This War of Mine (Ремейк) - vagabond

роты, командир взвода Уокера, проводит брифинг для трех других руководителей групп во взводе из «20+» человек. «Иман», которому двадцать пять, имеет приятную внешность бывшего служки, которым он, и правда, когда-то был. Считается одним из лучших воспитанников кадетской школы. Это его второй срок на войне. В Афганистане он командовал пехотным взводом морской пехоты. Но так же, как Уокер и шесть других морпехов во взводе, которые тоже служили в Афганистане, он видел очень мало перестрелок.

«Иман» говорит своим людям, что морпехи понесли серьезные потери в городе «R». Вчера объявили, что в городе безопасно. Но затем на армейское подразделение снабжения, которое передвигалось вблизи от города, напал иракский партизанский отряд верноподданных Саддама Хуссейна под названием фидаины. По словам «Имана», эти боевики одеты в гражданскую одежду и обустраивают свои позиции в городе среди обычного народа, ведя обстрел из минометов, реактивных гранатометов и пулеметов с крыш домов, квартир и переулков. Они убили или захватили в плен шестнадцать солдат из армейского подразделения снабжения, в том числе женщин. Ночью боевая группа морской пехоты из оперативной группы попыталась войти в город по главному мосту через реку. При этом девять морпехов погибли и шестьдесят были ранены.

Разведбатальону приказали переместиться к мосту для оказания поддержки оперативной группе, которая с трудом контролирует подход с юга. «Иман» не может точно сказать своим людям, что они будут делать, когда доберутся до моста, так как планы до сих пор еще обсуждаются на высшем уровне. Но говорит им, что правила их действий изменились. До этого они позволяли вооруженным иракцам проходить мимо, иногда даже раздавали им еду. Теперь, говорит «Иман», «любой, у кого есть оружие, считается врагом. И если от вас отходит женщина с оружием на спине, стреляйте в нее».

В час триста с чем-то морпехов из разведбатальона распределяются по дороге и выдвигаются на север, в направлении города. Учитывая новости о тяжелых потерях за последние сутки, разумно предположить, что у всех бойцов в машинах шансы погибнуть или быть ранеными в городе «R» — выше средних.

Воздух отяжелел от мелкой, рассыпчатой пыли, которая повисла, словно густой туман. Кобры тарахтят прямо над головами, устремляясь вниз с изяществом летающих кувалд. Они облетают конвой разведбатальона, тычась в бесплодный кустарник по обе стороны дороги в охоте на вражеских стрелков. Вскоре мы остаемся один на один друг с другом. Вертолеты отзывают, потому что горючее на исходе. Большая часть конвоя морской пехоты удерживается на месте, пока иракские силы впереди не будут подавлены. Один из последних морпехов, которого мы видим у дороги, вскидывает свой кулак, когда мимо проезжает машина Уокера, и выкрикивает: «Порви их!»

Мы заезжаем на ничейную землю. Горящий склад горючего изрыгает пламя и дым. По обе стороны дороги, везде, куда достигает взгляд, валяется мусор. Конвой замедляет ход и крадется, и в Хамви залетает черный рой мух.

— Вот теперь это похоже на ту самую х*евую дыру, упоминаемая тобой ранее, — справедливо поставил точку Эдвардс.

— И на этот раз займусь тем, чем всегда хотел в той дыре, — отвечает ему рассерженный положением Уокер. — Выжгу все до земли.

Совсем рядом, справа от машины нас оглушает серия взрывов, от которых стучат зубы. Нам досталось поровну с расположенной у дороги батареей тяжелой артиллерии морской пехоты, которая стреляет по городу «R», в нескольких километрах впереди. На дороге видно покореженный Хамви. Ветровое стекло изрешечено дырами от пуль. Рядом — погнутые обломки военных транспортных грузовиков США, дальше — взорванный бронетранспортер морской пехоты. По всей дороге разбросаны рюкзаки морпехов — из них вываливаются одежда и скатанные постельные принадлежности.

Мы проезжаем череду иссушенных фермерских дворов — грубые квадратные хибары из глины, с голодающим скотом у порога. Местные жители сидят рядом как зрители. Мимо проходит женщина с корзиной на голове, словно не замечая взрывов. За десять минут никто не произнес ни слова, и капрал-водитель не может удержаться от глупой реплики. Он с улыбкой поворачивается ко мне:

— Эй, Алексис, как ты думаешь, наездил достаточно часов, чтобы получить водительские права на Хамви?

Отвечать клоуну нет смысла.

Мы добираемся до моста через реку. Это длинная, широкая бетонная конструкция. Он простирается примерно на километр, а арки изящно закругляются ближе к середине. На противоположном берегу виднеется город «R». Спереди город выглядит как сумятица из разноформенных двух- и трехэтажных строений. Сквозь дымку дома кажутся лишь набором неясных, косых очертаний, похожих на ряд сгорбленных могильных надгробий.

Пока две роты разведбатальона получают указания закрепить позиции на берегах реки, рота «Мародер» ожидает у подножия моста, в двухстах метрах от кромки воды. Не успеваем мы обосноваться, как территорию начинает прочесывать продольный пулеметные огонь. Летящие на нас снаряды издают свистящий звук, точно как в комедийных мультфильмах. Они попадают в пальмовые деревья поблизости, измельчая листья и окутывая стволы облаками дыма. Морпехи из оперативной группы справа и слева строчат из пулеметов. Роты «Хаос» и «Смерч» из всеми любимого разведбатальона начинают подрывать цели в городе из тяжелых орудий. Вражеские мины теперь разрываются по обе стороны нашей машины, не далее чем в ста пятидесяти метрах от нас.

— Будьте готовы к тому, что эта заваруха выйдет из-под контроля, — прошипел Эдвардс, и в его голосе слышится обычное раздражение. — Знаете это чувство перед дебатами, когда вам нужно в туалет и у вас появляется такое странное ощущение в животе, а потом вы заходите и даете всем чертей? — Хитро улыбается. — Сейчас этого попросту не ощущаю. Прикиньте!

Вертолеты морской пехоты летят низко над пальмовой рощей через дорогу, стреляя ракетами и ведя пулеметный огонь. Выглядит так, будто мы попали в кино о Вьетнамской войне. Словно по сигналу, Эдвардс начинает петь очередную песню. Он говорит мне, что этой войне нужна своя собственная музыкальная тема.

— Этот пе*ик Джастин Бибер, зуб даю, Ал, напишет для нее саундтрек, — ещё одно ненужное обращение ко мне, добавляя с отвращением. — Я как раз недавно прочитал, что все эти слащавые гомики-звезды вроде собираются записать антивоенную песню. Когда стану поп-звездой, буду петь песни только в поддержку войны.

Прерывая его речь, рядом происходит массивный взрыв. Отклонившийся артиллерийский снаряд морской пехоты попадает в линию электропередач и детонирует сверху, отбрасывая шрапнель в машину перед нами. Осколки также попадают в группу из шести морпехов. Двоих убивает сразу; четверо других ранены.