На прозрачной планете - Георгий Гуревич

Сошин усмехнулся:

- Пощупать хочется?

- У нас на Востоке правило, - улыбнулся Рахимов. - "Не веришь глазам, пощупай руками". Мы, хозяйственники, любим пощупать товар. А ты мне показываешь мутное пятно и продаешь за мрамор. А может, это помехи, или лампа мутная, или экран с дефектом. Ты не обижайся, товарищ Сошин, ты же у меня деньги просишь, государственные, народные. Я сам хочу убедиться, даже прошу: "Убеди меня, пожалуйста".

- Убедить? - переспросил Сошин. - Попробуем убедить.

- Нет ли у кого редкого минерала случайно? - спросил он. - Металл тоже годится, только не железо, железа слишком много вокруг. Лучше алюминий, цинк, еще лучше серебро или золото.

Все стали шарить по карманам. Сысоев вынул старинные золотые часы.

- Отцовские, - сказал он со вздохом.

- Рискнете? - спросил Сошин.

- Верю, что риска нет, - произнес Сысоев торжественно.

Сошин молча кивнул головой, положил часы в папиросную коробку, коробку завернул в носовой платок и протянул все это Рахимову:

- Там за забором пустырь, спрячьте часы в любую ямку и присыпьте песком. Если я найду, будет это убедительно?

Глаза Рахимова заблестели:

- Неужели найдете?

Сошин пожал плечами.

Рахимов взял сверток с часами и удалился. Прятал он долго и старательно, даже залез на забор, проверить, не подглядывают ли за ним в щелку, и веник попросил, чтобы замести следы. Наконец минут через десять он крикнул в калитку: "Можно!".

Сошин уже подготовил аппарат и сразу включил его. Снова загудело, заныло, засвистело, экран засветился мерцающим светом, замелькали полоски и размытые пятнышки.

- Ну, вот и часы! - сказал Сошин, когда на экране появилась явственная черточка. - Ну-ка, товарищи, помогите перетащить аппарат через порог.

- Может, на машине подвезти? - вежливо предложил Рахимов. - А то боюсь, много придется таскать туда-сюда.

Виктор взглянул на него и заметил лукавую усмешку. Над чем посмеивается? Думает, что спрятал хитро?

Но гадать было некогда, Сошин звал подтащить танкетку. За калиткой она вновь нашла темное пятнышко, а там уже поползла сама по грудам щебня и мусора, с холма на холм, через канавы и ямы.

- Поспевайте, товарищи! - кричал Сошин, ускоряя шаг.

Рахимов отдувался, отирал пот.

- Прыткая машинка, - жаловался он.

Минут через пять танкетка остановилась у старой разрушенной стены. Видимо, некогда тут был дом, брошенный и не восстановленный после землетрясения.

- Здесь, - сказал Сошин. Еще раз посмотрел на черное пятнышко и сам взялся за лопату.

- Разве здесь? - переспросил Рахимов. - Что-то я не узнаю. Впрочем, я с другой стороны подходил, теперь и сам не найду.

И опять Виктор уловил лукавство в его голосе.

И Сысоев усомнился:

- Вы уверены, Юрий Сергеевич? Очень уж грунт утоптан. И даже пылью присыпано. На пыли должны быть следы.

Сошин покрутил рукоятку частоты. Пятнышко исчезло, зато на экране появился силуэт лопаты. Опять покрутил. Пятнышко вернулось. Между ним и лопатой было сантиметров тридцать на глазок. Сошин присел, руками стал разгребать грунт, сдвинул камень, чертыхнулся...

Ни платка, ни коробки, ни часов под камнем не было. Там лежала ветхая тряпка... и в ней золотой браслет, кольца, старинные монеты.

Кто и когда прятал их в стене дома: купец ли, спекулянт ли, мечтающий о возврате старых времен, женщина ли, панически боящаяся воров... Так или иначе, дом был разрушен, владельцы его погибли или уехали, родственники не знали о тайнике.

Сошин принужденно рассмеялся. Он был очень смущен.

- Извините, товарищ Рахимов, осечка вышла. Я упустил из виду, что в городе золото может быть не только у нас с вами. Но это задержит нас ненадолго. Просто вместе с часами Петра Дементьевича придется вытащить все клады из земли.

Он снова взялся за аппарат, но Рахимов остановил его:

- Я сам прошу прощения, товарищ Сошин. Не надо искать часы, они у меня в кармане, я побоялся зарывать их в землю. Думал; потеряем, Петр Дементьевич обижаться будет. Но я доволен, совершенно доволен. Видел глазами и пощупал. Завтра же поставлю ваш вопрос на президиум.

- И нужно будет сосредоточить усилия... - вставил Сысоев.

Виктор был в восторге. Начинает осуществляться его мечта! Воистину земля стала прозрачной для чудесного механического "цветка папоротника". Елена прыгала от нетерпения, заглядывала в глаза Сошину, умоляюще спрашивала:

- Юрий Сергеевич, мы с этим прибором будем работать? Юрий Сергеевич, вы нас научите? Юрий Сергеевич, когда мы приступим?..

Сошин между тем глядел вслед отъезжающему "москвичу" и спрашивал с сомнением:

- А на чем он хочет сосредоточить усилия, собственно говоря? 5

Ведьмам жилось легко: топнула ногой, помахала цветком и рассматривай подземные клады. В подлинной жизни это выглядит иначе.

В пять утра подъем. Умывание у пожарного крана. Завтрак - рис, плавающий в бараньем жире. В половине седьмого Виктор с Еленой уже сидят над инструкцией: "

Самодвижущийся аппарат подземного просвечивания "Цветок папоротника" предназначен для выполнения следующих работ..." "

Самодвижущийся аппарат "Цветок папоротника" состоит из следующих основных частей..."

Ходовая часть, блок питания, блок управления, восемнадцать блоков, шестьдесят шесть контрольных приборов, пятьдесят тысяч полупроводниковых кристаллов... "

Для того чтобы приступить к разборке в полевых условиях..."

Контакты, соединения, сопротивления, шунты, переключатели...

- Голова пухнет от этой техники! Ведь мы геологи все-таки! - вздыхает Елена.

- У меня друг в медицинском, - говорит ей Виктор в утешение. - И там такое же. Прежде чем исцелять, прежде чем возвращать к жизни, зубри. Двести восемнадцать костей, четыреста с лишком мускулов и все с латинскими именами.

Виктор не жалуется. Если трудно, винит себя. Он старается изо всех сил. Ему хочется, чтобы Елена смотрела на него с восхищением, чтобы всплескивала руками: "Ох, Витя, как здорово у тебя получается!" Увы, даже установка уровней не получается у Виктора. Каверзные пузырьки в стеклянных трубочках никак не хотят остановиться наверху, как им положено. Подгонишь два - третий уехал. Начнешь ловить третий, первые два убегают.

- Ох, Витя, бросай уровни. Ровно в девять мне надо быть у склада. Уже без четверти, я побежала. А у тебя верблюдоведение, кажется?

Виктор краснеет. Да, к сожалению, он должен идти к верблюдам. Плыть по "прозрачной пустыне" им придется на "кораблях пустыни", а корабли эти горбатые, лохматые, упрямые, ревущие, плюющиеся. И может быть, где-нибудь в походе они не пьют, а в городе - пьют... как лошади, ведрами. И надо их водить на пастбище и приводить с пастбища. Есть в экспедиции, правда, караванщик Абдалла. Но ему требуется помощь, и помогать обязан Виктор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});