Превратности стратегии - Илья Мощанский

Начало Острогожско-Россошанской фронтовой наступательной операции. В первых числах января 1943 года представители Ставки ВГК, штабы фронта и армий провели непосредственно в соединениях и частях проверку готовности к наступлению. Выяснилось, что не все намеченное удалось завершить к установленному сверху сроку. В донесении Верховному главнокомандующему от 7 января Г. К. Жуков и А. М. Василевский докладывали: «Сосредоточение войск, несмотря на заверения тов. Хрулева, идет исключительно плохо: от 4-й минометной дивизии до сих пор не прибыло ни одного эшелона, от 3 ТА в пути все еще находится 15 эшелонов, от 7 КК сегодня все еще не прибыли 10 эшелонов, из трех стрелковых дивизий, данных фронту на усиление, прибыло всего лишь 5 эшелонов. Подача снабженческих транспортов (боеприпасы, горючее) идет еще хуже. Учитывая срыв железнодорожных перевозок, мы вынуждены были к известному Вам сроку прибавить плюс два». Итак, начало операции перенесли на 14 января. Но за два дня до намеченного срока было решено провести разведку боем силами передовых отрядов.

12 января в 11.00 на передний край оборонявшихся против группировки войск на сторожевском плацдарме обрушился огненный шквал. Вслед за залпом реактивных установок раздались оглушительные взрывы 33 удлиненных зарядов, заложенных саперами под проволочные заграждения врага. Вслед за этим в бой сразу вступили передовые батальоны: им предстояло выявить истинное начертание переднего края его обороны.

Наибольшего успеха разведка боем достигла в полосе 40-й армии, командующий которой пошел на определенный риск.

Надо сказать, что еще в начале декабря Верховный главнокомандующий в распоряжении, касавшемся подготовки наступательных операций Юго-Западного и Воронежского фронтов, указывал: «…Так как немцы знают о наших „М-30“, взрывающих весь передний край обороны, они усвоили поэтому тактику следующую: — оставляют на переднем крае только охранение, а сам передний край обороны относят в глубину на 4–10 км. Этой тактике немцев мы должны противопоставлять свою контртактику, а она заключается в том, что нам нужно раньше, чем перейти в наступление, делать боевую разведку с целью вскрытия переднего края обороны, и надо во что бы то ни стало добраться до переднего края обороны противника. Провести ряд активных разведок, взять пленных и через них все узнать, с тем, чтобы напрасно не израсходовать боеприпасы. Разведку провести боем, отдельными батальонами за два дня до начала операции».

К. С. Москаленко было известно содержание этого распоряжения, и он вполне понимал его обоснованность. В то же время было ясно, что оно касается тех участков, где передний край обороны противника не вскрыт, следовательно, это распоряжение не могло распространяться на полосу предстоящего прорыва 40-й армии, так как здесь передний край вражеской обороны был тщательно изучен. Командование армии знало организационную структуру каждой немецкой, венгерской или итальянской дивизии, ее вооружение, боевой и численный состав, места расположения командных и наблюдательных пунктов дивизий, полков и батальонов, расположение огневых позиций артиллерии и минометов. Разведке армии были известны даже фамилии командиров частей и соединений противника.

Но сколько К. С. Москаленко ни доказывал это командующему фронтом генерал-лейтенанту Ф. И. Голикову и его штабу, ничего не помогло. Разговор был короткий:

— Выполняйте распоряжение.

Пришлось, разумеется, выполнять. Но командующий 40-й армией решил сделать это так, чтобы противник, если даже он разгадает планы наступающих, не успел подтянуть резервы.

Поскольку наступление главных сил намечалось на 14 января, значит, разведку боем силами передовых батальонов нужно было провести 12-го. Не посвящая командующего и штаб фронта в свои намерения, К. С. Москаленко распорядился — конечно, устно: к 12 января произвести смену войск на плацдарме, с тем чтобы дивизии первого эшелона заняли исходные районы для наступления; главным силам быть готовыми в случае успешного продвижения передовых батальонов немедленно перейти в наступление.

Решение было рискованное. Противник мог случайно обнаружить появление на переднем крае новых советских дивизий. Однако этот риск не шел ни в какое сравнение с серьезной угрозой, которая могла возникнуть, если бы командование армии, проведя разведку боем, предоставило затем противнику двое суток для организации отпора наступлению.

