Вторая гробница - Филипп Ванденберг

– Нет, – солгал Питри, который знал об этой проблеме. – Вы уверены, что вылечили пациента?

Газал оскорбленно зыркнул поверх очков.

– Я этим снадобьем и мертвого на ноги поставлю. Не позже чем через час молодой человек подскочит как ни в чем не бывало. – Заметив сомнение на лице Питри, Газал добавил: – Тайное средство собственного приготовления. Я получаю его из лошадиной крови.

– Из лошадиной крови?

Своенравный доктор кивнул.

– У меня есть жеребец, которому почти двадцать лет. Ему и от десяти укусов кобры ничего не сделается. И знаете почему?… У его иммунитет к яду. Когда ему исполнилось пять лет, я начал вводить ему небольшие дозы яда. И у жеребца со временем выработалось противоядие. Оно настолько сильное, что для человека хватит и крошечной дозы. А что вы, собственно, имели в виду, когда сказали, что пациент говорит такие вещи, о которых абсолютно ничего не знает?

Питри вопросительно взглянул на Ньюберри, как бы спрашивая: можно ли доверять доктору, – и объяснил:

– Ну, я бы не поверил, если бы не слышал это своими ушами. В бреду Картер начал декламировать солнечный гимн фараона Эхнатона.

– Бред – это довольно частое явление при змеиных укусах, сэр. Яд вызывает расстройство сознания.

– Вполне вероятно, доктор. Только Картер произносил связные предложения одного текста, от которого сегодня у нас есть несколько отрывков, отдельные иероглифы, не больше!

– Это действительно странно. – Доктор пожал плечами. – Иншаллах – с Божьей помощью. Вы должны обязательно спросить об этом, когда он придет в себя.

Доктор взобрался на осла и поехал домой, вниз по течению реки.

– Странный человек, – сказал Перси Ньюберри, когда они вернулись в темную комнату.

Питри хотел согласиться, но тут увидел, что к Картеру вновь возвращается жизнь.

– Вы только взгляните, – удивленно произнес он.

Картер поднялся, поморщился и глухо прохрипел:

– Во мне будто огонь пылает. Можно мне воды?

Ньюберри тут же исчез и вернулся со стаканом.

Говард залпом выпил содержимое.

– Что случилось? – спросил он, указывая на повязку на левой ноге.

Питри скроил серьезную мину.

– Я думаю, Картер, моя жена спасла вам жизнь. Вас укусила кобра. Хильда высосала яд из раны. Врач дал вам противоядие.

– Ах вот оно что, – удивленно протянул Картер. – А у меня было такое ощущение, будто я сплю. Я вдруг оказался при дворе Эхнатона и Нефертити, во дворце, окруженном прудами, в которых плавали утки… Тысячи комнат, бассейн с цветущими лотосами, и над всем этим – ярко-голубое небо. И как приятно грело солнце! Жаль, что я вдруг проснулся.

Питри и Ньюберри обменялись многозначительными взглядами, но никто так и не решился задать юноше вопрос.

Тем временем жена Питри вернулась с корзиной и начала возиться в кухне. Археолог снова отправился на раскопки, а Ньюберри остался рядом с Картером.

– У меня кружится голова, – сказал Говард и снова опустился на лавку. – И перед глазами все расплывается.

Ньюберри понимающе кивнул.

В Говард, я думаю, ты сегодня был на волосок от смерти. Жена Питри мужественно повела себя. Флиндерс и я просто окаменели от страха, когда она взрезала твою ногу кухонным ножом и высосала из раны яд. Я не знаю, могли бы мы с тобой сейчас говорить, если бы она этого не сделала.

– Я все равно ее не очень люблю, – ответил Картер, – даже если она спасла мне жизнь.

– Никто ее не любит, Говард, я еще не встречал ни одного человека, который бы отзывался о ней хорошо. Но это не умаляет важности ее поступка. Множество женщин скрывают под твердой оболочкой мягкую сердцевину.

– Она с самого начала обращается со мной так, будто я маленький мальчик. Кроме того, я слышал, как она шепталась с Питри, когда я жаловался на ее стряпню. «Его светлости, – брюзжала она, – ничем нельзя угодить. Мне стоит сначала поучиться».

– Ну, ты же знаешь ее, – попытался успокоить его Ньюберри, – она не держит на тебя зла.

Не глядя на Ньюберри, Картер ответил:

– Перси, тебе не нужно утешать меня. Скажи честно, что мы нашли до сегодняшнего дня? Пару фигурок без головы и десятки мешков осколков. И это за полгода. Не удивлюсь, если в один прекрасный день лорд Амхерст вернет нас обратно в Англию и скажет: «Спасибо, юноши, с меня довольно».

– Чепуха! – ответил Ньюберри. – Археология состоит из десяти процентов знаний и умений и из девяноста процентов совпадений и удач. Ты же знаешь лорда Амхерста.

