Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Какой-то местный житель, желая удивить заинтересовавшуюся деревом чужестранку, достал складной перочинный ножик и у нее на глазах сделал надрез в коже-коре. Из раны засочилась смола, но не золотистая, как она ожидала, а темно-красная. Смола или кровь? Клару передернуло от суеверного страха. Она осторожно потрогала порез – ее руки окрасились. Переполнившись через край, «кровь» тонкой струйкой стекала вниз по стволу. Что это?! Шутки природы или дерево-хищник?
Местный житель рассказал любознательной девочке о старинном предании, согласно которому дерево Дракона впервые выросло на том месте, где в единоборстве со слоном пролилась кровь дракона. Жители Канар считают, что его красная смола целебна. Но Клара упрямо видела в нем только дерево-монстра. Долго еще оно будоражило потом ее воображение, являясь даже в ночных кошмарах.
По иронии… а может по предостерегающему знаку судьбы, именно у этого дерева она впервые повстречала юношу, которому предначертано было стать ее идолом и проклятьем, ее роковой неизбежностью и проводником в ад.
Юноша был высок и строен, с надменным мужественным лицом и отсутствующим взглядом холодных желто-серых глаз. Казалось, он излучал таинственную, загадочную и оттого притягательную силу.
Разглядывая дерево Дракона, юноша разумеется даже не заметил черноволосой загорелой девочки, не сводившей с него зачарованного взгляда. Она и сама не могла бы предположить тогда, что, повзрослев, разыщет его, более того – изучит ради него медицину…
Клара открыла глаза. В комнате было абсолютно темно, она так и не зажгла света. Он не позвонил. А это означало, что ей предоставляется редкая возможность выспаться. Не снимая халата, она свернулась калачиком на диване, натянув до самых бровей шерстяной плед, и мгновенно уснула.
Разбудил ее звонок в дверь. Буквально скатившись на пол, Клара вскочила, едва не потеряв со сна равновесие, и бросилась в переднюю. К ней никто никогда не звонил и не стучался. Это мог быть только один человек – Гроссе. Но и он никогда не появлялся в ее квартире спозаранку. Может что-то стряслось в клинике?
Растрепанная, заспанная и босая, она распахнула дверь.
На лестничной площадке стоял вчерашний сосед с огромным букетом темно-красных роз и смущенно улыбался.
– Ради Бога, извините за мое самовольное вторжение. Я знаю, что вы рано убегаете на работу, и боялся не застать вас.
– Что теперь вам от меня нужно? – Клара недовольно хмурилась, прикрывая рукой зевок и не обращая внимания на цветы.
– Я… мы с женой только хотели выразить вам свою огромную признательность. Сыну сделали ночью операцию. Хирург сказал, что если бы мы опоздали хотя бы на два часа, было бы уже поздно.
– Ну вот и хорошо. Как он сейчас?
– Еще толком не отошел от наркоза. Но операция прошла удачно.
– Рада слышать. Извините, я спешу. – Она собралась захлопнуть дверь.
– Мэм! Пожалуйста, примите от нас хотя бы эти цветы. – Сосед смотрел на нее умоляюще.
– Ладно. Давайте. Будьте здоровы.
Забрав из его рук букет, который ей пришлось удерживать двумя руками, Клара ногой захлопнула дверь. Вернувшись в комнату, она бросила цветы на журнальный столик и, опустившись перед ними на корточки, пыталась сообразить, что с ними делать.
Розы были свежайшие. Они источали нежный аромат, уносивший ее куда-то в прошлое. Почувствовав в ногах онемение, Клара села в кресло, продолжая недоуменно-задумчивым взглядом изучать букет, как давно забытого нежданного гостя. Только сейчас она сообразила, что у нее нет в доме ни одной вазы. Потому что никому никогда не приходило в голову дарить ей цветы.
ГЛАВА 3
День начался как обычно. В обязанности Клары входило следить за младшим медицинским персоналом клиники, за содержанием больных, за тем чтобы предписания врачей выполнялись неукоснительно, своевременно и точно. При этом под контролем у нее оказывались и сами врачи, которым она без стеснения могла сделать замечание, а то и отчитать. Для всех она была тенью Гроссе, орудием Гроссе, соглядатаем Гроссе. Ее боялись не меньше, чем самого хозяина. Но если его, боясь, боготворили, то ее скорее ненавидели. Саму же Клару меньше всего волновали эмоции и отношение к ней коллег по работе. Для нее важны были не сами люди, а то, чем и как они занимаются, как справляются со своими обязанностями.
Ее сухая высокая фигура, полностью лишенная каких-либо женских признаков, возникала перед испуганно замиравшими сестрами и санитарами казалось из ниоткуда, причем всегда в неподходящий момент. Тяжелый взгляд ее въедливо прищуренных черных глаз мало кто мог выдержать. Из-за этой ее привычки постоянно щуриться никто даже не догадывался, что у их старшей медсестры потрясающей красоты глаза. Клара для всех была личностью без пола и возраста. При ее без малого сорока, одинаково справедливым было бы сказать, что ей «где-то под тридцать» и что ей «давно уже пора в тираж». Когда же у нее бывало, как сегодня например, плохое настроение, по всей клинике из уст в уста объявлялось «штормовое предупреждение».
