Сердолик – камень счастья - Анна Корнова

class="p1">— У тебя дневная работа с восьми до четырех, так что давай собирайся на дачу. У тёти Насти воспаление тройничного нерва, ей прописали семь дней уколы внутримышечно ставить. Я сказала, что ты будешь делать, иначе ей придётся уезжать с дачи и из-за уколов в такую жару неделю сидеть в Москве.

Соседи по даче Витя Нестеренко и Слава Рождественский дружили давно, мальчишками играли в индейцев и строили песочные города, а став подростками, делились откровениями о девчонках, об удивительном мире, открывавшемся им. И свадьбы друзья играли почти одновременно: волейболист Виктор привез со спортивных соревнований из Омска белокурую красавицу сибирячку Анастасию, а Слава женился на своей однокурснице смешливой и жизнерадостной Наташе. Легко и быстро молодые жены сдружились, и уже не Славка с Витькой, а семьи Рождественских и Нестеренко вместе весело отмечали праздники, летом жарили на даче шашлыки, ходили зимой на лыжах. Спустя два года у Виктора и Насти родился мальчик Митенька, а ещё через полгода в семье Рождественских появилась Инночка. Наташа смеялась: «Я Мите невесту родила». После гибели жены Слава замкнулся, отдалился от друзей, а через год привёз на дачу молчаливую девицу и сообщил: «Знакомьтесь — Лида, моя жена». Лида исподлобья смотрела на соседей и в разговоры не вступала. Настя поддерживала с новой женой Славы добрососедские отношения, но подругами они не стали. Ушли в прошлое совместные поездки, посиделки. Лидия вообще не любила присутствия в доме посторонних людей, а если и приглашала гостей на Дни рождения или иные праздники, то это были люди исключительно нужные, те, что могли помочь в решении каких-либо вопросов. Впрочем, когда строительная компания Виктора Нестеренко стала набирать обороты, Лида, приезжая на дачу, стала приветливо улыбаться соседям и даже пару раз приглашала их на чай, а случайно услышав о предписании врачей делать Анастасии инъекции, тут же предложила свою, вернее Иннину, помощь.

Инна всегда была готова оказаться полезной, и безропотно всю неделю после работы отправлялась на дачу в душном транспорте, а утром поднималась в пять часов, чтобы успеть на шестичасовую электричку. С Митей она ни разу на той неделе не встретилась: всё своё время он проводил с Катей и в родительский дом возвращался за полночь.

Уколы Инна ставила совершенно безболезненно, про таких говорят: «легкая рука». Анастасия была искренне благодарна, предложила деньги, но Инна с возмущением их отвергла:

— Вы что, тётя Настя, меня обижаете! Я же не за деньги, я просто Вам помочь хочу.

— Ну, какая может быть обида, Инночка? Мне, наоборот, хотелось тебе приятное сделать, поблагодарить тебя.

— Выздоравливайте быстрее, вот мне и будет приятно, — Инна широко улыбнулась.

— Вить, посмотри: улыбка точно как у Наташи была, — радостно обратилась Анастасия к вошедшему мужу и осеклась, увидев его строгий взгляд. — Это, Инночка, я про знакомую нашу сказала. Улыбка как у тебя.

— А я подумала, что Вы про мою маму говорите, — прервала Инна оправдания неожиданно смутившейся соседки.

Виктор и Анастасия молча смотрели на девушку.

— А вы мою настоящую маму помните? Я знаю, что моя мама, Рождественская Наталья Владимировна, погибла. Ещё в первом классе я своё свидетельство о рождении случайно нашла, и мне родители всё объяснили.

В тот вечер Инна надолго задержалась у соседей — пила чай со свежесваренным вишневым вареньем и слушала Анастасию.

— Я когда из Омска приехала в Москву, то абсолютно одинокой себя почувствовала: ни знакомых, ни родных. На работу устроилась — все сотрудники возрастные, мне, девчонке, они вообще стариками казались. И тут — Наташа. Мне она родной стала. Ты не представляешь, каким твоя мама удивительным человеком была! Я такой щедрости душевный больше ни у кого не встречала.

— Тётя Настя, а у Вас фотографии моей мамы нет?

— Разумеется, есть. Только все фото не на даче, а в Москве, там фотоальбомы. Тогда не было привычки всё в компьютере хранить, — Анастасия на секунду запнулась. — А что, у отца фотографий Наташи не сохранилось?

— Может, где-то и спрятаны, но мне он никогда не показывал. Он на эту тему не говорит со мной. Только один раз про маму мне сказал, когда я хотела на курсы вождения пойти, что её машина задавила и её родители незадолго до того в автомобильной аварии погибли, поэтому мне от машин надо подальше держаться.

Уже стемнело, когда Инна вернулась домой. Открыв дверь, она услышала перебранку родителей.

— Я тебя насквозь вижу! Мне твоё враньё уже вот где! — Лидия вышла из комнаты громко хлопнула дверью.

— Я тебя тоже насквозь вижу! — выкрикнул Слава вслед ушедшей жене. — Ты меня за дурака не держи!

Инна тихо подошла к отцу:

— Всё ссоритесь, — грустно констатировала дочь.

— Хотел же в Москве ночевать остаться, а вот черт дёрнул к семье на дачу поехать, — пробурчал Слава с досадой.

— Пап, мне с тобой поговорить надо. Я сейчас у тёти Насти Нестеренко была.

— Да, мне мама говорила, что ты к Нестеренко ходишь уколы делать.

— Вот, я про маму узнать хочу, про мою родную маму. Я знаю: ты про неё не любишь говорить, но тётя Настя мне сказала, что она к своей подруге на кладбище в октябре в День её рождения ездит, и ты тоже там бываешь. А почему ты меня никогда с собой не берешь?

— Дочь, я не думаю, что это нужно. У тебя есть мама, которая хотя тебя и не родила, но воспитала. И ей было бы неприятно, что ты считаешь её неродной. Она, вообще, ревнует меня к прошлому.

— Папа, она тебя ревнует и к прошлому, и к настоящему, и к будущему. Ты, когда поедешь на кладбище, меня с собой обязательно возьми.

Вернулась с гулянья Алина — глаза сияют, щеки горят — увидела Инну, обрадовалась:

— Я думала: ты уже спишь. Пойдём, что тебе расскажу.

— А мне ничего рассказать не хочешь? — отец с улыбкой смотрел на младшую красавицу дочь.

— Папочка, я тебе расскажу, что ты лучший папка на свете! — Алина обняла отца, поцеловала и отправилась на кухню, крикнув оттуда: — Инн, ну, иди сюда.

— Давай этот разговор пока оставим, — отец грустно посмотрел на старшую дочь. — Ты завтра во сколько в Москву поедешь?

— Рано, в шесть часов.

— Давай-ка я тебя отвезу.

Инна кивнула, хотя знала, что отец вряд ли проснется так рано: он уезжал с дачи не раньше одиннадцати, когда поток машин редел. Так и оказалось. Инна встала в пять утра и тихо, чтобы не разбудить никого, позавтракала и пошла на станцию.

Глава 3

Город