Мифы Великой Отечественной (сборник) - Михаил Мельтюхов

Явная неудача Манштейна под Двинском в первую очередь объясняется качеством противостоявших ему советских войск. Воздушно-десантные бригады практически не имели артиллерии, но были хорошо обучены и обладали высоким боевым духом. Механизированные войска также являлись элитой РККА; вдобавок «ужатие» 21-го мехкорпуса до 10 тысяч человек дало возможность сосредоточить в боевой группе наиболее подготовленных бойцов. В целом 56-му моторизованному корпусу противостояли лучшие силы Красной Армии. Если бы все войска РККА в 1941 г. имели подобный уровень подготовки, итог Приграничного сражения был бы совсем иным…

Линия фронта по Двине была прорвана немцами только после того, как командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф.И. Кузнецов, вопреки приказу Ставки, 30 июня отдал войскам приказ отойти на линию старых укрепрайонов, где должны были разворачиваться прибывающие из тыла войска 2-го стратегического эшелона – 1-й механизированный и 41-й стрелковые корпуса. Одновременно сюда же, в район Пскова и Острова, предполагалось перебросить еще не введенные в бой 22-й Латвийский и 24-й Эстонский территориальные корпуса.

Судя по всему, командующий фронтом просто переоценил силы противника и его успехи; отчасти это было вызвано плохой связью, из-за которой информация о действиях войск поступала с очень большим запозданием. Но самое главное – генерал Кузнецов не предполагал, что прибытие в район Пскова трех свежих дивизий 41-го стрелкового корпуса, намеченное на 1–2 июля, задержится на несколько дней…

Через несколько часов после отправки в войска приказ об отступлении был отменен, а сам Кузнецов снят со своего поста. Однако из-за плохой и неравномерно работавшей связи часть дивизий успели начать отход до появления второго приказа, а часть – не получили и первого. В итоге днем 2 июля частям 41-го моторизованного корпуса удалось вырваться с плацдарма у Екабпилса и на следующий день выйти на Псковское шоссе, опередив отступающие от Двины советские войска.

56-й моторизованный корпус начал наступление в 11 часов 2 июля. Но прорвать оборону советских войск Манштейну не удалось – части 27-й армии медленно отходили от рубежа к рубежу, удерживая локтевой контакт между собой. А ведь корпусу Манштейна была передана из резерва группы армий свежая моторизованная дивизия СС «Мертвая голова», а также придана 121-я пехотная дивизия. Впрочем, обе эти дивизии сразу же умудрились «отличиться». Разведывательный батальон дивизии СС, прорвавшись по шоссе на Себеж, попал в засаду в районе города Дагда и был практически полностью разгромлен силами 42-й танковой дивизии. Согласно нашим донесениям, на поле боя осталось в общей сложности 10 танков, 15 бронетранспортеров, 18 орудий и 200 автомашин; из состава мотоциклетного авангарда было захвачено 126 исправных мотоциклов и 34 пленных эсэсовца, в том числе два офицера.

Манштейн, обходя молчанием этот конкретный эпизод, сетует, что эсэсовцы при всей своей храбрости и великолепном оснащении не имели достаточного опыта и несли слишком высокие потери.

«Дивизия [ «Мертвая голова»]также всегда атаковала с большой смелостью и показала упорство в обороне. Позже не раз эта дивизия была в составе моих войск, и я полагаю, что она была лучшей из всех дивизий СС, которые мне приходилось иметь… Но все эти качества не могли возместить отсутствующей военной подготовки командного состава. Дивизия имела колоссальные потери, так как она и ее командиры должны были учиться в бою тому, чему полки сухопутной армии уже давно научились. Эти потери, а также и недостаточный опыт приводили в свою очередь к тому, что она упускала благоприятные возможности и неизбежно должна была вести новые бои… После десяти дней боев три полка дивизии пришлось свести в два».