– Но Амхерст послал нас сюда не как археологов, а как искателей сокровищ. Ты забыл об этом?

– Конечно нет. Но именно поэтому он должен понимать, что мы не можем всего лишь за полгода сделать такую находку.

Говард надолго задумался и наконец произнес:

– Перси, скажи честно, ты веришь, что мы найдем в Амарне тот большой клад, на который рассчитывает Амхерст?

В темной комнате было так душно, что едва можно было дышать. Перси Ньюберри прижал носовой платок ко рту, глубоко вздохнул и только потом ответил:

– Мои надежды тают с каждой неделей. Вначале я был уверен, что если и есть большой клад, то он может быть спрятан только здесь. Амарна – большое поселение, и оно даже некоторое время было столицей Нового Царства. А в Египте уже сотни лет проводились раскопки где угодно, только не здесь. И мы упорно искали все эти месяцы, не сидели на месте, а результат… менее чем скромный.

– Почему, Перси, я спрашиваю тебя, почему?

Ньюберри покачал головой.

– Если б я знал это, мы бы уже нашли клад. Есть множество причин. Амарна была основана фараоном-революционером, и правление его длилось недолго. Возможно, после смерти Эхнатона город разграбили. Дома, построенные из нильского ила, быстро разрушились. Лишь царский дворец был возведен из песчаника и известняка. Но ведь там уже ведет раскопки Флиндерс Питри. Старый лис наверняка знает: если тут и можно что-нибудь найти, то только в развалинах дворца.

– А нам остается лишь копаться в нильском иле!

– Так и есть. – Ньюберри смиренно кивнул и, когда Говард протянул ему пустой стакан, добавил: – Тебе нужно сейчас как можно больше пить. Я попрошу миссис Питри сварить тебе крепкий кофе. – Сказав это, он ушел.

Пока Говард смотрел в потолок, сделанный из тростника и сухих балок, ему в голову пришла мысль: не лучше ли было бы, если бы миссис Питри не применила своих медицинских умений? Его эйфория от того, что он ищет сокровища в далекой стране, давно прошла. Вот уже полгода он копал, как крот. Грязь, пыль и жара вошли в повседневную жизнь. Мечта Говарда сделать большое открытие не исполнилась.

Картер сел, поставил на лавку чемодан, в котором он хранил свои вещи. На самом верху лежал маленький сверток. Сара Джонс сунула его Говарду в карман, когда прощалась с ним в Сваффхеме. Картер сделал вид, будто ничего не заметил, но в поезде тут же развернул его и обнаружил фотографию Сары в рамке.

Эта фотография стала для него настоящей драгоценностью, но совершенно не способствовала тому, чтобы Картер мог выбросить Сару из головы. Временами, когда Говард оставался один, как сейчас, он вытаскивал фотографию и предавался воспоминаниям. Наверняка она уже давно вышла замуж за этого Чемберса. Может, и она с тоской вспоминает время, проведенное с ним?

Когда Говард услышал шаги, он поспешно спрятал фотографию, а чемодан сунул под лавку. Ньюберри принес ему кофе в маленьком медном кувшинчике. От него шел запах чего-то пригорелого, что свойственно египетскому кофе, а сверху напиток венчала высокая пенка.

– Это приведет тебя в чувство, – сказал Ньюберри, переливая черное варево в толстостенный стакан.

Говард пригубил кофе и довольно улыбнулся.

Спускались сумерки, когда миссис Питри ударила в гонг, созывая людей к ужину. В роли гонга она использовала крышку от ведра из-под повидла, которую повесила на двух шнурках в кухонном дверном проеме.

Вот уже час, как дом археологов наполняли резкие, но приятные запахи. Запахи такого рода были редкостью, потому что кулинарного искусства миссис Питри боялись все археологи от Луксора до Каира. Лишь Флиндерс хвалил ее стряпню. Мысль, что его язва желудка, возможно, вызвана как раз блюдами Хильды, не приходила археологу в голову.

Причиной сказочных кулинарных ароматов стало подобие гуляша, который миссис Питри подавала большими кусками под острым красным соусом. За ужином Говард счел нужным поблагодарить за помощь миссис Питри. Здесь присутствовали также Флиндерс и Перси Ньюберри.

Наконец Флиндерс Питри решился рассказать о странном бреде Картера и спросил, не помнит ли Говард что-нибудь об этом.

Говард утверждал, что видел сказочные картины, но он и не представлял, что говорил во сне.

Перси Ньюберри похвалил ужин и спросил у миссис Питри, что же все-таки за деликатес она подала на стол.

– Я уверена, что вы ни за что не догадаетесь, – улыбнулась Хильда, – я забрала убитых Говардом змей. Эти твари хоть на что-нибудь сгодились. У меня еще много осталось в кастрюле!