Месть и любовь - Эмбер Кей

Не сказав больше ни слова, бандит привязал ее руки к луке седла. Остаток веревки он отмотал ярда на четыре с тем расчетом, чтобы ее лошадь шла чуть позади его коня. Затем повернув жеребца на север, мужчина направился в самую чащу леса.

Здесь было прохладнее, чем на поляне, так как солнечные лучи не пробивались сквозь густые ветви деревьев. Похититель молча ехал впереди, едва придерживая поводья, и лошадь Фионы вполне поспевала за прекрасным скакуном. Было самое время поразмыслить над своей судьбой.

Мужчина ловко держался в седле – видно было, что ему приходилось много ездить верхом. Его конь наверняка стоил немало денег, да и кожаная, хорошо сшитая одежда наездника выглядела недешево. Конечно, аристократу подобное одеяние не к лицу, но для бедного разбойника оно слишком хорошо. Говорил незнакомец правильно, слегка картавя, как все истинные шотландцы. Фиона нахмурилась. Его речь и манеры выдавали в нем джентльмена, и чутье подсказывало девушке, что этот разбойник получил прекрасное воспитание. Возможно, он даже учился в Итоне или Кембридже. От братьев Фиона знала, что шотландский акцент в английской школе равносилен смерти. Мальчик с таким дефектом должен был срочно от него избавиться, так как подвергался бы ежедневным побоям. Когда обстоятельства того требовали, ее братья могли говорить как чистокровные англичане. Незнакомец говорил точно так же, за исключением тех мгновений, когда терял самообладание.

Да уж, этот человек бедняком явно не был. Но кому же он хотел отомстить? Ее отцу? Вряд ли у отца есть враги. Они, скорее всего, имеются у Яна. В округе его считали изменником, и недоброжелателей было больше чем достаточно. Эта мысль обескуражила Фиону. Ей совсем не хотелось становиться приманкой и подвергать опасности любимого старшего брата. Ян только что женился, был счастлив, и это делало его особенно уязвимым. Девушка окончательно утвердилась в своем намерении бежать при первой же возможности.

Они ехали уже несколько часов, но разбойник ни разу не обернулся и не посмотрел на нее. Солнце уже зашло, и становилось довольно прохладно. Фионе хотелось надеть плащ, но руки ее были связаны. Веревки до крови натерли кожу. У нее, пожалуй, останутся такие же шрамы. Стараясь не обращать внимания на холод, девушка все же не могла избавиться от мучительного чувства голода и жажды, все сильнее терзавших ее.

– Когда же мы наконец сделаем остановку? – стараясь придать голосу надменность, спросила Фиона. Гордость мешала ей признать, что пока схватку выигрывает незнакомец.

– Скоро, – не оглядываясь, бросил он.

Этот ответ она и ожидала услышать, но, находясь все еще во власти гнева, тихо выругалась:

– Проклятый тиран.

– Вы что-то сказали? – спросил он, слегка повысив голос.

Бандит явно издевался над ней, и девушка не выдержала:

– Я умираю от голода и жажды, у меня болят руки, мне необходимо справить нужду, наконец!

Мужчина тут же натянул поводья. Спрыгнув с коня, он подошел к пленнице и изобразил некое подобие улыбки. Он обхватил девушку за талию, но, сняв с седла, не опустил ее на землю, а некоторое время задержал на весу. Носками туфель Фиона едва касалась травы, а зеленоглазый все продолжал держать ее, крепко прижимая к своему мускулистому телу. Это была демонстрация силы, противиться которой бессмысленно и опасно. К тому же, как ни странно, тепло его тела было приятно Фионе.

Испугавшись собственных ощущений, девушка попыталась высвободиться из его объятий, резко ударила ногой по голени мужчины, с удовольствием услышав, как он зарычал от боли.

– Злюка, – произнес похититель и так неожиданно отпустил Фиону, что она чуть не упала.

– Тиран, – бросила она ему в ответ. – Развяжите мне руки, чтобы я могла сделать то, ради чего мы остановились.

Он прищурился.

– Как вам будет угодно, миледи:

Его нарочито ласковый голос обеспокоил Фиону.

– Но я не спущу с вас глаз после того, как освобожу от пут.

– Нисколько не сомневалась в том, что вы приготовили мне очередную гадость. И как же, по-вашему, я смогу приподнять юбки, если у меня связаны руки?

Его улыбка стала жесткой.

– Это только ваша проблема. В течение трех последних лет мне удавалось справляться с делами и потруднее.

Фиона внимательно посмотрела на своего мучителя. Глаза у него потемнели, мышцы напряглись. Он много страдал и теперь жаждал отомстить за все свои унижения.

– Вам не удастся меня сломить, – она гордо вскинула подбородок. – Отпустите по крайней мере веревку, чтобы я могла зайти за кусты. Или же вы считаете, что вне поля вашего зрения я смогу развязать все эти узлы?

Сарказм девушки подействовал на него.

– Вы слишком слабы, чтобы сопротивляться, милая леди. И я не боюсь, что вы сбежите. Узлы очень крепкие – я научился вязать такие, когда ходил в море.

Ах, так он моряк! И, вероятнее всего, офицер. Фиона покраснела и отошла на расстояние, которое позволяла веревка. Оказавшись за раскидистым кустом, полностью скрывавшим ее, она принялась сражаться с непослушными юбками.

Она как раз управилась со своими делами, когда услышала приближающийся стук копыт. Девушка предположила, что это сообщник ее похитителя. Она с самого начала была убеждена, что разбойник не один.

– Проклятие! – выругался зеленоглазый. – Митчелл, я же велел тебе не показываться. Не желаю еще больше втягивать тебя в это дело, ты и так уже здорово в нем замешан.

Глава 2

Гнев похитителя удивил Фиону. Пригладив связанными руками свои юбки, она прислушалась к разговору. Обстоятельства вынудили ее подслушивать, и стыдиться тут было нечего, тем более, что она твердо решила бежать.

– Одного я тебя не брошу, – почти жалобно проговорил сообщник, – ты и сам это знаешь. Все три года я был рядом с тобой и теперь не оставлю, хоть и не согласен с тем, что ты собираешься сделать.

Похититель тяжело вздохнул.

– Знаю, знаю, но я не хочу, чтобы она, увидев тебя, смогла опознать потом. Плохо уже то, что пленница запомнит мою внешность, но мне приходится идти на риск, а тебе это совершенно ни к чему.

– Но я держался в стороне, пока она не зашла за кусты. Позволь мне быть поблизости, Найл. Я очень беспокоюсь.

Фиона, слушавшая очень внимательно, поняла что стала пленницей человека по имени Найл. «Найл, Найл», – проговорила она про себя, отметив гэльское звучание слова. Как обидно, что такое мелодичное имя досталось грубому, гадкому человеку.

– Митчелл, – голос Найла прервал размышления Фионы, – ты один не отвернулся от меня и поддерживал все эти годы. Я никогда не сомневался в твоей верности и именно поэтому хочу, чтобы ты ушел прежде, чем вернется молодая графиня. Не нужно ей видеть твое лицо.