Немецкие работы также весьма глухо упоминают об указанном эпизоде. История дивизии «Мертвая голова» вскользь упоминает, что в бою у Дагды 1-й моторизованный полк СС потерял около сотни человек, а Вернер Гаупт – что в ходе этих боев дивизия потеряла две трети своего состава и была сведена в один полк. А ведь для 1941 г. даже потери в треть боевого состава для немцев были крайне высокими, почти невероятными. Впрочем, к концу года в войсках Манштейна они стали самыми обычными и даже воспринимались как небольшие…

4 июля случилась неприятность со 121-й пехотной дивизией. В этот день «Мертвая голова», наступавшая по шоссе от Краславы на Себеж, наконец-то захватила Дагду. Следом за ней уступом продвигалась 121-я пехотная дивизия. В ходе одной из контратак бойцы 42-го мотострелкового полка прорвались к штабу пехотной дивизии и разгромили его, в завязавшемся бою был убит командир дивизии генерал-майор Отто Ланцелле.

Впрочем, главные неприятности еще ждали 56-й моторизованный корпус впереди. К сожалению, подробности дальнейших боев Манштейн вновь описывает скупо, уделяя больше внимания плохим дорогам, бытовым подробностям, жаре, дождям, холодному коньяку и краденной у местного населения птице. «Правда, куры и утки были редкостью, поскольку, хотя мы и были всегда впереди, на них находилось много других любителей». Характерно, что далее Манштейн совершенно серьезно утверждает, что «в немецкой армии – в противовес остальным – грабеж не допускался» – очевидно, напрочь забыв, о чем писал раньше.

14 июля двигавшаяся по шоссе на Новгород 8-я танковая дивизия заняла город Сольцы, а ее передовой отряд вышел на реку Мшага возле Шимска. Однако на следующий день:

«Противник большими силами с севера ударил во фланг вышедшей на реку Мшага 8-й танковой дивизии и одновременно с юга перешел через реку Шелонь. Сольцы – в руках противника. Таким образом, главные силы 8-й танковой дивизии, находившиеся между Сольцами и Мшагой, оказались отрезанными от тылов дивизии, при которых находился и штаб корпуса. Кроме того, противник отрезал и нас и с юга большими силами перерезал наши коммуникации. Одновременно продвигавшаяся дальше к северу 3-я мотодивизия была у Мал. Утогорж атакована с севера и северо-востока превосходящими силами противника».

Итак, советские войска нанесли не просто контрудар – они атаковали корпус Манштейна с трех направлений. 237-я стрелковая дивизия совместно с «боевой группой» 21-й танковой дивизии (42-й танковый и 21-й гаубичный полки) отбросила назад 3-ю моторизованную дивизию; 70-я стрелковая дивизия при поддержке 5-го танкового полка 3-й танковой дивизии атаковала левый фланг 8-й танковой дивизии, смяла его и нарушила локтевую связь с 3-й моторизованной дивизией.

Одновременно 183-я латвийская стрелковая дивизия нанесла удар с юга через Шелонь навстречу 237-й дивизии, выйдя на коммуникации 56-го армейского корпуса и оказавшись в непосредственной близости от его командного пункта. Здесь была разгромлена тыловая автоколонна 8-й танковой дивизии, в числе прочих трофеев оказалась штабная машина 2-го батальона 52-го полка химических минометов. В машине, среди прочих документов, была обнаружена инструкция по использованию химических снарядов и мин, а также дополнения к ней, разосланные войскам еще 11 июня 1941 г. и содержащие указания по технике и тактике применения отравляющих веществ. Немцы не собирались без особой необходимости применять на Восточном фронте отравляющие вещества, но захваченные документы стали настоящим подарком советской пропаганде и уже 23 июля были опубликованы в газете «Правда». «Главное командование требовало от нас объяснений, как оказалось возможным, что совершенно секретный документ попал в руки противника», – пишет Манштейн.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});