Живописец смерти (СИ) - Лукарелли Карло

ИТАН СТАЙН — «НАКАЗАНИЕ МАРСИЯ» Тициана

ЭЛЕНА — «АВТОПОРТРЕТ» Пикассо

Кейт прикрепила туда же несколько карточек с текстом.

ДЕЙМИЕН ТРАЙП

Возможно, подозреваемый. Любовник Элены. Киношник, наверное, порнограф. Неясно, когда последний раз встречался с убитой.

ДАРТОН ВАШИНГТОН

Возможно, подозреваемый. Не известно, состоял ли в интимной связи с Эленой. Музыкальный продюсер, любитель изобразительного искусства. Работал с Эленой над записью компакт-диска. Неясно, когда последний раз встречался с убитой.

ДЖАНИН КУК

Подруга убитой Соланы. Возможно, проститутка. Знакома с Деймиеном Трайпом.

МИССИС ПРАВИНСКИ

Свидетельница. В ночь, когда было совершено убийство Соланы, видела на лестнице худого чернокожего мужчину.

УИННИ ПРУИТТ

Мать убитого Пруитта. Говорит, что видела у сына запрестольный образ, который сейчас среди вещей убитого отсутствует.

Кейт отошла на некоторое расстояние, подумала и изготовила еще несколько карточек с характеристиками жертв.

ПРУИТТ

Президент совета музея. Финансист. Утоплен

СТАЙН

Художник-минималист. Живьем содрана кожа

СОЛАНА

Художница перфоманса. Зарезана

Кейт внимательно посмотрела на доску.

Может быть, я что-то пропустила?

Ряды совершенно одинаковых бежевых кабинок, полстены закрыто пробковой доской, на полу светло-коричневый толстый ковер, поэтому стук каблуков Кейт не слышен. Из звуков — только звонки телефонов, щелчки клавиш и приглушенные голоса. Штаб-квартира ФБР на Манхэттене.

Кейт нашла подругу в середине второго ряда или третьего. Она уже сбилась со счета.

— Неужели это ты? — проговорила Лиз, бросив взгляд на идентификационную карточку, прикрепленную к кашемировому свитеру Кейт. — Просто внезапно возникла из тени.

— Я пока добралась до тебя, натерпелась страху, — призналась Кейт.

— Шшш, — прошептала Лиз, округлив глаза. — Это же ФБР, дорогуша. Здесь такие слова говорить нельзя.

Мимо прошли двое агентов с бесстрастными лицами. Спины прямые — словно шомпол проглотили, как говорят в армии, — оба высокие и с одинаковой короткой стрижкой «ежик».

Кейт наклонилась и шутливо прошептала:

— Репликанты[42]?

— О Боже. Ты добьешься, что меня уволят.

Кейт прикусила губу.

— Извини.

— Ладно, выкладывай, что тебе нужно, — тихо промолвила Лиз, оглядывая кабинки. Одна была пуста, а в другой сидел молодой человек в наушниках.

— Проверь троих. Итана Стайна — это один из убитых, — а также подозреваемых Деймиена Трайпа и Дартона Вашингтона. — Кейт выдвинула стул и села рядом с Лиз. — Я пошарила по Интернету, но ни по Трайпу, ни по Вашингтону найти ничего не смогла. У Стайна была своя страничка в Интернете. Это все.

— Что именно ты ищешь?

— Все, что можно раскопать. Начиная со школы. Сумеешь?

— Попробую покопаться на сайтах ФБР. Ты просто не представляешь, чего только у них там нет. — Лиз снова взглянула на парня в наушниках. Тот был погружен в работу. — Давай, быстро повтори фамилии и имена.

Через пятнадцать минут Кейт держала в руках пачку листов, которые только что выдал принтер.

— Ну как, овладела я кое-какими компьютерными премудростями? — спросила Лиз.

— Потрясающе, — ответила Кейт, не отрывая взгляда от листов.

— Я или эта информация?

— И то и другое.

Кейт спрятала листы в сумку, поцеловала подругу и быстро пошла к выходу. Возбуждение нарастало.

Вокруг стола расселись Кейт, Мид, Браун и Слаттери. Браун надел тонкие резиновые перчатки и положил на стол небольшую книжку в мягкой обложке.

— Это ежедневник Итана Стайна. Вот одна из записей. «Десять утра. Встреча в мастерской с Д. Вашингтоном».

