22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война - Марк Солонин

Обеспеченность механизированным транспортом стрелковых дивизий составляла 40—50 процентов. Недостающие автомашины и тракторы планировалось пополнить ресурсами народного хозяйства восточных областей Украины...

С 20 мая 1941 г. в целях переподготовки весь рядовой и сержантский состав запаса привлекался на 45-дневные учебные сборы при стрелковых дивизиях. Это позволило довести численность личного состава каждой стрелковой дивизии до 12—12,5 тыс. человек, или до 85—90 процентов штатного состава военного времени...»

Вы помните, уважаемый читатель, сколько тысяч раз нам врали про то, что «дивизии Красной Армии содержались по штатам мирного времени и к 22 июня были в два раза меньше немецких»? Вы помните, как великий наш Маршал Победы размышлял в своих воспоминаниях о том, что «накануне войны в приграничных округах 19 дивизий были укомплектованы по 5—6 тысяч человек, а 144 дивизии имели численность по 8—9 тысяч человек» ?

Фактически же, по данным монографии «1941 год — уроки и выводы», в 103 стрелковых дивизиях приграничных округов численность личного состава была доведена:

«21 дивизии — до 14 тыс. человек, 72 дивизий — до 12 тыс. человек и 6 стрелковых дивизий — до 11 тыс. человек» [3, с. 82].

Вернемся, однако, к книге Владимирского:

«...Предусмотренный мобилизационными планами частей порядок отмобилизования в основном сводился к следующему.

Каждая часть делилась на два мобилизационных эшелона. В первый мобилизационный эшелон включалось 80—85 процентов кадрового состава части... Срок готовности первого эшелона к выступлению в поход для выполнения боевой задачи был установлен в 6 часов.

Второй мобилизационный эшелон части включал в себя 15—20 процентов кадрового состава, а также весь прибывавший по мобилизации приписной состав запаса. Срок готовности второму эшелону частей... был установлен: для соединений, дислоцированных в приграничной полосе, а также для войск ПВО и ВВС — не позднее первого дня мобилизации, а для всех остальных соединений — через сутки...

Всем соединениям и частям устанавливались укрытые от наблюдения с воздуха районы отмобилизования вне пунктов их дислокации, а также определялся порядок выхода частей в эти районы и прикрытия их во время отмобилизования.

По заключению комиссий штабов армии и округа, проверявших состояние мобилизационной готовности стрелковых соединений и частей в мае-июне 1941 г., все стрелковые дивизии и корпусные части признавались готовыми к отмобилизованию в установленные сроки...» [92]

Теперь давайте переведем дух и обдумаем прочитанное.

Традиционная версия была такова: Красной Армии был нужен еще как минимум целый год для того, чтобы подготовиться к войне. Немцы не стали по-рыцарски ждать и напали на «неподготовленную к войне» армию.

В несколько более облагороженном варианте эта туфта звучала так: для полного завершения мобилизационных мероприятий нужно было еще две-три недели, но быстрое продвижение вермахта в глубь страны сделало мобилизацию невозможной. Что и послужило причиной...

А на самом-то деле скрытая мобилизация была уже практически ЗАВЕРШЕНА. Стрелковые дивизии (т.е. основной костяк армии той эпохи и, заметим, главная сила в обороне!) практически закончили отмобилизование, и плановые сроки их готовности к ведению боевых действий исчислялись даже не днями, а ЧАСАМИ. Небольшой «довесок» (второй мобилизационный эшелон) мог быть приведен в полную готовность всего лишь за один-два дня. Каким же образом «внезапное нападение» немцев могло лишить Красную Армию этих считаных часов? Разве СССР по своим размерам был похож на Люксембург или Данию, которые вермахт занял за один день? Важно отметить и то, что накануне войны никаких сомнений в реальности указанных сроков доукомплектования и приведения частей в полную боевую готовность у нашего командования не было. Основные виды стрелкового и артиллерийского вооружения (см. выше) уже были в частях.

