Контрразведка. Охота за кротами - Анатолий Терещенко

— О чем ты, Люсьен, — так он ее ласково величал, — служба ведь только начинается. Может, и диплом не пригодится — времени ох как много.

— Пролетит оно быстро. То, что впереди, кажется бесконечно далеким, а оглянешься — пролетело, как одно мгновение. Мама моя так часто говорит. Старики это хорошо знают. А что касается значка, то он по-мужски скромный и в то же время по-военному красивый…

* * *

Вскоре лейтенант Стороженко получил предписание убыть в распоряжение начальника военной контрразведки ПрикВО. Людмила с дочерью еще некоторое время должна была оставаться в Москве, предварительно дав согласие, что поедет туда, куда пошлют мужа. За столицу она не держалась.

Перрон Киевского вокзала. Поезд Москва — Львов тронулся. Николай прижал нос к холодному стеклу окна вагона — надо хоть как-то рассмешить прослезившуюся супругу с дочуркой на руках. Вокзал уплывал медленно, смещая влево провожающих. И вот уже исчезла из поля зрения Люда. Поезд стремительно набирал скорость.

Встретили молодого специалиста на месте тепло. Однако начальник отдела генерал-майор Николай Кириллович Мозгов, узнав, что прибывший офицер пишет стихи, совсем не зло, а с улыбкой заметил:

— Нашей службе стихоплеты не нужны. Не та работа. Я ищу для первого сектора ра-бо-тяг, — последнее слово он умышленно разбил по слогам, — думающих только об оперативной работе — трудной и неблагодарной. Так что пока забудь о стихах. Не забудешь — тебя забудет служба. Мы тебя взяли в очень ответственный участок — штабной. Не каждый и с опытом попадает в такое подразделение. Мы же верим, что справишься с работой.

Тут же расспросил о семье и по-отечески распорядился устроить лейтенанта как положено. Такой прием поначалу обескуражил Николая. Но начальник отдела кадров полковник Михаил Петрович Забродин, как бы оправдываясь за недипломатичность начальника, признался, что тоже балуется стихами, а в отношении генерала заметил: «Не переживай, это очень справедливый человек, чекист-трудоголик».

Николаю он порекомендовал не афишировать хобби и начал подробно рассказывать об особенностях работы и поведения офицера-контрразведчика в частях.

Пройдет много-много времени — лейтенант станет полковником, двадцать лет проработает в центральном аппарате военной контрразведки, встретится с живыми шпионами, уволится со службы, станет членом Союза писателей СССР, напишет много статей и с десяток книг, а Михаил Петрович отойдет в мир иной — и вдруг в совете ветеранов Департамента ВКР в Москве ему передадут одно из стихотворений, написанных Забродиным. Называлось оно «Память о мужестве»:

Кое-кто призывает сейчасПозабыть боевые награды.Поучает безнравственно нас,Что в войне было много бравады?!В рефератах ученых иныхПолководцев в шеренгу не строят.Очень рано забыли о них,Потеряли в период застоя!Кое-кто до абсурда дошел,Заявляя: войну проиграли…Драгоценный металл стал тяжел,Не нужны ордена и медали.Как опасны кощунство и бред,Убить веру в величье событий,Эти домыслы — подлинный вред,Всплеск совсем непонятных амбиций.Видно, тем, кто такое твердит,Без труда доставались награды.Иль не помнят заветы солдат,Много раз их уже повторяли:«В бой ходили не ради наград,За Отечество головы клали…»И пускай и сейчас, и всегдаНа груди ветерана-солдатаГорят орден, медаль и Звезда,Храня память и мужество свято!

Михаил Петрович Забродин. 1992 г.

Не будем вдаваться в литературные достоинства и слабости стихотворения, вникнем в его духовный смысл. Он высок!

Слушал лейтенант полковника Забродина внимательно. Николаю сразу же понравился этот мягкий и рассудительный человек, подавший руку на крутом пути к неизвестной практике.

— У вас будет хороший наставник — майор Деев Дмитрий Николаевич, — сказал он, прощаясь с Николаем.

Молодой лейтенант получил в оперативное обслуживание гарнизон с радиотехническим полком ПВО сухопутных войск, отдельную роту сопровождения воинских грузов, штабную роту и гараж командующего войсками округа, а также окружные медицинские склады в городе Буске.

Рабочее место действительно определили в кабинете с майором Деевым. Он являлся фронтовиком, участвовал в разоблачении агентуры абвера, был награжден орденами и медалями за ликвидацию шпионов в действующих частях на фронте и в тылу. Майор был человеком преданным своему делу, откровенным и прямым. Начальство его побаивалось за крутой нрав, готовность пойти в атаку на любого обидчика, с какими бы погонами он ни ходил. Говорили, что на партийных собраниях от него доставалось даже начальникам с лампасами.

И все же Деев не спешил откровенничать с молодым оперативным работником. Недели три он приглядывался к нему, а потом разговорился, да так, что его монолог показался слушающему спрессованной лекцией. Затронув проблемы контрразведки, он настолько приземлил лейтенанта, что тому на некоторое время показалась бессмысленной его текущая работа в гарнизоне по поимке шпиона.

— Пойми вот что: в наше время американцам не хватит ни денег, ни сил, чтобы навербовать много агентуры в частях. Во время войны, правда, немецкая военная разведка абвер пыталась пролезть в некоторые штабы наших частей. Но тогда до Генштаба немцам было трудно добраться. Понимаешь, существует так называемая мишенная система. Это принцип работы разведки — бить прицельно в «десятку», получая стратегическую информацию. А твой полк — где-то на краю мишени. Твои солдаты и офицеры их не интересуют, хотя те могут и клюнуть, но встанет вопрос связи. Это самое слабое звено в цепи «разведчик — агент» и наоборот. Генштаб в масштабе всей армии — это и есть «десятка».

В стране несколько таких объектов: ЦК КПСС, депутатский корпус, сотрудники МИДа, Совмина, Госплана, офицеры разведки и прочее. Мы же с тобой занимаемся вопросами помощи командованию в защите секретов, пресечения возможностей хищения оружия и боеприпасов. Армия — гарант стабильности государства.

Почему с нами считаются другие страны? Потому, что мы сильны. Потеряем силы — уроним уважение в мире. Я уже заканчиваю службу, но хочу, чтобы ты понял: военная контрразведка была, есть и будет, пока существует государство и его армия…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});