Другая сторона озера - Stepart

Димыч весело крякнул:

– Не бойся, Олег Алексеевич своих не бросает! Это я усвоил за все эти годы. А еще усвоил, что он не вложился бы сюда, не ожидая отдачи. Из кожи вон вылезет, а отдача будет. Остается подождать.

– Сам же говоришь, что тут ничего не меняется. Вдруг и не изменится?

– А оно, может, и не изменится, этого я не отрицаю, а выгорит все равно. Давай я чая на травках заварю, чтобы завтрашнее похмелье сгладить. А утром отправимся на болота.

От чая навалилась отложенная самогоном усталость. Димыч разобрал диван и кровать. Меня положил на кровать, а сам лег на диван, сказав, что уже светает и с машиной все будет в ажуре, как он выразился. Отрубился я практически мгновенно. Только и успел подумать, что одеяло и подушка пахнут высохшей сыростью.

21.12.

«Искра»

Утром я встал вполне бодро. Умылся, сходил в туалет, даже выкурил сигарету, после чего стало несколько хуже. Димыч работал лопатой на улице. Увидев меня на крыльце с сигаретой, он направился ко мне, посмотрел на мое печальное лицо и сказал:

– Так, давай в дом, приведем тебя в чувство. Дорогу я прочистил достаточно, чтобы машину твою у меня в гараже запарковать.

Возле дороги виднелась кирпичная постройка, которая, видимо, и была гаражом.

Я кивнул, и мы зашли в дом.

Димыч сварганил яичницу и нарезал бутербродов. Я выпил чай и поковырял яичницу. Голода особо не ощущал: так часто у меня по утрам. Но зная, что поесть нужно, прикончил все-таки яичницу и навернул пару бутербродов.

– Машину разгрузим и поставим в гараж. Для снегохода есть прицеп, но бери только самое нужное, поскольку на месте все есть, а прицеп заполним едой.

– Хорошо. А ты-то не хочешь по пиву?

– На месте. Нам же еще добраться надо.

Захотелось прилечь. Но, заметив мою расслабленность, Димыч погнал меня на улицу умыться снежком. Я собрал волю в кулак и, раздевшись по пояс, пошел растираться снегом.

Снегоход хоть и был достаточно утилитарным и мощным, но шел натужно с двумя седоками и прицепом груза, поскольку снег был рыхлым. Мы периодически начинали увязать, но управлял Димыч здорово – вовремя поддавал газу, и мы выскакивали из снега при первых попытках завязнуть. Въехав в лес, мы начали петлять через какие-то просеки, потом пошла чуть заметная дорожка, и уже скоро мы выехали на берег замерзшего озера. Озеро оказалось большим. Хоть я и видел его на google maps, но ожидал увидеть что-то вроде большого пруда, а тут было многокилометровое озеро. Перед тем как сползти на лед, Димыч остановился:

– Специально поехал этим маршрутом, чтобы ты осмотрелся.

А посмотреть было на что: панораму замерзшего озера опоясывал лес, местами берег вздымался на несколько метров, хотя по большей части был достаточно пологим и ровным. После тесноты болотистого леса больше всего впечатлял этот простор над озером.

На ровном покрывале озера снегоход пошел намного резвее, редкие снежинки заколотили по лицу, и уже через считанные минуты мы свернули за изгиб озера, откуда показались корпуса «Искры» – заброшенного санатория, построенного при советской власти на месте древнего языческого капища. Говорили, что построили санаторий в этом месте потому, что кто-то из партийных лидеров был язычником. Теория не была лишена смысла, поскольку других поводов для возведения тут санатория я не видел. На десятки километров вокруг простирались болота и торфяники. Оснований возводить тут санаторий и тянуть через болота дорогу и коммуникации было мало, учитывая, что вокруг полно похожих мест с хорошим подъездом.

Димыч опять остановился и предложил спешиться. Я с удовольствием сполз и размял ноги. В голове гудел ветер, а тело успело замерзнуть. Димыч пошел к прицепу и, будто читая мои мысли, вернулся с бутылочкой самогона и завернутым в фольгу сальцем поверх бородинского хлеба. Из кармана он достал пару раскладных стопок и поставил их на сиденье. Я придерживал стопки, пока Димыч разливал.

– Ну что. Вот тут и обоснуемся.

Димыч указал на приличного размера дом правее пустующих корпусов. Из-за начинающейся метели я его сразу и не заметил. Из трубы дома шел темный дым. Приглядевшись, я увидел в отдалении еще несколько домов.

– А там что, кто-то есть? Дым, смотрю, идет.

– Дым от камина, просил к нашему приезду зажечь. Отапливается-то от бойлерной за корпусом. А люди в селе есть, да. Несколько человек. Живут там. Дома остались от деревни староверов, в них живут старухи, а в одном, подальше, дачник поселился, он писатель. Пишет статьи для журналов о природе. Натуралист какой-то. Необщительный. Бывает только летом.