Большую часть дня Клара, как обычно, провела подле Гроссе – совещания, обход стационарных больных, прием новых… Но ни разу их взгляды не пересеклись. Даже отдавая ей поручения или выслушивая ее отчеты, он смотрел либо в сторону, либо сквозь нее. И то, как реагировала на это Клара, персонал клиники ощущал на собственной шкуре.
Он вызвал ее к себе в кабинет по селектору только к концу рабочего дня. С недобро поджатыми губами она молча остановилась на пороге.
– Пообедаем вместе, – не предложил он, а отдал распоряжение, точно таким тоном, каким во время операций деловито ронял: «Скальпель» или «Тампон».
– Где? – Ее глаза вспыхнули.
– Я не очень тебя разочарую, если скажу: здесь?
– …Не очень.
– Тогда сообрази что-нибудь по-быстрому. У нас впереди трудная ночь.
– Ты хочешь сказать, что нашел донора? – бесстрастным тоном поинтересовалась Клара, но лицо ее разом посерело, как небо перед дождем.
– Угу, – нарочито небрежно буркнул он. – Так что не будем терять время. Я жду, возвращайся скорее.
Оставшись один, Гроссе снял халат, швырнув его в корзину, и сел в кресло, машинально теребя ворот тонкого шерстяного свитера. Свитера и пуловеры он неизменно предпочитал сорочкам, независимо от времени года.
Нынешний день мало чем отличался от вчерашнего и от всех предыдущих. И это было нормально. Он всю жизнь работал на износ, но вовсе не потому, что не думал о себе. Напротив, именно потому, что думал о себе и только о себе. Он походил на бегуна на длинной дистанции, перед которым маячила одна-единственная цель: любой ценой добежать до финиша, до заветной черты. Только целью этой он ни с кем, даже с Кларой, не делился.
– А теперь спать! – приказал себе Гроссе, прикрывая глаза.
Внешне он походил на человека, пребывающего в глубокой задумчивости или слушающего в наушники классическую музыку, но никак не на спящего. И тем не менее его отдых был куда полнее и продуктивнее любого сна. Он погасил мысли, как гасят зажженную сигарету о край пепельницы, и погрузился в блаженную пустоту. Полный покой, полная прострация.
Четверть часа спустя Гроссе пробудил свой мозг, мысленно представил себя бодрым и отдохнувшим, прошелся по кабинету. Кабинет был светлый, просторный и неуютный. Ни одного лишнего предмета, только самое необходимое: громоздкий стол, кресло с высокой спинкой и жесткими подлокотниками, обычный стул для посетителя, стеллажи с медицинской литературой – длинная внушительная вереница томов, солидно поблескива-ющих позолотой.
Кларе пора бы уже вернуться. Бросив нетерпеливый взгляд на часы, он достал из сейфа две папки в пластиковых переплетах. На одной значилось: «Реципиент Р.О.», на другой – «Донор (Р.О.)». Разложив перед собой содержимое обеих папок, Гроссе еще раз тщательно сверил показатели кардиограмм, электроэнцефалограмм, результаты радиоизотопных и изо-иммунологических исследований, антигенных свойств совместимости крови, резус-фактор и прочее. Данные донора, как он и ожидал, были великолепны, а главное по всем параметрам подходили реципиенту.
За дверью послышался слабый шорох. Поспешно захлопнув папки, Гроссе прикрыл их газетой. В дверь постучали: три быстрых удара и один после паузы. Сразу успокоившись, он впустил Клару и, запирая за ней дверь, не приминул упрекнуть:
– Чего ты там возилась?
– Руки были заняты. – Она положила на стол две пенопластовые коробки.
Он тут же открыл свою:
– Со вчерашнего дня ничего не ел.
На лице Клары промелькнула материнская озабоченность.
– Приступай же. – Он подтолкнул к ней вторую коробку. – Не будем терять время.
– Я совсем не вижу тебя последнее время, – пожаловалась она.
– Разве? А мне казалось, мы видимся круглосуточно.
– Ты понимаешь, что я имею ввиду.
– За столько лет могла бы привыкнуть, – пробурчал он с набитым ртом.
- Фантастика 1990 год - Владимир Фалеев - Научная Фантастика
- Лора - Натан Романов - Космическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Научная Фантастика
- Луна жестко стелет - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика
- Варианты виртуальной реальности - Влад Менбек - Научная Фантастика
- Что рассказать вам об Иваре Маккое? - Виро Кадош - Научная Фантастика
- Клятва двух миров - Елена Крючкова - Научная Фантастика
- Город, который боролся - Энн Маккефри - Научная Фантастика
- Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты. - Светлана Бондаренко - Научная Фантастика
- Невероятное орудие преступления - Эдогава Рампо - Научная Фантастика
- Монстр - Фрэнк Перетти - Научная Фантастика