Малые супружеские злодеяния - Эрик-Эммануэль Шмитт

ЛИЗА. Преступления? Какого еще преступления?

ЖИЛЬ. Это только так говорится. Впрочем, кто знает, не произошло ли здесь, на самом деле, какого преступления?

ЛИЗА. Пожалуйста, прекрати эти игры.

ЖИЛЬ. Входя сюда, я не помнил ничего, но у меня было такое чувство, будто здесь произошло нечто серьезное. Что это было? Бред? Интуиция? Возвращение памяти?

ЛИЗА. Влияние профессии. Ты пишешь мрачные детективы. Любишь страх, подозрения и предположения, что худшее — впереди.

ЖИЛЬ. Впереди? Мне казалось, что оно уже случилось.

ЛИЗА. Стало быть, ты переменился: раньше ты всегда говорил, что нас ждет только худшее.

ЖИЛЬ. Я — пессимист?

ЛИЗА. Пессимист в мыслях. Оптимист в поступках. Ты живешь так, словно веришь в жизнь, а пишешь так, будто совсем в нее не веришь.

ЖИЛЬ. Пессимизм остается привилегией мыслящего человека.

ЛИЗА. Никто не заставляет тебя мыслить.

ЖИЛЬ. Но никто не заставляет и действовать.

Снова они вперились взглядами друг в друга. Как враги. Каждый хотел бы сказать куда больше, но не осмеливается.

ЖИЛЬ. Странная вещь амнезия. Как бы ответ на вопрос, которого не знаешь.

ЛИЗА. Какой вопрос?

ЖИЛЬ. Как раз его-то я и ищу.

Оба не двигаются. Время остановилось.

ЛИЗА. Как ты себя чувствуешь?

ЖИЛЬ. Что, что?

ЛИЗА. Как самочувствие?

ЖИЛЬ. Довольно скверное, а что?

ЛИЗА (напряжена). То, что твой интеллект, как мне кажется, сохраняет отличную форму. И мне больно видеть, как ты не имеешь доступа к памяти при столь очевидных достоинствах полемиста.

ЖИЛЬ. Память и интеллект принадлежат разным зонам головного мозга.

ЛИЗА. Тебе лучше знать.

ЖИЛЬ (сухо). Это знание принадлежит не мне, а науке.

ЛИЗА. Науке лучше знать.

ЖИЛЬ. А ты в это не веришь?

ЛИЗА (достаточно сухо). Наука существует не для того, чтобы ей верить или не верить, она поставляет информацию, которая легко обходится без нашего одобрения, ты согласен?

ЖИЛЬ. Вот именно…

Обмениваются оценивающими взглядами.

ЖИЛЬ. Во всяком случае, я иду по своему следу. Забавно, что от меня осталось так мало следов.

ЛИЗА (насмешливо). Да, оставлять следы — не в твоих привычках.

ЖИЛЬ. Мне это не кажется смешным.

ЛИЗА. Расслабься. Ты слишком агрессивно вопрошаешь свой разум. Не думаю, что это принесет пользу.

ЖИЛЬ (лихорадочно). Я боюсь того, что мне предстоит узнать. Боюсь того человека, которым мог быть.

ЛИЗА. Напрасно. Ты был… ты… хороший человек.

ЖИЛЬ. Да нет же, я чувствую, что нет.

ЛИЗА. Но если я тебе говорю…

ЖИЛЬ. Нет. Кто мне докажет?

ЛИЗА. Я.

ЖИЛЬ. Нет. А вдруг я гангстер, грязный гангстер, бесчестный даже в своем бесчестном ремесле, которого хотели прикончить на улице, а жена пытается при этом убедить его, что он — жертва несчастного случая, надеясь направить его по благому пути. Ты пользуешься амнезией, чтобы добиться искупления вины.

ЛИЗА. Жиль!

ЖИЛЬ. А, может, я — убийца, который еще не навлек на себя подозрений, и которого ты укрываешь, ничего ему не говоря. Или серийный насильник, нападающий на молоденьких девушек, которого ты…

ЛИЗА. Прекрати! Почему ты стремишься видеть в себе только чудовище?

ЖИЛЬ. Потому что явственно ощущаю зло в моем прошлом, тяжкое и вязкое.

ЛИЗА. Это ложное ощущение. Прошу тебя, поверь мне.

ЖИЛЬ. Вот-вот! Если бы это было правдой, именно так ты себя и вела: просила бы поверить. И была бы абсолютно права. Тебя не в чем упрекнуть. Если я негодяй, тебе следует воспользоваться моим недугом, чтобы меня переменить, убедить меня, что я не такой, снабдить самым лучшим прошлым, придумать порядочным человеком. По твоему убеждению, ты можешь меня исправить. И, знаешь, я тебя понимаю: на твоем месте я поступил бы точно так же.

