Другая сторона озера - Stepart

Я нервно усмехнулся:

– Как-то долго вы соображали.

– Ну, извините. Это только кажется, что все так просто. Но я же говорю, мы даже не могли понять, что мы – это не мы. Да и в любой момент, как ослабевает фиксация внимания, сразу же перестаешь себя осознавать. И опять становишься статистом. Да и вспоминаешь часто не все, а только части. Только то, что вознамерился вспомнить.

– А как же я тогда это все освою? Я же не был там. У меня тоже два года уйдет?

Димыч поднял стакан. Все чокнулись. Выпили. Димыч закусил салом с хлебом и продолжил:

– Не бойся. Если ты не деревянный, то все будет намного быстрей. У нас есть козырь.

Он посмотрел на сестру.

– Наташа! Она освоилась в этом мире как никто и научилась приводить нас в сознание, так сказать. Наташа и сама не очень понимает, как у нее это выходит. Она просто говорит нам, что делать, и обычно все срабатывает. Так что у тебя дело за малым. Осознай, что ты – не ты, и тогда сценарий как бы замрет. Ты сможешь писать его под себя. Ну, точнее, все вокруг будет идти по сценарию, а вот свою роль ты станешь писать сам.

Плита начала издавать какой-то потрескивающий звук, а искры забегали чаще.

Все уставились на каменную глыбу. Наташа встала и скомандовала:

– Все, контора, нет времени на дальнейшую болтовню. Одеваемся и в путь.

Все встали, кроме меня, и, на ходу снимая верхнюю одежду, направились к вешалкам возле лестницы, которые я сначала и не заметил. Наташа сказала, чтобы я присоединялся, и что для меня тоже найдется комплект.

Через несколько минут мы уже были переодеты в одежду одинакового покроя. Наташа пояснила, что она помогает настроиться на совместный переход. Это были простые рубашки и штаны из хлопка черного цвета. Одежда оказалась мне маловата, но не критично. Из одного отделения шкафа, возле вешалок, Вадим извлек что-то наподобие походных ковриков, только сделаны они были не из резины, а из чего-то наподобие плотной ткани. И толще обычных, сантиметров пять. Он вытащил их одной охапкой и оттащил к круглой плите, после чего ловко разложил на поверхности. Потом вернулся и достал из того же ящика надувные подушки под шею, наподобие тех, что выдают в самолете. Все нацепили их на шеи и подошли к плите. Наташа первая улеглась на один из ковриков головой к центру плиты и велела мне лечь на соседний. Уже не пытаясь что-либо понять, я делал, что говорили. Когда я улегся на коврик, моя голова оказалась в паре десятков сантиметров от головы Наташи. Я слышал, как она дышит, как будто успокаивая сбившееся дыхание. Я взглянул на нее и увидел, что она смотрит на меня:

– Ищи руки, когда окажешься там. Как найдешь, считай, что осознался. Дальше я все сделаю сама. Только запомни: надо найти руки и вспомнить себя. Найди свои руки.

Мужчины заняли свои места вокруг нас и тоже стали шумно дышать. Наташа опять обратилась ко мне:

– Дыши, как мы. Слушай, как я дышу, и повторяй. Делай все более и более глубокие вдохи, пока не ощутишь толчок в спину. Как скажу «начали», ничто не должно тебя отвлекать, закрой глаза и все силы сосредоточь на дыхании. Это важно.

Я кивнул в ответ. А Наташа придвинулась ко мне и чмокнула меня в губы своими холодными алыми губами. Во мне все передернулось от неожиданности. В ушах зазвенело, а в лицо ударила кровь. Я замер и смотрел на Наташу. По ее губам я разобрал слово «начали».

Она улеглась на прежнее место и стала шумно дышать. Мое смущение привело меня в такое замешательство, что я тут же позабыл обо всем. Все, что я мог делать, чтобы унять свое смущение, это дышать, как и все остальные. И я начал повторять вдохи и выдохи в такт остальным, да с такой силой, что уже через несколько вдохов голова начала кружиться. С каждым вдохом кружение усиливалось, но мое смущение не позволяло мне остановиться. Я боялся привлечь внимание остальных и дышал, что было сил, пока в какой-то момент не ощутил сильнейший удар в спину, от которого перехватило дыхание. Я не успел даже испугаться, поскольку меня отвлекло другое. А конкретно то, что плита под нами начала поворачиваться по кругу с ужасным грохотом. Хотя это был не совсем грохот, это, скорее, было похоже на сильнейшие вибрации от того, что каменная глыба двигалась по другой каменной плите. Или это и правда был шум, но такой силы, что тряслось все вокруг. В сознании все поплыло, открыть глаза не получалось. Появилось жуткое ощущение рывка в сторону. Я подумал, что упал с плиты. Еще раз попробовал открыть глаза, в этот раз получилось.