Соответственно этому намерению и ставилась задача передовым батальонам, выделенным всеми четырьмя стрелковыми дивизиями первого эшелона — 141, 25-й гвардейской, 3, 40-й и 107-й. Им было приказано наряду с выявлением действительного начертания переднего края захватить наиболее важные опорные пункты противника. Речь шла в первую очередь об Ореховой роще, высоте 185, а также населенных пунктах Урыво-Покровском и Голдаевке.

Атаке передовых батальонов 12 января предшествовала часовая артиллерийская подготовка. Она началась в 11.00. На передний край противника обрушился огненный шквал. Он завершился мощным залпом двух дивизионов реактивной артиллерии БМ-13. В течение этого часа позиции противника обрабатывали бомбардировщики 291-й штурмовой авиационной дивизии.

Ровно в 12.00 выступили передовые батальоны 107-й стрелковой дивизии совместно с частями 86-й танковой бригады подполковника В. Г. Засеева (6 КВ, 12 Т-34). Стрелковые части полковника П. М. Бежко пошли в атаку на направлении главного удара. Они быстро преодолели расстояние до первых траншей ошеломленного противника. Завязался короткий бой за Голдаевку и находящуюся в полукилометре к западу от нее господствующую высоту. Схватка окончилась взятием населенного пункта и высоты.

Сопротивление оказывалось лишь местами. Что касается венгерских солдат, то они предпочитали целыми подразделениями складывать оружие. Спустя два часа после начала атаки двум передовым батальонам 107-й стрелковой дивизии сдались в плен больше тысячи солдат и 32 офицера. Среди захваченных трофеев были 20 артиллерийских орудий, 75 пулеметов, свыше тысячи винтовок и автоматов. Потери 40-й армии на этом участке составили 5 убитых и 42 раненых.

Успешной была и атака двух передовых батальонов 25-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора П. М. Шафаренко. При поддержке артиллерийского и минометного огня они совместно со 116-й танковой бригадой подполковника А. Ю. Новака (5 Т-70, 23 КВ, оборудованные сиренами-свистками для проведения психических атак) после двухчасового боя овладели Ореховой рощей, разгромив опорный пункт противника.

В этот день разведка боем была также проведена в полосах наступления 18-го стрелкового корпуса и 3-й танковой армии. Но так как там передовым батальонам ставились только задачи выявить истинный передний край обороны и вскрыть огневую систему противника, то, достигнув этой цели, они отошли на свои исходные позиции.

Перед сторожевским же плацдармом, в полосе наступления 40-й армии, сложилась иная обстановка. В результате действий передовых батальонов неприятельская оборона была основательно дезорганизована. Правда, обеспокоенный противник срочно перебросил сюда из Острогожска свой 700-й сводный танковый батальон. Тем не менее войска, вклинившиеся на 6 км по фронту и более чем на 3 км в глубину, прочно закрепились на достигнутых рубежах. Более того, атака пехоты с танками в сочетании с предшествовавшим им огневым ударом артиллерии и минометов привела к такому развитию событий, которого наши и сами не ожидали, а именно: неприятельская пехотная дивизия, к которой на выручку поспешил 700-й сводный танковый батальон, несмотря на это, не выдержала натиска и уже к исходу дня 12 января начала откатываться на запад.

Таким образом, риск оказался более чем оправданным, и К. С. Москаленко тогда же принял решение использовать сложившуюся ситуацию для быстрейшего ввода в бой главных сил первого эшелона армии. В течение ночи войска были подтянуты вперед, на новые исходные позиции. Одновременно командование армии внесло поправки в план артиллерийского наступления: так как опорные пункты на переднем крае были уже захвачены войсками армии, артиллерия получила новые цели, находившиеся в глубине немецкой обороны.

Поздно вечером К. С. Москаленко доложил командующему фронтом обстановку в полосе армии. Генерал-лейтенант Ф. И. Голиков одобрил решение начать наступление главными силами на следующее утро.

На рассвете 13 января была проведена артиллерийская подготовка — еще более мощная, чем накануне.

Важную роль в ее успехе сыграло распределение задач и всех целей между артиллерийскими группами. Например, армейская артиллерийская группа, которую возглавлял командир 10-й артиллерийской дивизии полковник В. Б. Хусид, сначала наносила огневые удары по штабам и узлам связи. Нарушив таким образом управление войсками, она перенесла огонь на позиции артиллерии и минометов противника. Основная масса огневых средств немецких частей не имела возможности отвечать, так как перестала получать данные наводки для стрельбы.