ЛИЗА (пытается шутить). Ты преувеличиваешь! Когда я вижу, как ты всё драматизируешь, я думаю, что тебе следовало бы посвятить себя скорее театру, чем романистике.

ЖИЛЬ. Смейся, смейся, но только не надо соболезнований.

ЛИЗА (иронически). Ты прав: я тебя сочиняю, воссоздаю! Из старого перешиваю новое. Ваяю человека лучшего, чем тот, которого знала, скрываю от тебя твои недостатки, тем самым их уничтожая, наделяю свойствами, которых тебе не хватало, моделирую для себя идеальную пару. В данный момент я обустраиваю свою семейную жизнь, сохраняя фасад прежним, но полностью обновляя интерьер. Развлекаюсь изо всех сил! Осуществляю заветную мечту каждой женщины: выдрессировать мужа за пятнадцать лет совместной жизни. Обрати внимание: перед тобой вовсе не сиделка, а дрессировщица.

Жиля эта речь останавливает. Он успокаивается.

ЖИЛЬ. Прости меня.

ЛИЗА. Нет! Я больше не прощаю: я пользуюсь хлыстом!

ЖИЛЬ. Лиза…

ЛИЗА. Сидеть! Стоять! Ешь свою миску — и на диван! Там лежать!

ЖИЛЬ. О, нет, Лиза, только не это.

ЛИЗА. Что не это?

ЖИЛЬ (со своим знаменитым взглядом побитой собаки). Только не диван. Хозяйка, только не диван.

Она смотрит на него и неожиданно разражается хохотом. Он тоже. Они вновь становятся сообщниками.

Она подходит к нему и почти нежно касается его волос.

ЛИЗА. Я не лгу тебе, Жиль. Ты именно такой, как в моих описаниях. Мужчина. Мужчина, который мне подходит. Мужчина, который редко, но попадается на пути у женщины.

Их губы соединяются.

ЖИЛЬ. Мы слишком много разговариваем.

ЛИЗА. Ты всегда так говоришь, когда…

ЖИЛЬ. Когда?

ЛИЗА. Когда…

ЖИЛЬ. Когда же?

ЛИЗА. Когда мы много разговариваем.

На сей раз, следует полноценный поцелуй. Опьяненные друг другом, они падают на диван.

ЖИЛЬ. Хочу первую брачную ночь.

ЛИЗА. Планка поднята высоко.

ЖИЛЬ. Мы не оплошаем.

ЛИЗА. Куда мы отправимся?

ЖИЛЬ. Зачем куда-то отправляться?

ЛИЗА (совершенно растворившись в нем). Тогда где же?

ЖИЛЬ. Здесь.

ЛИЗА (она в восторг). Какое нетерпение!

ЖИЛЬ. Ты согласна?

ЛИЗА (с энтузиазмом). Да.

ЖИЛЬ. Нет никакой необходимости ехать в Портофино.

Целует ее. Несколько секунд спустя она прерывает поцелуй и чуть отстраняет его.

ЛИЗА. Что ты сказал?

ЖИЛЬ. Нет никакой необходимости ехать в Портофино.

ЛИЗА. Почему Портофино?

ЖИЛЬ. Там мы провели нашу первую брачную ночь, разве не так?

ЛИЗА. Ты это помнишь?

ЖИЛЬ. Нет, это ты только что сказала.

ЛИЗА. Я точно не говорила. Я сказала в Италии.

ЖИЛЬ (спокойно). Ты сказала Портофино.

ЛИЗА. Я сказала в Италии.

ЖИЛЬ. Не может быть. Почему же я знаю?

ЛИЗА. Жиль, к тебе возвращается память!

ЖИЛЬ. Нет, ничего ко мне не возвращается.

ЛИЗА. Но только что ты вспомнил…

ЖИЛЬ. Я уверен: Портофино упомянула ты.

ЛИЗА. Я сказала Италия.

ЖИЛЬ. Возможно, неосознанно, но ты произнесла — Портофино.

ЛИЗА. Не могла я произнести Портофино, потому что только что я как раз злилась на себя, что не могу вспомнить название этого места.

Она встает и пристально смотрит ему в лицо.

Он перестает протестовать.

Не сразу, но она понимает, что только что произошло.

ЛИЗА. Жиль, никакой амнезии у тебя не было.

ЖИЛЬ. Была.

ЛИЗА. Жиль, ты мне лжешь!

ЖИЛЬ. Но лжешь и ты, Лиза!

Оба оценивают ситуацию. Кружатся друг около друга, как хищники перед нападением.

ЛИЗА. Я лгу?

ЖИЛЬ. Да! Картины-то твои, художница — ты! А того Жиля, который ходит с тобой по магазинам, ты придумала! Как и того, который сидит дома, никогда тебе не изменяет и с которым, следовательно, ты хотела бы разделить твою жизнь, Лиза!