– А я думал, тут никто не живет. Я же видел земельные планы, на них ничего нет, кроме санатория.

– Так это потому, что они не оформлены. Но люди не мешают никому. Им предлагали переехать, но никто не согласился. Думают, что ничего тут не поменяется.

Димыч подмигнул мне.

– Жалко их будет, когда тут поблизости стройка начнется, они прикипели к этой тишине.

– Не волнуйся за них, их предупредили, что если передумают, то их на Селигер в глушь переселят в хорошие условия или в районном центре квартиры дадут. Очень щедрое предложение, сам понимаешь.

– Но все равно неприятно как-то.

– Говорю же, не волнуйся, люди тут крепкие, и не такое видели.

Димыч загадочно улыбнулся и поднял стопку.

– Давай за эти места.

Я кивнул и выпил ледяную самогонку.

Самогонка провалилась внутрь, и я закусил ее салом.

– А ты много взял? – кивнул я на бутылку.

Димыч рассмеялся.

– Не волнуйся, там у меня на конец света запас настоек и самогонный аппарат, если что.

Я удовлетворенно кивнул. Потом меня догнала пугающая мысль.

– Тут, наверное, осторожно надо бы. А то ведь, если что, до врачей не добраться.

– Не бойся, есть связь с Олегом Алексеевичем по спутниковому и с МЧС, сотовые не работают. Если что, МЧС вертушку быстро пришлет. А кроме того, тут есть Нюша, она медсестрой работала некоторое время. Хорошо разбирается в этом деле. А теперь с мамой сидит старенькой. Та из староверов. Отказалась уезжать, вот и пришлось Нюше все бросить и приехать сюда сидеть со старухой, пока та не помрет. А та уже третий год держится. Димыч засмеялся.

Я облегченно улыбнулся и предложил выпить еще по одной за Олега Алексеевича.

Выпили.

– Так сколько всего тут человек?

– Ну смотри. Витя-электрик с женой Наташей живут в доме рядом с корпусом, сантехник Вадим – в самом корпусе. Он за бойлерной следит и чтобы трубы не потекли. За корпусом в кирпичной постройке живет сторож Николай. Там же у него мастерская. Он сторожем тут был еще в то время, когда санаторий только запускали. В трех домах по другую сторону от охотничьего дома, через дорогу, живут бабки. Мы им даже дома подновили, когда работяги приезжали корпуса восстанавливать. Хорошо раньше строили, работы было минимум. Нюша с матерью, одной из старух, в крайнем доме у озера. Там дальше, в стороне, летом натуралист этот еще. Сколотил себе хибарку. Забыл, как зовут. Он с нами, можно сказать, не общается. Его больше увлекает патрулировать болота. Ищет там всякую флору и фауну. Но его можно не считать. Он тут редко и в теплое время года. Так что ты его вообще может и не встретишь. Итого с нами десять. Ой, чуть не забыл, у перешейка между озерами, отсюда сейчас не видно, часовня и домик. Мы мимо проезжали. Там полоумный батюшка. А может, даже и не батюшка он. Восстанавливает старую церковь. Живет там уже пару лет. Он к нам не ходит, а мы к нему. Молодежь, если так нас можно назвать, плюс-минус наши ровесники. Старух старухами называем только за глаза. Даже не знаю, сколько им лет, если честно.

– Да тут, можно сказать, оживленно.

– Да какое там. Иногда за весь день никого не увидишь. Хотя Наташа, жена сантехника, помогает мне за домом присматривать. Ну и ночует в доме часто, когда муж крепко поддает. Он и сам, правда, почти всегда в корпусе ночует. Пора ехать, темнеет, и метель начинается.

Я хотел поинтересоваться, как электрик относится к тому, что его жена ночует в одном доме с Димычем, но он уже натянул на уши шапку и завел снегоход.

К охотничьему домику добрались в сумерках, когда на улице вовсю задувала начавшаяся метель.

Так называемый охотничий домик оказался вполне себе хорошим домом даже по меркам какого-нибудь подмосковного поселка. По крайней мере, по уровню наружной отделки и размеру. Когда мы вошли в дом, навстречу нам вышла достаточно молодая женщина в сарафане и с косынкой на голове. Черты ее лица были благородными, а глаза, старавшиеся казаться непринужденными, не могли скрыть сосредоточенность и внимательность.

Димыч радушно ее поприветствовал:

– Наташенька, вот и мы добрались, до метели успели. А это друг Олега Алексеевича – Александр, он приехал сюда роман писать. Так что старайтесь его не беспокоить по пустякам.

Димыч повернулся ко мне и подмигнул.

Я растерянно представился и уставился на Димыча. Тот задорно улыбнулся и сказал, что пойдет загонит снегоход в гараж, а Наташа тем временем покажет мне дом. И быстро исчез за дверью.