А упомянутые Владимирским «40—50% штатной численности мехтранспорта» в переводе на более конкретный язык составляют 250 автомашин всех типов и полсотни тракторов в одной стрелковой (т.е. пехотной!) дивизии. Дело в том, что сами «штатные численности», предусмотренные сталинскими планами подготовки к Большой Войне, были огромны. Так, в гаубичном полку стрелковой дивизии РККА планировалось иметь два трактора (мощные дизельные «Коминтерн» и «Ворошиловец») на одну гаубицу (!), 37 радиостанций (в том числе две большого радиуса действия на шасси спецавтомобиля), 90 грузовых и 3 легковые автомашины. В отдельном противотанковом дивизионе все той же стрелковой дивизии на 18 «сорокапяток» приходилось 24 автомашины и 21 тягач. Причем в качестве тягача использовался бронированный гусеничный «Комсомолец» — созданный на базе узлов и агрегатов легкого танка Т-38, вооруженный пулеметом в шаровой установке и в целом соответствующий по боевым возможностям немецкой танкетке PZ-I, которую все советские историки неизменно зачисляли в разряд «танков». К июлю 1941 г. было выпущено и передано в войска 7780 таких «Комсомольцев» [148].

Значительно хуже обстояли дела с мобилизационной готовностью механизированных корпусов. Оно и понятно. Во-первых, мехкорпус уже по определению требует огромного количества «механизмов», в том числе автомашин и тракторов (гусеничных тягачей), значительная часть которых по плану должна была работать в народном хозяйстве вплоть до дня объявления открытой мобилизации. Во-вторых, сталинская гигантомания, вследствие которой одновременно формировалось 29 мехкорпусов по тысяче танков в каждом, превысила реальные возможности экономики страны.

Признав все это, не будем опять-таки спешить с выводами, а лучше приступим к изучению конкретных фактов, взятых все из той же монографии Владимирского:

«22, 9 и 19-й механизированные корпуса сформировались с апреля 1941 г. на базе бывших танковых бригад и к началу войны находились еще в стадии организации... Располагая относительно большой численностью личного состава (танковая дивизия — 9 тыс. человек, или 80 процентов, моторизованная дивизия — 10,2 тыс. человек, или 90 процентов штатов военного времени), механизированные соединения имели некомплект начальствующего и сержантского состава (40—50 процентов)... Особенно неблагополучно обстояло дело с укомплектованностью частей командирами танков и танковых подразделений, а также механиками-водителями и другими специалистами...»

Не следует, правда, забывать, о каких корпусах пишет Владимирский. По предвоенным планам командования советских бронетанковых войск 19-й МК даже не входил в число девятнадцати «боевых мехкорпусов» и формировался по сокращенным штатам, а 22-й МК и 9-й МК должны были завершить формирование лишь в 1942 году. Неукомплектованность этих мехкорпусов танкистами вполне «уравновешивалась» отсутствием в них штатного количества танков. Так, в 22-м МК было 712 танков (69%), в 9-м МК - 316 танков (31%), в 19-й МК - 453 танка (44%).

К тому же все познается в сравнении. Вермахт, численность которого с осени 1940 г. начали лихорадочно наращивать, испытывал те же самые проблемы:

«...в танковых и моторизованных дивизиях кадровые офицеры составляли 50% командного состава, в пехотных дивизиях — от 35 до 10%. Остальные были резервистами, чья профессиональная подготовка была значительно ниже...» [ВИЖ, 1989, № 5, с. 72. Лишь в писаниях советских пропагандистов существовал пресловутый «двухлетний опыт ведения современной войны». Из пяти танковых дивизий 1-й танковой группы вермахта в польской кампании не участвовала ни одна, во вторжении во Францию — только две (9-я тд и 11-я тд), 14-я тд успела до «Барбароссы» повоевать одну неделю в Югославии, 13-я и 16-я тд (созданные в октябре 1940 г. на базе пехотных дивизий) вообще не принимали до 22 июня 1941 г. какого-либо участия в боевых действиях.

Теперь снова обратимся к книге Владимирского, дабы выяснить, как обстояло дело с техникой и вооружением моторизованных войск:

« Стрелковым вооружением танковые и моторизованные дивизии, кроме винтовок и карабинов, были обеспечены не полностью: ручными пулеметами — на 50 процентов, автоматами — до 40 процентов (верный традициям советской исторической науки заслуженный генерал так и не решился написать прямо, что основными видами стрелкового вооружения — винтовками и карабинами — войска были обеспечены полностью. — М.С).

Артиллерийской материальной частью танковые и моторизованные дивизии были обеспечены:

76-мм орудиями — на 70%), 122-мм гаубицами — в среднем на 87%, 152-мм гаубицами — от 33 до 66%, 37-мм зенитными пушками — от 33 до 50 процентов.

Мехтранспортом танковые и моторизованные дивизии также были недоукомплектованы. Автомашин имелось 22— 38 процентов, тракторов — 20—40 процентов. В гаубичных полках недоставало арттягачей, что снижало их маневренность...»