Изнанка Мира - Степан Мазур

Тиски холода сдавили горло, перехватывая дыхание. Незримые цепи стали затягиваться сильнее, сжимая вены, артерии. Если бы это была верёвка, шарф, нить, оставался хоть шанс, чтобы протиснуть под ней пальцы, бороться. Главное, не поддаваться страху, не сдаваться, и тогда есть шанс победить. Но то, что обхватило горло, было незримо. Пальцы как ни пытались, не могли нащупать ничего. Только вогнутая леденеющая кожа, пережатые вены и слабый, протестующий хруст позвонков. У инициированного запас жизни немного больше, чем у простого человека, но и он умирает без воздуха.

— Я же испепелил тебя, сука, — прошептал синеющими губами Вячеслав, прекрасно понимая, что мучитель слышит его.

Существо в теле Яна еще больше приблизилось к жертве, не опуская рук, не ослабляя хватки. Довольная ухмылка, блестящие предчувствием победы глаза. Губы почти коснулись уха стихийника.

— Считай, что я воскрес… — собеседник чуть помедлил с ответом, сильнее затягивая незримые путы. — Или твои молнии слишком слабые, чтобы убить меня, дружок.

Вячеслав, заставляя тело жить и не допустить потери сознания, боролся. Но ноги подгибались, от нехватки кислорода голова потяжелела, зрение поплыло. Адреналин гулял по жилам. Мысли метались в поисках выхода.

Тело хотело жить! Разум не верил в смерть! А тот огонь в сердце, что разожгла Иришка, и вовсе не желал ничего знать о скорейшем уходе.

Огонь… Огня нет, как не ищи…

Воздух… Воздух пропитан сыростью.

Земля… Мокрая земля и поздняя осень не то время, когда можно много взять сил от земли. Деревья умирают, погружаются в сон до весны.

Вода… Вода слишком медленно наберёт силу и не успеет причинить вред, и недостаточно холода, чтобы наморозить льда. Ветер…

Ветру едва ли хватит сил на ураган, а шквальным порывам мучитель лишь усмехнётся. Молния… Нескольких минут не хватит, чтобы столкнуть разряды… И он слишком близко…

Александр учёл всё.

Картинка мира перед глазами Вячеслава почернела, поплыла. Мозг требовал кислорода и отказывался умирать, но лёгкие больше не могли сделать ни вдоха…

Белокурая девушка с крыльями, бредущая невдалеке повернулась, с интересом разглядывая обоих.

Теряя сознание, Вячеслав прошептал:

— Помощи… именем…

Перед глазами встала Иришка. Её близость, её взгляд, её запах, улыбка.

Надо выжить!

— … солнца! — прошлёпали губы, и Вячеслав с тоской ощутил, как близка минута невозврата.

Люция на ходу скинула плащ и выхватила клинок. Крылья воинственно расправились. Ангел разбежалась и прыгнула, в бешеном ритме работая в воздухе крыльями. Всё, что угодно, лишь бы успеть к двум странным типам, один из которых имеет две души, а второй вот-вот лишится единственной.

В конце концов, жертва попросила помощи. Ее жизненный путь долог, да за плечами нет стольких грехов и суммы жизненных ошибок, чтобы пройти мимо.

Долг ангела — наблюдать, но долг неизжитого человека в ней — вмешаться, хоть это и не совсем её дело.

Люция искренне надеялась, что Алрониил простит и на этот раз.

Архангелам ведь свойственно прощать?

Глава 18 — Именем солнца —

И сердце вновь горит и любит — оттого,

что не любить оно не может

Александр Сергеевич Пушкин

Ангел взмахнула крыльями и взмыла в воздух, обрушив меч меж мучителем и жертвой. Клинок полыхнул синим огнём, и незримые путы, которые тянулись от рук душителя к шее Вячеслава, исчезли.

Свобода! Глоток жизни!

Стихийник рухнул на землю. Упал тяжело, неестественно, мешком с картошкой. Вдобавок — лицом вниз.

Щека приложилась к асфальту. Кровь устремилась к мозгу, в голове загудело. В глазах бешено замелькало. Чёрные и белые пятна заслонили картину мира. Вячеслав жадно хватал воздух ртом. И лёгким всё его не хватало. Мозг требовал больше. Сердце рвало грудь. Сил оставалось только на удержание сознания и на то, чтобы заставить тело работать в прежнем режиме. Или на половину… Или на четверть.

Остаться в живых любым путём! Или старый друг найдёт тысячи способов, как приспособить его тело для новой жизни, а душу заставить страдать. И так, что любой из этажей ада покажется благом по сравнению с этим.

Ян ощутил, как существо в нём отпрыгнуло, всё ещё держа руки перед собой. В идеальную картину удушения, захвата тела и последующих мучений добавился новый персонаж.

Третий всегда лишний.

Себя в уголке сознания Ян за третьего не считал. Он же всего лишь человек… А эти — точно не люди. Чего высовываться? Пусть сами разбираются. Не лезь не в своё дело, Ян. Ты же так… кусочек тлеющего разума.

— Какого дьявола ты вмешиваешься, ангел?! — зло бросил маг Александр.

Ян от этого голоса перестал смотреть на мир и забился в уголок, стараясь сделаться незаметным и вообще не мешать. Его нет. Он появится только через месяц. Или когда Александр сделает всё, что хотел. Насытится местью, поработит кого-нибудь или совершит ритуал. Всё, что угодно. Лишь бы поскорее сделал и ушёл. Он не оставил свободы действий. Только наблюдение. Даже слов говорить лишних не стоит.

Мало ли…

Ангел обозначила улыбку. Хрупкую, лёгкую, но в любой момент готовую стать оскалом.

— Как-то глупо умирать в день, когда полюбил, — произнесла Люция. — Он же только жить начинает. Да и я не должна отчитываться перед неживыми, — ответила ангел и перехватила меч обратным хватом, приблизилась на шаг к врагу.

Александр на шаг отступил. Повышая голос, вернувшийся с того света чёрный маг прокричал:

— Всё по договору! Человек дал согласие! Ты не вправе вмешиваться!

— Люди глупы и наивны, — спокойно ответила ангел. — А ты не вправе лезть в мир живых, будучи мертвым. Всё остальное — мишура. Я не наивная простачка, как века назад.

— Это ты так думаешь! Тебе попадёт от твоего лагеря за вмешательство!

Ангел приблизилась ещё на шаг, готовясь к прыжку.

— Человек не знает, что без обряда изгнания ты исчезнешь только с его смертью. Он даже не подозревает того, что ты питаешься его энергией, своей не имея. Ты сжигаешь его! И… хм, что я вижу? Не ты ли спровоцировал его болезнь? Ты лжец, которых говорит мне о каких-то договорах? Каков наглец!

Ян помимо воли прислушался к разговору…

— Пошла прочь!!! — бешено закричал Александр и ветвистые чёрные заряды, так похожие на небольшие молнии, сорвались с рук.

Гнев, ярость и отчаяние удесятерили его силы. Много отдал и сам Ян, убеждая себя, что ослышался про невозможность самостоятельного ухода сущности. Его сомнения напитали тело невольными эмоциями. Их вспышки на многое хватило.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});