Неискушенные сердца - Вирджиния Хенли

Магнус отправлялся на пару дней в Танталлон и заодно провожал домой Александрию Как он ни старался, ему не удалось уговорить Табризию поехать с ним

— У меня примерки до двух часов, потом должен приехать Стефен, он пробудет до четырех. Я обещаю приехать в Танталлон очень скоро, но дай мне немного пожить в Эдинбурге Я не одна, как видишь, со мной миссис Холл, и дом полон слуг.

Нехотя Магнус вынужден был отправиться без Табризии, предоставив ее самой себе.

Парис Кокберн только что вышел из конторы Маккейба, где занимался переводом дома в Мидлотиане с Дэвида Леннокса на Венецию Он решил передохнуть перед долгой дорогой в Кокбернспэт и заглянуть в заднюю комнату «Эйнсли таверн» на Хай-стрит, где и обнаружил своего лучшего друга Черного Дугласа Тот сидел за выпивкой

— Ха, Джеймс, как я рад встрече! Сто лет не видел тебя! — Парис расхохотался — Ты все еще живешь на севере?

Джеймс Дуглас смотрел на приятеля черными, как уголь, глазами. Белые зубы блестели в улыбке на фоне черной бороды.

— Ага. Помнишь, я направился посмотреть земли, которые мне достались от жены? Я поехал туда и узнал, что какой-то шотландский горец по имени Каудор оттяпал из рядный кусок проклятых земель. Пришлось вернуться в замок в Дугласе, собрать полсотни разбойников и проучить свинью. Половину людей оставил там, чтобы такое больше не повторилось, — вздохнул он

Парис улыбнулся

— И что, черт побери, скажет король Джеми, услышав, что Дуглас перебрасывает своих людей в глубь страны, вместо того чтобы охранять мир на границах?

— Плевал я на Джеми, — ухмыльнулся Дуглас

— С трудом могу поверить, что ты так легко расстался со своими людьми, Джеймс, — серьезно сказал Парис

— Да, я думаю, это мой грех. Никогда не интересовался землями жены, пока она была жива, бедняжка. Вот теперь и расплачиваюсь за свою нерадивость.

— Но ты не только по отношению к ее землям проявил нерадивость, — упрекнул Парис

— Да, конечно, и это тоже. Сам знаешь, каким грузом может стать брак. — Он шлепнул по заднице барменшу, в третий раз наполнявшую им стаканы, и та нагло подмигнула

— в ответ.

Оба приятеля сидели, сдвинув головы, пили, вспоминали прошедший год. Пробило полночь, и Парис решил не ехать в Кокбернспэт. Он пригласил Джеймса переночевать в городском доме.

Они зашли в конюшню, накормили лошадей, потом поднялись в дом через черный ход. Парис отмахнулся от предложения слуги накормить их.

— Нет, ничего не надо, кроме постели. После адвокатской конторы я всегда топаю наверх, там у Магнуса есть бренди, который я в последний раз контрабандой привез из Франции.

Услышав сквозь сон громкие голоса и шум в соседней спальне, Табризия сразу очнулась Испуганно прикрыла рот рукой, узнав в одном из них голос Париса Кокберна. Сердце заколотилось, как птица в клетке. Что делать? Подумав с минуту, девушка решила, что, если сидеть тихо, он никогда не узнает, кто в соседней комнате. Она безошибочно уловила звон бутылок и бокалов, а потом услышала и другой голос:

— Говорят, Джон Гордон и его папаша посоветовали королю разместить гарнизон английских солдат у нас в Шотландии

— Ни за что не поверю, даже если услышу от самого Хантли! Никогда Шотландия не будет оккупированной страной!

— Ну, знаешь ли, за что купил, за то продал. Я хочу сказать, мы должны нанести ему удар покрепче, — заявил Дуглас. — И не просто напасть на южные окраины его земель, а рвануть прямо в сам Хантли-Касл.

— А может, кроме всего прочего, добраться до короля? И убедить его не делать этого? Английские солдаты в Шотландии не смогут обеспечить мир. Наоборот, взбудоражат

— кланы, и начнется настоящая война.

Табризия закрыла глаза. Вечно мужчины говорят о войне, о налетах, о кровопролитии! Снова и снова она слышала бульканье бренди, наливаемого в бокалы, речи стали невнятными и очень громкими. Мужчины хохотали, еще немного, и они разбудят весь дом. До ее ушей отчетливо долетали все неприличные слова, произносимые в полный голос.

— Тут ко мне недавно приезжал Ботвелл, — упомянул Парис.

— А его любовница не умерла без меня? — игриво спросил Дуглас.

— Да, слышал я какую-то историю. Помнишь, он готов был убить каждого, кто второй раз взглянет в ее сторону? А тут как-то пригласил нас на ужин, одних мужчин И что, ты думаешь, мы там нашли?

— Когда речь идет о Ботвелле, меня не удивишь ни чем! — засмеялся Дуглас

— Ну да, я так и думал! Но он уложил ее, совершенно голую, на алтарь, задрапированный черным атласом, и зажег вокруг черные свечи

— Ничего себе! Неудивительно, что пошел слух, будто он связан с сатаной! И он не был против, что другие мужчины видели ее?

— Нет, мы все видели. Светлые волосы падали, как занавес, до пола. Кожа у нее — настоящий белый бархат. Не было никого, кто не возбудился бы.

— Боже мой, я уж и сам стал готов, пока слушал, — засмеялся Дуглас.

Шел третий час ночи. С каждой минутой Табризия становилась все злее — от нескончаемой пьянки за стеной она не могла спать. Девушка села, зажгла свечи в канделябре.

— Когда у меня все пухнет, а удовлетвориться некем, мне жутко больно. Я потом всю ночь не могу уснуть. Как думаешь, Парис, не призвать ли нам пару твоих женщин, пускай бы обслужили!

Табризия наслушалась достаточно. Она взяла из ящика один из пистолетов, которые ей дал Магнус, и рывком открыла дверь, разделявшую смежные комнаты. Мужчины, растянувшися перед камином, ошарашенно уставились на нее. Удерживая одной рукой тяжелый подсвечник, а другой — пистолет, она влетела в комнату, как фурия, в белой ночной рубашке с оборками Рыжие волосы полыхали пламенем, похожим на то, что бушевало в камине.

— Вон, свинья! — закричала она на Париса — Вон! — заявила она Черному Дугласу.

Парис задохнулся.

— Что ты тут делаешь?

— Это мой дом, на случай, если ты забыл! И поскольку я не могу спать под одной крышей с таким дерьмом, убирайся отсюда!

— Я хотел встретиться с тобой, — попытался оправдаться Парис, раскачиваясь на нетвердых ногах.

Она прицелилась на фут выше его головы и без колебаний спустила курок Выстрел потряс дом и испортил стену. Удивленный Парис отвесил ей насмешливый поклон.

— Джеймс, я знаю место, где прием будет гораздо теплее.

Оба оказались на улице, оглушительно хохоча

— А чего мы смеемся? Она нас выгнала под дождь среди ночи, — сказал Джеймс.

Парис ухмыльнулся.

— Правда, потрясающая? Ее надо хорошенько отлупить и как следует покувыркаться с ней в постели. Когда-нибудь я сделаю и то, и другое!

Глава 11

Магнус уже готов был приказать Табризии ехать в Танталлон, когда она наконец сдалась и попросила миссис Холл упаковать все красивые новые платья. Единственное условие, которое она поставила, — чтобы Стефен Гэлбрэйт сопровождал их, она хотела закончить начатую работу.