— Позвольте мне взглянуть, — сказала Кейт, надевая перчатки. — Ведь это было всего за две недели до его гибели. Жаль, что вы не показали мне ежедневник до разговора с Вашингтоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Лаборатория вернула его только сегодня. И давайте все-таки убедимся, тот ли это Вашингтон.

— Думаю, это наверняка он, потому что у него висят картины Стайна, — произнесла Кейт. — Там есть еще какие-нибудь фамилии, которые могут быть мне известны?

— Опрошены тридцать девять владельцев галерей и управляющих, — ответила Слаттери. — Примерно двенадцать фамилий значатся в ежедневнике Стайна. Должна заметить, Макиннон, в твоем бизнесе очень много враждебно настроенных людей.

— К твоему сведению, — парировала Кейт, — я не участвую ни в каком бизнесе.

— Какая разница? — Слаттери пожала плечами. — Единственный, кто вызвал у меня подозрение, это… — она посмотрела на листок, — Уорд Вассерман, владелец галереи на Пятьдесят седьмой улице. Заведение дорогое, рассчитанное на снобов. А фамилия Вассерман встречается в ежедневнике Стайна шесть или семь раз. Когда я попросила его рассказать, где он был в ночь убийства, Вассерман пришел в сильное возбуждение.

— Я знаю Уорда Вассермана, — сообщила Кейт. — Приятный человек. Немного нервный, но это к делу не относится.

— Возможно, он и приятный! — резко возразила Слаттери. — Но должна тебя проинформировать на тот случай, если не знаешь: именно Вассерман теперь контролирует всю собственность Итана Стайна. И времени зря не теряет, потому что уже запланировал мемориальную выставку. Я спросила о ценах. От двадцати до тридцати тысяч — вот что он мне ответил. И такие сумасшедшие деньги просят за холсты, замазанные белой краской. Ведь там больше ничего не нарисовано.

— Ты не права, — сказала Кейт. — Да, конечно, тридцать тысяч — это большие деньги. Но Стайн — художник довольно известный, а теперь уже покойный. Дело в том, что в последнее время цены на его картины очень упали, потому что он вышел из моды. Но еще сравнительно недавно Стайн фактически возглавлял новое направление в постминимализме. — Увидев в глазах коллег непонимание, Кейт пояснила: — Термин постминимализм означает, что это направление возникло после первой волны минимализма в изобразительном искусстве. Белые картины Стайна — это как бы картины о картинах, о языке живописи.

— Может быть, вы переведете это на наш язык? — попросил Мид.

— Возьмем науку. Там одно открытие или изобретение неизменно порождает следующее. То же самое и в изобразительном искусстве. Например, один художник уменьшает плотность краски на своих работах, делает цвета чище. Затем другой, как Стайн, идет дальше и сводит все к мазкам чистого белого цвета. Это как бы идея, какой может быть картина в своей основе, в своем самом что ни на есть упрощенном состоянии. Просто мазки белого по холсту.

Мид зевнул.

— Как хочешь, — сказала Слаттери, — но я бы все равно приставила за Вассерманом «хвост». Он неплохо нажился на смерти Стайна.

— Пустая трата времени и сил, — возразила Кейт. — Уорд Вассерман простак.

— То же самое я слышал и о Тэде Бонди, — сказал Мид.

— Кстати, — продолжала Слаттери, — я просмотрела выписки из ежедневников Переса и Миллса. Там ничего нет. У Миллса вообще жизнь расписана по минутам — когда обедает, с кем и все такое. Не хватает только записей, когда он ходит в туалет.

— Это меня не удивляет, — заметила Кейт. — Он педант. Ты проверила их алиби?

— Пока не до конца.

— Ясно, что у Миллса и Переса возможности были, — уточнила Кейт. — Оба присутствовали на последнем перфомансе Элены.

— Ну а мотивы? — спросил Мид.

Кейт отрицательно покачала головой:

— Насколько я понимаю, никаких.

— Я получил от Интерпола самые последние данные по похищенным произведениям искусства, — произнес Браун. — В этом месяце никаких запрестольных образов там нет.

— Но эта вещь есть в более раннем списке, который я видела в галерее Делано-Шарфштайна. Теперь я хочу показать вам вот это. — Кейт положила на стол открытку с репродукцией картины Итана Стайна «Белый свет». — Репродукция лежала на столе Деймиена Трайпа. К тому же он мне солгал, сказав, что порвал отношения с Эленой шесть месяцев назад. Его знакомая, Джанин Кук, утверждает, что видела их вместе — Элену и Трайпа — примерно неделю назад. — Кейт бросила взгляд на Мида. — Я хочу произвести в квартире Трайпа обыск.