22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война - Марк Солонин

В мехкорпусах Юго-Западного фронта к разряду хороших средних танков надо отнести 555 танков Т-34. Еще 50 «тридцатьчетверок» было во 2-м МК Южного фронта под Кишиневом.

Как видно, и в Красной Армии самых лучших было немного. Только в два раза больше, чем у немцев. Но и это очень много, если принять во внимание абсолютное превосходство в тактико-технических характеристиках.

Таблица 4

Решительно по всем основным показателям — подвижности, бронезащите, вооружению — Т-34 превосходил самый лучший на июнь 41-го года немецкий танк PZ-III серии J.

Длинноствольная 76-мм пушка Ф-34 пробивала лобовую броню самых защищенных немецких танков (PZ-III серии J, PZ-IV серии F) на дистанции в 1000—1200 метров. В то время как НИ ОДИН танк вермахта не мог поразить «тридцатьчетверку» даже с 500 метров. При стрельбе на предельно малых дистанциях (100—300 метров) лучшая немецкая танковая 50-мм пушка KwK-38 теоретически могла пробивать броню толщиной в 50—45 мм. Но броневой лист корпуса Т-34 хотя и имел толщину «всего» 45 мм (литая башня имела толщину стенок в 52 мм), но был установлен под большим уклоном (60—40 градусов на лбу и бортах), что даже чисто геометрически увеличивало эффективную толщину брони до 60—65 мм. На практике же такой большой наклон брони обычно вызывал рикошет бронебойной «болванки».

Поразить лобовую броню Т-34 немецкая 50-мм пушка могла только с применением специального подкалиберного снаряда с сердечником из карбида вольфрама (бронепробиваемость до 65 мм на дистанции 300 м), но из-за дефицита вольфрама такие боеприпасы были большой редкостью.

Благодаря широким (550 мм) гусеницам Т-34, хотя и весил на 6—7 тонн больше самых тяжелых немецких танков, создавал удельное давление на грунт всего в 0,72 кг/см (против 0,9—1,0 кг/см у немецкого PZ-III). Отсюда—и более высокая проходимость по бездорожью, грязи и снегу.

И наконец, главный «секрет» Т-34: компактный и очень мощный дизельный двигатель. Даже имея в качестве образца для подражания моторы тысяч захваченных советских танков, отсталая немецкая промышленность так и не смогла сделать ничего подобного. Германия как начала, так и закончила войну на «легковоспламеняемых» танках с бензиновыми двигателями. Но дизель — это не только относительная пожаробезопасность. Это еще и низкий расход горючего, позволявший «тридцатьчетверке» проходить на одной заправке более 300 километров, что соответствовало расстоянию от Львова до Радома, Кракова, Кошице. И в дополнение ко всему этому очень тяжелая (по немецким стандартам) машина развивала скорость большую, чем самый легкий и скоростной немецкий PZ-II.

Все эти рассуждения отнюдь не являются абстрактным теоретизированием. В мемуарах немецких «практиков» (генералов Гудериана, Блюментрита, Гота, Шнейдера) нетрудно найти множество свидетельств того шока, который испытал вермахт при встрече с новым советским танком:

«...в 1941 г. эти танки были самыми мощными из всех существовавших... танки Т-34 как ни в чем не бывало прошли через боевые порядки 7-й пехотной дивизии, достигли артиллерийских позиций и буквально раздавили находившиеся там орудия... наши противотанковые пушки оказались бессильными против русских танков Т-34... дело дошло до паники...»

Это — мемуары, так сказать, беллетристика. А вот и серьезный документ: «Инструкция для всех частей Восточного фронта по борьбе наших танков с русским Т-34». Выпущена 26 мая 1942 года командованием мобильных войск (Schnellen Truppen) вермахта. Вот чем порадовало командование своих солдат:

«...Т-34 быстрее, более маневренный, имеет лучшую проходимость вне дорог, чем наши PZ-III и PZ-IV. Его броня сильнее. Пробивная способность его 7,62-см орудия превосходит наши 5- и 7,5-см орудия. Удачное расположение наклонных бронелистов увеличивает вероятность рикошета... Борьба с Т-34 нашей пушкой 5 см KwK-38 возможна только на коротких дистанциях стрельбой в бок или корму танка.... необходимо стрелять так, чтобы снаряд был перпендикулярен поверхности брони...» [87]

Отличная инструкция. Совершенно точная и правдивая. Как было отмечено выше, если стрелять под прямым углом к бортовой броне «тридцатьчетверки», то KwK-38 может ее и пробить. С 300 метров.

Но в инструкции (вопреки хваленой немецкой пунктуальности) нет никаких указаний о том, как же привести ствол орудия немецкого танка в такое положение? Если под рукой нет тяжелого грузового вертолета, то остается только один способ: забраться на крутой холм (с углом ската не менее 40 градусов) и попросить экипаж советского танка подъехать поближе и повернуться задом. Да, видно не от хорошей жизни командование рассылало в войска подобные «инструкции»...

