Сны чужих воспоминаний (СИ) - Блик Саша

Пальцы легонько коснулись нарисованной щеки. К горлу подкатил ком, в носу защипало.

— В голове не укладывается, — вздохнула Бетти, присаживаясь рядом. — Я всё это время считала, что твои сны — просто сны.

Я молча кивнула, а подруга заинтересованно покосилась на страницу.

— Представляешь, может, и твой любимый Фет на самом деле существует? — попыталась подбодрить она, но не угадала.

Я тоненько всхлипнула и запрокинула голову, возводя глаза к потолку. Рука тут же потянулась к носовому платочку. Если плакать, склонив голову вперёд, да ещё, не дай бог, трогать глаза руками, то к концу истерики будешь похожа на чучело. Не то чтобы прямо сейчас меня это волновало, но годы тренировок вылились в определённые привычки.

— Он мёртв, — выдохнула я. — Калеб сказал, что убил его.

К сожалению, поговорить с Бетти на тему случившегося мне до сих пор не удалось. Сначала я вынуждена была вернуться в столовую и продолжить завтрак, дабы не посрамить честь семьи своим дурным воспитанием. Ведь уйти с завтрака до завершения — дурной тон.

После того, как гость нас покинул, я потратила несколько часов в попытках убедить маму отменить помолвку. К каким только ухищрениям я ни прибегала — и плакала, и заламывала руки, и грозилась проклятиями. Но на мать всё это не подействовало.

И я, вопреки здравому смыслу, решила попытаться поговорить с отцом. Как и ожидалось, он даже не удосужился меня выслушать. Но это сначала. Когда я упала ему под ноги и заявила, что не встану, пока он не откажется от помолвки, мне в довольно пренебрежительной форме объяснили, что подобного не случится.

Как выяснилось, господин Мосс не только не претендовал на моё приданное, но ещё и добавил довольно внушительный выкуп за невесту. Разумеется, отец просто не мог упустить подобное предложение.

И вот, я сижу здесь, в своей комнате, и готовлюсь к свадьбе. Пока морально, но всё ещё впереди. А самое страшное — меня никто, вот совершенно никто в этой ситуации не сможет спасти. Хотелось бы мне, как Кейтлин, храбро улыбнуться и сказать «он придёт за мной», но… Увы, никто не придёт. Некому приходить.

— Это… ужасно, — ахнула Бетти, прижимая пальчики к щекам. Я даже на миг залюбовалась тем, как красиво у неё это вышло. — Но как же… Ты же не можешь выйти замуж… — она понизила голос. — За убийцу.

— Отца это не волнует, — всхлипнула я. — Он думает лишь о выгоде нашего брака.

Кузина тяжело вздохнула и опустила голову.

— Я никогда не понимала, как он может так относиться к собственной дочери.

Отец Бетти души не чаял в дочери. Хотя и не был так же богат, как семейство Аллен, и не мог достойно её содержать. Именно по причине финансов Элизабет после смерти матери стала воспитываться в нашем доме. С отцом она виделась лишь изредка и как правило в моей компании.

— Боюсь, отец не считает меня своей дочерью, — сказала я.

— Как это?

Я вздохнула и решила выдать самую большую тайну, которой пока ни с кем ей не делилась.

— Ты помнишь, какого числа у меня день рождения?

— Конечно, помню, — обиженно протянула подруга. Я кивнула.

— Это не настоящий мой день рождения.

— То есть как, не настоящий? — нахмурилась Бетти. — А когда.

— На несколько месяцев раньше, — поведала я страшным шёпотом. — Я подслушала разговор матери со служанкой.

Бетти хмурилась, явно не понимая.

— Но зачем кому-то…

— А ты помнишь, когда у моих родителей годовщина свадьбы?

Бетти раскрыла рот, чтобы ответить, да так и застыла. Её глаза округлились, а ладошка взлетела, чтобы прикрыть губы.

— То есть, они…

Я кивнула с крайне многозначительным видом. К подобному выводу я пришла, когда в школе Благородной Магии нам объясняли основы деторождения — особенно временные промежутки.

— Когда мама начала меня носить, она ещё не была замужем за отцом.

— Это же прелюбодеяние! — ахнула кузина.

Я сжала губы в плотную линию, пристально глядя на подругу. К счастью, она поняла меня без слов.

