронтом был понижен в должности до командарма и руководил 51-й армией, управление которой было сформировано 14 августа. Основой армии стал дислоцированный в Крыму 9-й стрелковый корпус (практически не имевший корпусных частей) – 156-я, 106-я стрелковые и кавалерийская дивизии. В августе здесь же начали формироваться четыре Крымские дивизии народного ополчения, задним числом обозначенные как 321-я (Евпатория), 184-я (Ялта), 172-я (Симферополь) и 320-я (Феодосия). Кроме того, к 1 сентября в состав армии вошли 276-я и 271-я стрелковые, 40-я и 42-я кавалерийские дивизии, отведенные сюда из Северной Таврии.

Распространенная легенда, активно поддержанная советскими историками, гласит: немцы сумели ворваться в Крым из-за того, что большинство войск 51-й армии были направлены для обороны побережья от вражеских десантов. Однако на деле ситуация была иной. Все приказы, предписывающие усилить оборону побережья, относятся к августу – тогда как немцы вышли к Перекопскому перешейку и озеру Сиваш только 15 сентября. На этот момент здесь находились три наиболее боеспособные дивизии 9-го стрелкового корпуса генерала П.П. Батова – 156, 106 и 276-я, имевшие 24 батальона и 222 орудия. Более слабая 271-я стрелковая и все три кавдивизии составляли резерв. На обороне побережья находились только три дивизии народного ополчения, не имевшие ни артиллерии, ни автотранспорта, ни даже автоматического оружия. Кроме того, в Симферополе заканчивала формирование 172-я (3-я Крымская) дивизия. Изначально она планировалась как мотострелковая, поэтому в состав дивизии был включен 5-й танковый полк, собранный из машин, находившихся в Крыму на ремонте. Позднее полк действовал отдельно, а дивизия числилась обычной стрелковой.

Таким образом, к середине сентября войска Крыма насчитывали 5 боеспособных стрелковых и 3 слабых кавалерийских дивизии. Эти силы, как мы видим, были размещены вполне рационально: большинство – на севере, подвижные части – в резерве в районе Симферополя и Джанкоя. Поэтому не соответствует действительности фантастическое утверждение генерала Батова о том, что «около 30 тысяч штыков оставалось на оборону Крыма от вторжения со стороны материка (из них 7 тысяч на Перекопе); около 40 тысяч – на оборону побережья идо 25 тысяч внутри Крыма» [209] . В трех дивизиях народного ополчения вряд ли имелось 40 тысяч штыков или даже просто столько бойцов. Главной же проблемой 51-й армии было отсутствие артиллерии корпусного звена и крайний недостаток ее в дивизиях, а также нехватка стрелкового вооружения в формирующихся частях.

По утверждению Манштейна, для наступления на Крым первоначально был выделен только 54-й армейский корпус генерала Ганзена – 46-я и 73-я пехотные дивизии, остальные силы 11-й армии были развернуты против 9-й армии Южного фронта на мелитопольском направлении. На самом деле против Крыма было направлено 4 дивизии – позиции по берегу Сиваша заняла 22-я пехотная дивизия 30-го армейского корпуса, а в качестве резерва в тылу ударной группировки сосредоточилась переброшенная из-под Одессы 50-я пехотная дивизия.

«Само собой было понятно, что 54-му армейскому корпусу для наступления на перешейки должны были быть приданы все имеющиеся в нашем распоряжении силы артиллерии РГК, инженерных войск и зенитной артиллерии».

Ниже Манштейн признает, что 54-й корпус имел «сильнейшую поддержку артиллерии». Кроме того, в составе ударной группировки действовал 190-й дивизион штурмовых орудий – 18 САУ StuG.HI. Поэтому командующий 11-й армией пытается «уравновесить силы» ссылкой на превосходство советской авиации.

«Господство… в воздухе принадлежало советской авиации. Советские бомбардировщики и истребители непрерывно атаковали всякую обнаруженную цель.

Не только пехота на переднем крае и батареи должны были окапываться, нужно было отрывать окопы и для каждой повозки и лошади в тыловой зоне, чтобы укрыть их от авиации противника. Дело доходило до того, что зенитные батареи не решались уже открывать огня, чтобы не быть сразу же подавленными воздушным налетом».

Однако на самом деле войска, атакующие Перекопский перешеек, поддерживались силами 4-го авиакорпуса в составе части 77-й истребительной эскадры (60–65 самолетов Ме-109), 77-й штурмовой эскадры (75 машин Ju-87) и 51-й бомбардировочной эскадры (125 двухмоторных Не-111), а также двух десятков разведчиков. В то же время авиация 51-й армии состояла из двух истребительных авиаполков (82-го и 247-го) и 21-го бомбардировочного авиаполка – около 40 истребителей МиГ-3 и ЛаГГ-3 и 20 бомбардировщиков ДБ-3. С ней взаимодействовала так называемая Фрайдорфская группа ВВС флота – 48 истребителей И-15бис, И-153, И-16 и Як-1, а также 2 СБ, 4 Ил-2 и 3 разведчика Р-5 и Р-10. Таким образом, непосредственно на севере Крыма немецкая авиация превосходила наши силы в два раза.

Правда, всего в Крыму насчитывалось около 400 советских самолетов – но из них почти треть составляли старые морские разведчики МБР-2, боевая ценность которых была чисто номинальной. Основная же часть флотской авиации, за вычетом Фрайдорфской группы, вплоть до начала октября занималась бомбардировками румынских портов и нефтепромыслов. В свою очередь, самолеты 4-го авиакорпуса постоянно отвлекались на действия против Одессы и войск Южного фронта на реке Молочная. Вдобавок советские самолеты в основном были устаревших типов, большинство бомбардировщиков могли действовать только ночью – с сомнительной точностью бомбометания.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});