Вокруг были сумерки. Меня окружал старинный город. Невысокие каменные домики, прилипшие один к другому. Место напоминало средневековый европейский город-крепость. Неподалеку высились башни то ли церкви, то ли какого-то замка. Внизу по улице виднелась крепостная стена. Я встал и пошел по направлению к узкой улочке, которая начиналась сбоку от здания, возле которого я стоял. Повернув за угол, я увидел, что в конце улицы мелькают чьи-то тени. Я решил направиться к ним. Проходя мимо одного из домов, я заметил, что из окон на меня кто-то смотрит. Силуэт человека за окном расплывался в мягком зеленоватом свечении, исходившем откуда-то из-за его спины. Остановившись, я попытался его разглядеть, но почему-то взгляд фокусировался плохо. Проскользнула мысль о том, что я, возможно, пьян. Я прислушался к себе. Да, видимо, это было так, поскольку меня даже покачивало. Было непонятно, с чего это я мог так напиться, что даже штормило. Попробовал вспомнить, где мне наливали и по какому поводу, но ничего не выходило. Слегка покачиваясь, я побрел дальше по улице. Тут у меня промелькнула мысль, что нужно попить воды – возможно, станет лучше. Я начал ощупывать одежду, но костюм легкого покроя не подразумевал карманов, в которых могла бы заваляться бутылочка воды. Тут мое внимание привлекла странная вещь. Руки, которыми я водил по пиджаку, отсвечивали зеленым светом. Я вытянул руки и уставился на них. Неожиданно на меня будто что-то снизошло. Не знаю, как сказать точнее. Я понял, что я – это я. До этого я не управлял своими поступками, хотя мне так и казалось. Тут я вспомнил Наташу и остальных. Мои открытия напоминали несколько быстрых вспышек. Продолжая идти по улочке, я попытался вспомнить, что я должен был сделать еще, кроме того что найти руки. Однако ничего не приходило в голову. Упершись в перекресток еще с одной маленькой улочкой, я понял, что могу элементарно заблудиться. Потом сообразил, что заблудиться можно только в том случае, если знаешь, куда и откуда ты шел. А тут не было никаких отправных точек. Я повернул направо и решил дойти до высокой стены, которую видел с того места, откуда начал маршрут. Теперь тени мелькали в том направлении. Людей я так и не мог увидеть, возможно, из-за этих непонятных сумерек, в которых можно было ориентироваться, но было крайне сложно разглядеть что-либо отчетливо. Дорога запетляла между домиков и устремилась вниз. Похоже, городок был построен на высоком холме. Стена оказалась дальше, чем я думал, и я решил срезать расстояние через маленькие дворики. Это явно было ошибкой, поскольку теперь я мог не найти то место, с которого начал свой путь. Однако соображал я далеко не на все сто, а, как говорил ранее, какими-то вспышками: то полностью отдавал себе отчет в происходящем, то продолжал делать что-то машинально, на автопилоте.

Свернув в одну из арок посреди ряда домов, я оказался в небольшом дворике, окруженном двухэтажными каменными постройками. Заметил, что во дворике нет никакой растительности, впрочем, как и в остальных местах города, которые я успел увидеть. Зато в одном из окон на втором этаже опять мелькнул и исчез силуэт в зеленом свечении. Это меня очень заинтересовало, и я решил подняться и посмотреть, кто это за мной наблюдает. На второй этаж вела деревянная наружная лестница. Я без труда взбежал по ней и оказался на балконе, с которого хорошо было видно, что происходит за окном. Прислонившись к стеклу, я увидел комнату, обставленную в старинном стиле. Я бы сказал, что обстановка напоминала дома высшего сословия в XIX веке. В центре комнаты стоял круглый стол, вокруг стола на резных стульях сидели четыре человека в одеждах примерно того же времени, к которому относился и интерьер. Женщины были одеты в платья до пола, а на головах у них красовались шляпки с кружевами. Двое мужчин были одеты в сюртуки пушкинского времени. Не став вдаваться в детали, я попытался найти того, кто мог стоять у окна, а еще мне было интересно, что это за зеленый свет. Источник его я нашел довольно быстро – на тумбе у окна стояла лампа с зеленым абажуром. Причем лампа, по всей видимости, была электрической, что меня очень удивило. Признаков того, что в городе было электричество, мне не попадалось. По мерцающим на стенах оранжевым теням я понял, что в дальнем углу горит камин. А вот человека у того окна, в котором я его видел, не было. Я подумал, что это мог быть один из джентльменов, сидевших за столом. Глянув еще раз на людей, я заметил, что все они сидят с закрытыми глазами, а их ладони лежат на поверхности какой-то круглой доски. До меня дошло, что они проводят спиритический сеанс. Я чуть было не засмеялся, но сумел сдержаться, чтобы не обнаружить своего присутствия. И тут мне в голову пришла ребяческая мысль. Наклонившись ниже стекла, я встал на корточки на первую ступеньку лестницы и, размахнувшись, стукнул по раме у себя на головой, надеясь создать шум достаточный, чтобы напугать собравшихся за столом. Но все получилось даже эффектней. Не закрытая на задвижку створка рамы дернулась и с размаху ударилась об ограничитель, да еще с такой силой, что одно из стекол не выдержало и рассыпалось на мелкие куски. Перепугавшись собственной выходки, я слетел с лестницы и скрылся под тенью арки. Да, тень была, но от чего – непонятно. Луны видно не было и других источников света тоже. На прощание я глянул в испорченное мной окно и во включившемся ярком свете увидел мельтешащие за ним тени, перемещающиеся по комнате. Тревожные голоса становились все громче. Я хотел понаблюдать еще, но тут послышались удары колокола. Я опять будто пришел в себя и понял, что снова потерял контроль над ситуацией и действую по чужой программе. Вспомнил, что мне нужно искать ребят. Где искать, было непонятно, но делать что-то было нужно, и я решил идти на звук колокола, звонящего откуда-то неподалеку. Других идей попросту не было. Достаточно быстро я добрался до сооружения, похожего на католический костел. К моменту, когда я оказался на крыльце, колокола уже не били, а дверь в костел была приоткрыта, и из нее исходило приятное свечение. Недолго думая, я двинул внутрь. Хотел было пройти и усесться на одну из скамей, но тут услышал знакомый голос. Это была Наташа.