— Никому не скажу. Это же такой позор! — А потом осознала ещё кое-что. — И ты владеешь магией! Единственная из своей семьи! Ну, не считая моей мамы… Я считала это случайностью, но что, если…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я гордо выпрямилась и расправила плечи. Мне стыдиться было нечего. Стыдиться, судя по всему, стоило моей матери, совершившей прелюбодеяние до свадьбы. Да ещё и, возможно, с другим мужчиной.

Ладно, допустим, я на самом деле не верила в то, что мать изменила отцу, но факты есть факты. И, к тому же, сейчас я была склонна допускать подобные мысли. Ведь сегодня я стала жертвой совершенно возмутительного обращения.

— Знаешь, это многое объясняет… — протянула Бетти. — Их отношение к тебе и сестре, то, что тебя постоянно отсылали подальше для учёбы…

— Тебя тоже, — вздохнула я, возвращаясь в реальность.

— Ну, я-то им не родная, обо мне они заботиться не обязаны.

Мы замолчали, и я снова опустила взгляд на портрет Фета.

Фет Мосс был моей первой любовью. В школе Благородной Магии было принято влюбляться. Как правило, девочки выбирали в качестве предметов воздыхания членов королевской семьи или успевших прославиться молодых военных и магов на королевской службе. Кто-то восторгался юным бардом, на чьё выступление им посчастливилось попасть во время каникул. Даже нашему садовнику досталась порция девичьих вздохов, хотя он был откровенно старым — лет сорок, не меньше.

Но я обходила стороной эти кружки по любовным интересам. Точнее, мы с Бетти. Она была влюблена в Троя, а я в Фета. Кто-то мог бы сказать, что любить человека, которого видишь лишь во сне — глупо. Я отвечу, что члены королевской семьи тоже не кажутся мне слишком реальными. В том смысле, что шансы хоть раз встретить в реальности предмет воздыхания и в том, и в другом случае близок к нулю. А я свой, к слову, видела почти каждую ночь.

Последнюю нашу встречу я не смогу забыть никогда в жизни. Это была та самая ночь, когда он прервал мой кошмар. Дверь подвала привычно распахнулась, но иначе. Резко и как-то рвано. Фет остановился взглядом на мне, сбежал по ступеням и освободил от цепи. Его пальцы дрожали, дыхание вырывалось с хрипом. Отцепив ошейник, он нежно прижал к себе моё озябшее тело, шепнул, что всё будет хорошо, помог подняться по ступеням, усадил возле стены… И убежал, доставая из-под полы куртки пистолет.

Это был последний раз, когда я его видела. С тех пор прошло больше года. Вскоре после того дня мне, наконец, смогли подобрать сонное зелье. И теперь я узнала, что Калеб… Что Калеб его… Нет, я даже мысленно не хотела это произносить.

— Ви, — прошептала Бетти, заметив моё состояние. — Ты уже подумала, что будешь делать? Ты же не выйдешь замуж за Калеба?

Я мотнула головой. Не выйду. Только не за него. Не за того, кто способен на убийство. Не за того, кто может запросто запереть меня в подвале навечно. Не за того, кто уничтожил мою единственную любовь.

— Я буду бороться, — ответила уверенно.

Бетти кивнула с уважением. А потом внимательно заглянула мне в глаза.

— Это правильно! А как?

Я замерла, перебирая варианты. Убедить родителей отменить помолвку точно не выйдет. На спасение извне рассчитывать не приходилось — мой идеал мужчины, готовый всегда прийти на помощь, погиб год назад. И я была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, что другого спасителя в ближайшее время ждать не стоит.

Так что же? Получается, что выхода нет? Я совсем-совсем ничего не могу сделать?

Как бы не так. Вариант был. Как там любила шутить Кейтлин? «Нет тела — нет дела?» Вот и здесь то же самое. На миг внутри взметнулся восторг от собственной смелости и безбашенности.

— Я убегу, — сказала я решительно. — Я скроюсь в городе, пока проблема не решится. Но мне потребуется твоя помощь.

Побег

5

К вечеру следующего дня я была уже полностью готова к побегу. С собой пришлось взять несколько смен одежды, предметы личной гигиены, несколько порций сонного зелья, заодно прихватила ту самую тетрадь с рисунками и записями из другого мира и, в общем-то, всё. Больше вещей у меня толком и не было, за исключением всякой мелочи, без труда уместившейся в небольшую сумочку на плече.