Особенности национальной рыбалки - Александр Рогожкин

— Простите, где здесь туалет? — спросил он, не открывая глаз.

— Не знаю, — признался Иволгин.

— Спасибо, — с закрытыми глазами пошёл на крыльцо. В дверях его чуть не сбил прокурор. — Где тут туалет?..

— Везде! Только далеко не отходи… крапивы много… — прокурор ворвался в помещение.

— Шампанское есть? — спросил он. — Срочно нужно шампанское.

— Водка есть. Кузьмич не держит шампанского, — ответил Иволгин. Прокурор метнулся на кухню, затем наверх по лестнице.

— Кто ж на рыбалке шампанское пьёт? — вопросил пустоту генерал.

* * *

Стояли невдалеке от АЗС. Рядом располагался красочный рекламный щит, на котором дива неземной красоты держала в руке бутылку воды, предлагая всему миру последовать её примеру. Лёва послушно пил воду. Останавливался, прислушиваясь к своему организму, — икота не отпускала.

— Не нравится мне здесь, — оглядел тихую улочку егерь. — Не то что-то… Чистенько слишком и тихо… Девчонки!

По улице вышагивали две длинноногие дивы, потенциальные фотомодели с утомлёнными жизнью лицами.

— На рыбалку не хотите? — встрял Лёва. — Сейчас на природе хорошо… Посидим, рыбку половим. Поболтаем…

Девицы внимательно осмотрели друзей, но, после того как Лёва в очередной раз не выдержал и икнул, всё поняли:

— Сейчас, только червяков накопаем и сапоги резиновые купим… — девицы пошли дальше.

— Ты молчал бы, Лёва! — попросил Кузьмич. — Своим рёвом икотным всех пугаешь…

Чердынцев заглянул в комнату, где спал Сергей Олегович, — шампанского не было. Вытер пот со лба. Заметил стакан с недопитой водой. Понюхал, потом выпил… качнулся и мягко повалился на кровать…

Машина мчалась по шоссе. Лёва опорожнял очередную бугылку.

Егерь огляделся:

— Ты не помнишь, откуда мы приехали?

— Ну ты даёшь! Это же твои родные места… — вновь икнул, — и ты меня спрашиваешь — где мы! Вон — менты стоят… Они всё знают.

Менты сами остановили их машину. Один из них с приветливым строгим лицом подошёл к окошку водителя.

— У вас не пристёгнуты ремни безопасности… — сказал на финском языке блюститель порядка.

— Форму новую ввели? — спросил Соловейчик, разглядывая необычный наряд милиционера. — Послушай, как к нему домой проехать? — показал он на Кузьмича.

Теперь громко икнул егерь — милиционер отшатнулся — даже не столько от звука, сколько от запаха.

— На тринадцатый кордон, — пояснил егерь. — Кузьмич.

Милиционер машинально пожал протянугую ему руку, затем и Лёва представился, ему тоже вежливо пожали руку.

— Так как нам до дома добраться? — настаивал Соловейчик. — За хлебом поехали и заплутали… Он же не привык к вам в посёлок ездить, всё больше по лесам и воде, на дикой природе… — объяснял Лёва, показывая на Кузьмича. — Давно вам форму ввели?

Милиционер внимательно слушал. Что-то быстро заговорил на непонятном языке. Соловейчик улавливал только слова «водка» и «авто».

— Карел? — перебил его Лёва. — Наверное, недавно служишь? Семёнова знаешь, сержанта? Свяжись с ним по рации…

Милиционер вновь стал что-то говорить, показывая в сторону своей машины. Для убедительности он изобразил жестами, какими зигзагами шёл джип. Видимо, блюститель порядка хотел дать понять, что Кузьмич ехал в состоянии крайнего опьянения и просил его пройти к своему автомобилю для сдачи теста на алкоголь и реакцию…

— Ага, направо, потом налево… — не поняв чужого языка, кивнул Лёва. — Кузьмич, запомнил? Спасибо, родной! Но русский язык учи — пригодится… Поехали, Кузьмич!

Джип лихо помчался вперёд.

Милиционер растерянно смотрел вслед.

— Виллэ, что случилось? — по-фински крикнул от машины напарник «милиционера».

— Эти русские совсем обнаглели! — после недолгого размышления ответил на таком же чистейшем финском Виллэ. — Разъезжают пьяные, как у себя дома…

Мчались на предельной скорости по узкой дороге. Соловейчик оглянулся — погони за ними не было. Впереди показался кемпинг. Обычный в общем-то… Только устроен по западным стандартам: современного дизайна здание, множество фирменных блестящих машин на аккуратно размеченной стоянке… Какие-то пёстрые флажки, рекламные щиты. Рыбаки переглянулись — они всё поняли…

— Я ещё на пирсе почувствовал — что-то не то, — сказал Лёва Кузьмичу. — Чисто слишком. Аккуратно, всё не по-нашему… И ностальгия… Всё такое же — вода, деревья, а на Родину тянет…

— Почувствовал он ещё на пирсе, — проворчал егерь. — А в магазине кто с девицами заигрывал?