Разработав танк с такими характеристиками, легко было бы впасть в головокружение от успехов. Но не зря товарищ Сталин еще 5 мая 1941 г. предупреждал выпускников своих военных академий: «...государства гибнут, если закрывают глаза на недочеты, увлекаются своими успехами, почивают на лаврах...» [69, с. 650]

Поэтому, отнюдь не успокоившись на постановке в серийное производство Т-34, в тот же самый день 19 декабря 1939 г., тем же постановлением № 443/сс на вооружение Красной Армии был принят тяжелый танк КВ-1.

Если Т-34 еще и можно, пусть и с очень большими натяжками, сравнивать с лучшим на момент начала советско-германской войны немецким танком PZ-III серии J, то чудовищный 48-тонный монстр KB вообще был не сравним ни с одним немецким танком.

Лобовая броня в 95 мм и бортовая в 75 мм делали его абсолютно неуязвимым для танков и самых лучших (50-мм) противотанковых пушек вермахта. Форсированный дизель В-2к развивал мощность 600 л.с, что позволяло стальному гиганту двигаться по шоссе со скоростью, лишь немногим уступающей скорости легких немецких танков (35 км/час). Такая же, как и на Т-34, 76-мм пушка «Грабина Ф-34» могла летом 1941 г. расстреливать любые немецкие танки, на любых дистанциях, под любыми ракурсами, как учебную мишень. Невероятно, но даже по проходимости тяжелый советский танк (при удельном давлении на грунт всего 0,77 кг/см) превосходил своих противников.

Как можно судить по военному дневнику Ф. Гальдера, немецкие генералы не сразу даже поверили в существование танка с такими параметрами. Зато у немецких солдат всякие сомнения пропали очень быстро. «При появлении наших танков, особенно KB, пехота бежит, да и танки боя не принимают... танки KB приводили в смятение противника, и во всех случаях его танки отступали» — это строки из отчета о боевых действиях 10-й танковой дивизии 15-го МК в июне 41-го года.

И на солнце есть пятна, и наш KB не был «супероружием» без единого недостатка. Совсем не случайно к концу войны встретить этот танк на фронте стало практически невозможно.

Главной бедой 50-тонного гиганта была слабая и ненадежная трансмиссия (содранная один в один с американского танка А-23 пятнадцатилетней давности). Только после того, как в конце 1942 г. была запущена в серию модификация KB-1С с новой коробкой передач и сниженным до 42,5 тонны весом, у этого танка открылось «второе дыхание».

«Так вот почему немцы до Москвы дошли, — воскликнет догадливый читатель, — трансмиссия на KB была плохая!» Не будем спешить с выводами. Для того в танковых частях, кроме танков, есть еще и командиры, чтобы каждая машина использовалась с учетом как сильных, так и слабых ее сторон. Разумеется, не всякий KB мог выдержать такие «кольцевые гонки», которые командование Юго-Западного фронта устроило своим мехкорпусам (в дальнейшем мы об этом поговорим подробнее). Там же, где тяжелый танк использовали с умом и по прямому назначению, он раскрывал все свои огромные боевые возможности. О феноменальных достижениях KB написано немало. Мы же здесь ограничимся лишь упоминанием о двух эпизодах из его славной боевой биографии.

Бывший командир 41-го танкового корпуса вермахта генерал Рейнгардт пишет:

«...с трех сторон мы вели огонь по железным монстрам русских, но все было тщетно... После долгого боя нам пришлось отступить, чтобы избежать полного разгрома. Русские гиганты подходили все ближе и ближе. Один из них приблизился к нашему танку, безнадежно увязшему в болотистом пруду (легкий немецкий танк увяз, а тяжелый KB «приблизился». — М.С). Без всякого колебания черный монстр проехался по танку и вдавил его гусеницами в грязь. В этот момент прибыла 150-мм гаубица... Артиллеристы открыли по нему огонь прямой наводкой и добились попадания — все равно что молния ударила. Танк остановился... Вдруг кто-то из расчета орудия истошно завопил: «Он опять поехал!» Действительно, танк ожил и начал приближаться к орудию. Еще минута, и блестящие металлом гусеницы танка словно игрушку впечатали гаубицу в землю...»

19 августа 1941 г. экипаж танка KB № 864 из состава 1-го танкового батальона 1-го танкового полка 1-й танковой дивизии (той самой, с рассказа о заполярном маршруте которой и началась наша повесть) под командованием старшего лейтенанта Зиновия Колобанова затаился в засаде на дороге от Луги к Гатчине. Там и произошла встреча одного-единственного KB с колонной из сорока немецких танков. Когда этот беспримерный бой закончился, 22 немецких танка дымились в поле, а наш KB, получив 156 прямых попаданий вражеских снарядов, вернулся в расположение своей дивизии.