— Это машинально, по инерции, — оправдывался Лёва, — Как думаешь, мы в Финляндии или Швеции? Наверное, в Финляндии — плыли не очень долго…

— Думаю, нам бежать надо. Тихо, пока не поймали, — сказал Кузьмич. — Одна только проблема — генерал…

— Да, с ним сложности могут возникнуть, — задумался Лёва, — Он вполне может на принцип пойти…

Остановили машину у дома, который при утреннем свете выглядел несколько иначе.

Лёва осмотрел строение, попытался прочитать табличку перед входом на непонятном языке:

— Вроде здесь останавливались?

— Хорошо!.. — донёсся с воды голос Иволгина. Генерал плавал вдали от пирса, оставляя за собой клубы сигарного дыма, как дредноут в море.

— Здесь! — Кузьмич рванулся в дом.

Промчались мимо спящего сотрудника наверх.

Сергей Олегович продолжал безмятежно спать в длинной ночной рубахе и колпаке. Рядом предавался сну прокурор Чердынцев. Лёва стал тормошить их:

— Серёга, вставай! Прокурор, подъём! Мы оказались за кордоном! Линять надо быстро и тихо!

Прокурор молчал, сладко причмокивая губами. Сергей Олегович начинал пробуждаться.

— Давай поднимай его. Хоть одного в чувство приведём… — Кузьмич подхватил тело под руки.

Лёва помог затащить его в ванную комнату. Включили холодную воду и поместили Сергея Олеговича, прямо в ночнушке и колпаке, под струи душа — на раздевание было жалко тратить время. Он, не открывая глаз, молча пытался выползти из-под воды, но Лёва строго следил за его движениями, не давая перебраться на сухое.

— Серёга, мы за кордоном! Нарушили границу! — говорил Лёва.

— Нас в тюрьму могут упрятать! — пояснил Кузьмич. — Тогда не скоро рыбку половишь…

— Когда уходим? Ночью? — очнувшись от сна, ветревоженно спросил Сергей Олегович, стоя под струями воды.

— Сейчас надо уходить, до ночи можем не продержаться, — посоветовал Лёва.

— Господи! Угораздило меня! — Сергей Олегович оглядел свой странный костюм. — Кто это меня так нарядил? Наверное, твой, Кузьмич, сотрудничек расстарался?

Он попытался шагнуть — его качнуло, Кузьмич и Лёва еле успели поддержать его.

— Сволочь сотрудник таблетку подсунул — до сих пор в сон бросает… — пожаловался Сергей.

Помогли выбраться из ванной, стали вытирать полотенцем.

— Это всё ты — на Алголь иди! Два пальца левее — не промахнётесь! Куда ты нас завёл?! — смотрел на Лёву Сергей Олегович. Потом перевёл взгляд на егеря: — Половили рыбку! Спасибо!

— За штурвалом стоял ты… — напомнил Лёва. — И кончай крайнего искать — надо ноги делать…

— А Михалыч? — посмотрел на них Сергей Олегович. — Вы же его знаете — он упёртый.

— Серёжа, что ты говорил насчёт таблеток сонных? — спросил Лёва.

Кузьмич, Лёва и Сергей Олегович сидели на пирсе и ждали генерала, который плавал с неизменной сигарой в зубах совсем рядом. На стуле посапывал прокурор Чердынцев, заботливо помещённый в тень солнцезащитного зонта.

— Михалыч, — не выдержал Лёва, — вредно так долго в воде находиться — можно заболеть…

— Все болезни — от бескультурья, — плескался генерал, не собираясь выходить из воды. — Вода — колыбель разумной жизни. Я просто возвращаюсь к истокам бытия… получая от этого несказанное удовольствие…

— Если он будет пребывать в своей колыбели ещё некоторое время, мы остаток жизни проведём на нарах… — Сергей Олегович нервно посмотрел на часы.

— У них тюрьмы — комфортабельные. Бананы дают на обед, — успокоил его Лёва. — Спортом можешь заниматься, читать книжки…

— Спасибо, я и дома могу бананы кушать и книжки читать… — проговорил Сергей Олегович. На его глаза навернулись слёзы. — Домой хочу, на Родину…

— Не трави душу и улыбайся — генерал подплывает, — зашипел Кузьмич.

Вся троица стала трогательно улыбаться, глядя на Иволгина, который наконец-то решил выбраться на сушу. Тот, отфыркиваясь словно морж, вылез на пирс. Плавки у него, как и всё остальное, оказались тоже защитного цвета с маскировочными разводами.

— Михалыч, — елейным голосом произнёс Лёва, — надоело здесь. Давай на старый кордон рванём? Там как-то привычнее…

— Здесь тоже неплохо, — возразил генерал, вытирая своё крепкое тело полотенцем. — Меня сначала тоже тоска грызла, теперь ничего — отпустило. Главное — без дела не сидеть. Сейчас рыбу ловить будем…